Ночной гость - Хизер Гуденкауф
– Мама! – позвала она.
Ответа не последовало. Лобовое стекло разбилось вдребезги, и впереди девочка видела лишь безбрежное белое поле. Воздух становился все холоднее. Заледеневшими пальцами она отстегнула ремень безопасности и шлепнулась вниз, больно ударившись. Теперь она сидела на потолке машины. Девочка снова позвала маму, но услышала в ответ только завывания ветра.
Она не знала, что делать. Боль в голове вызывала тошноту, а пальцы ног и рук горели от холода. Мама велела ей продолжать двигаться, значит, так и надо поступить. Несмотря ни на что. Одна дверца грузовика была распахнута, и девочка осторожно выползла через нее. Вокруг валялись разбитые детали машины, но мамы нигде не было видно.
– Мама, где ты? – позвала девочка, но ее слова заглушил густо падающий снег.
Слезы потекли из глаз по заледеневшим щекам. Продолжай двигаться, приказала она себе. Она сделала шаг вперед, но тут же поскользнулась и упала на землю. Тогда девочка поползла на четвереньках, пока не забралась на небольшой холм. Прищурившись, она различила сквозь метель сияющий огонек. Бледный и слабый, но он там точно был. Тогда девочка поднялась на ноги и медленно, осторожно направилась в ту сторону.
Глава тридцать девятая
Август 2000 года
Дверь медленно отворилась, и агент Сантос окинула взглядом стоявшую перед ней женщину: худая, как скелет; лицо бледное, осунувшееся. Похоже, бедняжка в двух шагах от смерти.
– Он говорил, что вы придете, – хриплым голосом отозвалась Джун Хенли.
– Где Джексон? – спросила Камила, внимательно оглядывая комнату.
Джун устало погрузилась в кресло и покачала головой.
– Он мой сын. Я люблю его, – просто сказала она.
Сантос поняла, что от матери Джексона Хенли помощи им не дождаться.
– Останься с ней, – велела она одному из полицейских.
Вместе с сотрудниками она провела быстрый обыск дома. Все вокруг было вычищено до блеска, даже бетонный пол и стены в подвале вылизаны. И никаких признаков Джексона Хенли или Бекки Аллен. Сантос вернулась в гостиную, где сидела хозяйка дома, устало наблюдая за обыском.
С первого взгляда дом выглядел вполне обычным, как жилье немолодой женщины, когда-то поселившейся здесь с мужем и воспитавшей сына. На тумбочке стояли фотографии Джексона в разном возрасте, а также Джун с мужем в день их свадьбы. Но чего-то не хватало.
Потом до Камилы дошло. Судя по обстановке, здесь жила одинокая и больная старуха, а не женщина со взрослым сыном. Не было никаких признаков того, что Джексон ночевал в доме: ни шкафа с одеждой, ни личных вещей.
Сын, по всей видимости, не жил в доме Джун. У него имелось другое место на территории фермы, где он обитал.
Сантос подошла к переднему окну и отодвинула занавеску. На улице шериф Батлер с ребятами осматривали землю и хозяйственные постройки. Вдалеке поднимался дым от горящей груды шин, тошнота поднялась у Камилы в желудке.
Сжигать шины – не то же самое, что упавшие деревья или бытовые отходы, это запрещено законом с 1991 года. И Джексон должен знать об этом, но ему, очевидно, наплевать. Поджечь шины непросто, но, когда они загораются, затушить их трудно. К тому же дым от горящих покрышек содержит вредные химические компоненты: цианид и угарный газ.
Джун упомянула, что Джексон знал о приезде полицейских. Есть смысл быть арестованным за незаконное сжигание покрышек, если при этом исчезнут улики, связывающие Джексона с убийством Дойлов и пропажей Бекки Аллен.
Надо загасить огонь.
– Позвоните в ближайшую пожарную часть и вызовите сюда наряд. Скажите, что у нас тут горят шины, – распорядилась Камила и повернулась к Джун Хенли: – Мэм, вам небезопасно здесь находиться. Дым и газы от горящих покрышек очень вредны. Придется увезти вас отсюда.
Плечи Джун покорно поникли, и она осторожно поднялась на ноги.
