Бюро темных дел - Эрик Фуасье
– Исправите, столкнув страну в новую смуту?
– Как говорится, не разбив яиц, не приготовишь омлета, – пожал плечами Фланшар. – Это народная мудрость, которая стоит разглагольствований всех вельможных баранов в палате депутатов, вместе взятых. В общем так, хватит терять время попусту! Вы будете отвечать на мои вопросы или нет?
Аглаэ поняла, что погибла, но гордость не давала ей признать поражение. Она собрала остатки храбрости и, воскликнув:
– Идите к черту! – плюнула в лицо комиссару.
Фланшар скривился, достал платок из кармана, неторопливо и тщательно вытер щеку, не сводя глаз с девушки, затем выпрямился и отошел на пару шагов, уступая место своему подручному.
– Что ж, – вздохнул комиссар. – Вы сами напросились, милочка. Грисселанж, она ваша. Постарайтесь на сей раз меня не разочаровать: вытрясите из нее все, что она знает!
Адвокат нехорошо прищурился и, выставив вперед кинжал, приблизился к добыче. Аглаэ хотела вскочить и сражаться, как только получится: лягаться, брыкаться, кусаться, – но при виде смертоносного лезвия ее охватила страшная слабость. Ноги сделались ватными. Она боялась, что, если сейчас шелохнется, упадет со стула.
Грисселанж схватил девушку за собранные в пучок волосы и резко дернул голову назад. Кинжал в его руке медленно качнулся по направлению к глазу актрисы – и в этот самый момент раздался треск ломающихся досок. Дверь разлетелась в щепы – из туннеля ворвались двое мужчин. До того как Фланшар и Грисселанж успели сообразить, что происходит, раздался выстрел, и все помещение заполнилось запахом пороха.
Грисселанж вскрикнул, выронил кинжал, затем схватился за грудь, покачнулся и рухнул наземь.
Но Фланшар быстро оправился от изумления: выхватив из-за пояса пистолет, он метнулся за спину сидевшей на стуле Аглаэ, использовав ее в качестве прикрытия, обхватил девушку за шею свободной рукой и приставил дуло к ее виску.
Ворвавшиеся мужчины, не ожидавшие такой быстрой реакции от комиссара, не стали продолжать стрельбу из опасения ранить пленницу. Они остановились по бокам зеркала, расставив ноги; у обоих в каждой руке было по пистолету.
– Верн! Видок! – удивился Фланшар, узнав нападавших. – Как, черт возьми, вы здесь оказались?
– Просто-напросто проследили за вами, Фланшар, – отозвался Валантен. – Вы, вероятно, думали, что останетесь вне подозрений, но, как и большинство преступников, в конце концов совершили ошибку. Вам не уйти от расплаты.
– Хотелось бы знать, в чем заключалась эта ошибка, – проговорил комиссар, быстро переводя взгляд с Верна на Видока и обратно, чтобы предвосхитить новую атаку с их стороны.
– Сегодня, когда я оставил вас прикованным наручниками к дверце фиакра, вы, несмотря на кляп, попытались позвать на помощь. Я услышал ваш искаженный голос, удаляясь по набережной. И все понял. Четыре дня назад вы взяли меня с собой, предложив поучаствовать с вашей бригадой в задержании бонапартиста Латура. В гуще ярмарочной толпы раздался крик, который всполошил преступника и едва не стоил мне жизни. И крик этот тогда показался мне знакомым, хотя я не смог понять, почему. Неудивительно! Вы изменили тембр: возможно, зажали рот воротником пальто, чтобы ваш голос не узнали. Но сегодня, когда я отошел всего на несколько шагов от фиакра, после того как вы отказали мне в помощи, я снова услышал тот же крик и уже не сомневался.
– То есть вы хотите сказать, что, если бы я не стал звать на помощь…
– Я по-прежнему ничего не знал бы о вашей роли в этой зловещей драме. Как говорится, от малых причин большие последствия! Вы вот тоже любите поговорки, народную мудрость уважаете, так что должны оценить всю иронию ситуации. Когда я понял, что тогда, на ярмарке, вы устроили мне западню, еще раз обдумал всю эту мутную историю с проникновением в мое жилище. За исключением Аглаэ, только вы и префект полиции знали о моей дуэли с Фове-Дюменилем. Вы могли воспользоваться моим отсутствием, чтобы устроить у меня в апартаментах обыск и украсть документы, которые, как вы потом сказали, вам якобы прислал аноним. Кроме того, вы единственный, с кем я поделился сведениями о преступных манипуляциях, жертвой которых стал виконт де Шампаньяк, и это было поводом заставить меня замолчать.
Фланшар покивал и восхищенно присвистнул:
– Мои поздравления, Верн. Я знал, что поначалу недооценил вас. Что мне, однако, непонятно, это как вы так быстро скооперировались с прохвостом Видоком, чтобы примчаться сюда всей ватагой.
Нервы Валантена были взвинчены до предела. С тех пор как он с Видоком вломился в этот погреб и увидел, что Аглаэ находится в смертельной опасности, его одолевало страшное чувство вины. Это из-за него девушка здесь оказалась, и, если с ней случится беда, он не сможет себя простить. Потому он вступил в диалог с Фланшаром: надеялся, что тот рано или поздно потеряет бдительность и можно будет его обезвредить, не причинив вреда Аглаэ.
– Я еще не знал доподлинно, какова ваша истинная роль в этой игре с мадам де Миранд и доктором Тюссо, – сказал Валантен, – и мне не было известно, есть ли у вас другие сообщники. Я не мог сдать вас властям без веских доказательств. Поэтому решил проследить за вами в надежде раскрыть всю вашу банду. Но действовать в одиночку было нельзя, и тут удача мне улыбнулась. Я вспомнил, что месье Видок каждую среду по вечерам встречается с бывшими членами своей бригады в одном заведении Латинского квартала, и бросился туда, молясь о том, чтобы вы не упорхнули за это время. Мне повезло: мы с Видоком прибыли на набережную, как раз когда сержант выпускал вас из фиакра. А затем мы за вами проследили до этого подземелья.
Пока Валантен таким образом отвлекал внимание комиссара, Видок незаметно переместился: его целью было выйти из поля зрения Фланшара и занять позицию для выстрела так, чтобы не подвергать опасности жизнь пленницы. У него почти получилось, но его преемник
