Черное дерево - Мерседес Рон
Он выпустил мою руку, и все тело сверху донизу охватил нестерпимый жар.
– А чему ты хотел бы меня научить?
Себастьян улыбнулся. Это была первая его улыбка, обращенная ко мне с тех пор, как мы снова увиделись после двух месяцев разлуки, и я почувствовала, что задыхаюсь.
– Оставим это для другого раза.
Он отошел от меня, и я осталась сидеть, боясь, что так и не сумею восстановить дыхание.
Он что, специально издевается?
Проверяет мою реакцию?
Он достал из шкафа оружие, и я подумала: а вдруг потом, когда все закончится, у нас еще будет шанс?
Хотела ли я этого?
Конечно, хотела. Я желала, любила его, это уж точно. Как бы я на него ни злилась, как бы ни ненавидела в эту минуту. В конце концов, Себастьян – единственный мужчина в моей жизни, который относился ко мне как к равной, защищал от всех мерзавцев и оберегал лучше, чем кто-либо другой.
И, черт возьми, как же он хорош.
– Пошли в тир.
Мне было известно, что здесь есть тир, поскольку иногда они проводили там долгие часы. Туда мне тоже ходить запрещалось.
Я последовала за Себастьяном по коридору до открытой двери на крутую лестницу.
– Осторожно, – предупредил он, внимательно следя, чтобы я не споткнулась на ступеньках.
Спустившись, я убедилась, что тир совершенно звуконепроницаем и там довольно темно. Он выглядел как тиры, которые я видела в кино, с нарисованными человеческими фигурами и огневой позицией. Еще там были мягкие гасящие наушники, предохраняющие перепонки от громких выстрелов, а также… кое-что еще.
Там было три стойки для стрельбы, и Себастьян повел меня к последней.
– Начнем сначала, – сказал он, вынимая оружие из кобуры и протягивая мне. – Что ты прежде всего должна сделать?
– Посмотреть, заряжен ли он, – ответила я, одновременно проверяя это.
После того как вчера целый день разбирала и собирала пистолет, я знала его устройство наизусть и гордо и верно ответила на все вопросы Себастьяна. Пока не дошло до последнего…
– Что такое полуавтоматический пистолет?
– Ты меня этому не учил, – поморщилась я.
– Полуавтоматический пистолет сам перезаряжается после каждого выстрела, но, чтобы выстрелить, надо каждый раз нажимать на спусковой крючок.
Я кивнула.
– Что-то вроде автомата?
– Нет, автомат – это автоматическое оружие, потому что стреляет безостановочно, пока нажат спусковой крючок. Есть еще охотничьи ружья, винтовки. Хотя вряд ли ты в ближайшее время отправишься на охоту.
– Мой отец и Маркус – опытные охотники. Интересно, что бы они сказали, узнав, что я собираюсь обратить оружие против них?
Я понятия не имела, откуда взялись подобные мысли, но чувствовала удовлетворение, представляя себе эту картину. Слабые, полумертвые от страха, дрожащие, словно в их сердца целятся не меньше полусотни ружей.
«Ну и как ты себя чувствуешь, папа? – подумала я. – Как ты себя чувствуешь, оказавшись по другую сторону?»
– Марфиль, – окликнул меня Себастьян.
– Прости.
Он с минуту поколебался и положил пистолет на столик рядом с наушниками.
– Как у тебя дела с психологом?
Эта женщина понятия не имела, что значит быть чьей-то игрушкой.
– Отлично, она мне очень помогает, – соврала я.
Конечно, она не могла мне помочь, потому что я не рассказала ей и о половине произошедшего со мной, а тем более о причинах бури у меня внутри.
Себастьян кивнул; его карие глаза встретились с моими.
Он знал, что я что-то скрываю, он не был идиотом. Так что с ним надо быть особенно осторожной.
– Надень наушники и встань передо мной, – велел он. Я подчинилась.
Он обнял меня сзади, выставил пистолет перед моим лицом и прицелился.
– Именно такую стойку ты должна принять, когда собираешься в кого-то прицелиться. Никогда не забывай об опорной руке и никогда не клади палец на спусковой крючок, пока не будешь уверена, что выстрелишь.
Я кивнула, стараясь сосредоточиться на сказанном. Он дышал мне в ухо, и это вызвало в мозгу короткое замыкание.
– Этот заряжен, – сказал он мне, меняя пистолет и протягивая другой, лежавший в том же футляре. Пока Себастьян отходил в дальний угол, я перевела дух. – Когда соберешься стрелять, как следует прицелься.
Я почувствовала, как адреналин туманит зрение… Почему меня это так возбуждает, если я ненавижу все, что имеет отношение к оружию? От человека с пистолетом в руке ничего хорошего ждать не приходится, но в эту минуту…
Я чувствовала себя всемогущей.
И мне нравилось это чувство.
Себастьян немного поправил мою позу и снова встал у меня за спиной.
– Давай, слоник, нельзя раздумывать целую вечность.
Я глубоко вдохнула. Представив на месте фигуры без лица Маркуса, выстрелила.
Сильный удар в плечо, и грохот чуть не оглушил меня, несмотря на наушники. В моих руках – невероятный выброс энергии, отголоски которого ощущались во всем теле, до последнего волоска. Я снова выстрелила, на этот раз полностью сосредоточившись на цели.
Я хотела всадить все четыре пули в сердце или в голову, мне было все равно. Я стреляла в манекен, представляя на его месте Маркуса. Я жаждала убить его, чтобы и духу его не осталось.
Когда я закончила стрелять, все тело гудело от адреналина. Но, едва я положила пистолет на стол, у меня задрожали ноги.
Я почувствовала устремленный на меня взгляд Себастьяна и медленно повернулась к нему.
Он стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Он снял наушники, а я сняла свои.
– Ну и как ты…
Я не дала ему закончить фразу.
Я бросилась к нему, и наши губы встретились.
– Мар…
– Молчи… – перебила я, позволив телу взять верх над разумом.
Он этого не ожидал, это ясно, но отреагировал моментально. Он обхватил мою голову руками, наши языки переплелись, и я уперлась спиной в стену, к которой он прислонялся несколько секунд назад.
Когда он прижал меня к стене, я почувствовала его возбуждение буквально за пару секунд. Мы оба оказались в слишком сложном положении: я сожалела, что не могу дать отпор, когда мне причиняют боль, а он злился, наблюдая, как я занимаю его место.
Чего только не вытворяет человеческий разум!
Себастьян поднял меня на руки, усадил на соседний пустой столик и крепко прижал к себе. Грохот выстрелов сменился звуками поцелуев. Его губы спустились к моей шее, а язык лизнул так нежно, что у меня мурашки пошли по коже.
Но я не хотела терять над собой контроль. Я хотела все чувствовать, хотела владеть собой.
Я слезла со столика и повернулась к Себастьяну.
Он вопросительно посмотрел на меня, и от следующего своего