– Вы подозреваете не того, – сказала она. – Джексон не убивал эту семью и не крал девочку.
– Очень надеюсь, мэм, – вздохнула Сантос, пока полицейский выводил Джун из дома.
Тут снаружи прогремел выстрел, и детектив ринулась на улицу. Воздух стал густым от клубящегося черного дыма; запах горящей резины лез в нос и жег глаза. Сантос прикрыла рот локтем и пошла на звук выстрела.
Пожар разгорался в сотне метров от дома, там, где были свалены горой старые шины. Когда Камила подошла ближе, мимо в обратном направлении, кашляя и кряхтя, пронеслись полицейские.
Сантос перехватила пробегавшего мимо копа:
– Что происходит?
– Мужик охраняет пожар с дробовиком. Никому не дает подойти, – бросил он. Глаза у него покраснели от дыма. – Мы застали его, когда он кидал несколько ружей в огонь. У него их чертова туча. Целый арсенал.
– А как насчет выстрела? – спросила Сантос. – Кто-то пострадал?
– Я не видел. Дым слишком густой. – Полицейский согнулся, оперся ладонями о колени и закашлялся.
– Идите, – приказала агент Сантос. – Убедитесь, что все ушли подальше отсюда. И вызовите подкрепление.
Полицейский кивнул и исчез в черном облаке.
Камила знала, что ей тоже стоит отступить и уйти в безопасное место, но шериф до сих пор не вышел с окутанной дымом территории, а она не могла бросить там Батлера одного.
Скинув с себя пиджак, она накрыла им лицо и пошла в самую гущу дыма.
Костер из резиновых покрышек полыхал во всю мощь, а перед ним стоял Джексон Хенли с дробовиком, и глаза фермера горели так же яростно, как языки пламени позади него.
У ног Хенли лежало несколько канистр с бензином. Шериф, надышавшийся отравленных газов, стоял на коленях чуть поодаль, хватая ртом воздух.
Сантос отбросила пиджак и положила руку на кобуру.
– Джексон Хенли! – прокричала она сквозь дым. – Опустите оружие.
– Я знал, что вы придете, – пробормотал Джексон.
Он пьян, сообразила детектив. Что делает его еще более опасным и непредсказуемым. Лицо мужчины почернело от сажи, а блекло-голубые глаза сверкали от гнева.
– Я пытался помочь той девочке. У нее шла кровь, а я просто хотел помочь. А теперь вы думаете, что я ее похитил.
Черный дым сгущался, оседая в легких, словно цементная пыль. Надо вывести отсюда Батлера. И самой выбираться.
Агент прикинула, не застрелить ли Хенли. Это было бы самое быстрое решение. Камила знала, что ее оправдают: подозреваемый размахивал оружием – это все равно что умолять, чтобы тебя пристрелили.
Но оставалось слишком много вопросов без ответа, и надо было эти ответы получить. И самый главный вопрос – местонахождение Бекки Аллен. Если Джексон умрет, Бекки тоже может погибнуть.
Сантос приняла решение – рискованное, но, возможно, единственное, которое давало шанс выяснить правду. Она опустила оружие, зная, что ее прикрывают коллеги.
– Ладно тебе, Джексон, – примирительно сказала она. – Давай поговорим. Я хочу услышать, что ты можешь рассказать. Но не так, не здесь. Пойдем туда, где безопасно.
Хенли покачал головой.
– Вы мне не поверите. Никто мне никогда не верит.
Он горько рассмеялся и пнул лежащую рядом канистру с бензином. Та взорвалась с громким хлопком, а Хенли, словно зачарованный, наблюдал, как пламя ринулось к нему. Языки огня помчались по дорожке, оставленной бензином, яростно охватили его лодыжки, словно змеи, и поползли вверх.
Агент Сантос отшвырнула пистолет и бросилась к Джексону. С помощью пиджака она попыталась загасить языки пламени, поднявшиеся по его ногам и перепрыгнувшие на руки.
К ним уже бежали пожарные в защитных костюмах. Кто-то поднес к лицу детектива кислородную маску и помог ей подняться на ноги.
Крики дикой боли раздались у нее
