Самое королевское убийство - Беннет Си Джей
– Каким образом? – резко прервала Мойру королева. – Что значит “пылок”?
– Точно не помню. Ли говорила о том, как он был настойчив. Вы же знаете, какими бывают мужчины, когда знают, чего хотят. – Мойра снова затянулась своей металлической сигаретой, которая больше походила на зажигалку. – Мы, конечно, говорили об этом уже десять лет спустя. Я знаю только ее версию событий. Я никогда не обсуждала ту ночь с Недом, и мне интересно, помнит ли он ее вообще, учитывая, насколько он был пьян. Я спросила Ли, что она сделала, чтобы отвязаться от него, и она сказала, что просто ушла в другую комнату. Я задала довольно идиотский вопрос “куда?” – думала, что она убежала в свою комнату или что‐то в этом роде, но она ответила, что представляла, словно парит над садом матери, уделяя внимание каждому ростку. Большего я не смогла от нее добиться. Что бы ни случилось, думаю, это произошло в бильярдной. Она практически никогда туда не заходила, даже десятилетия спустя. Шторы там всегда были задернуты. Есть фотография со следующего дня, на которой Ли в красивом летнем платье прощается с гостями. Выглядит довольно беззаботной. Рука Хью у нее на плече. Как будто и не было прошлой ночи. Валентин родился девять с половиной месяцев спустя, четырнадцатого февраля. Ребенок медового месяца. Хью выбрал имя, и все были в восторге.
– Ли знала? – спросила королева. – Кто отец? Она не не могла знать наверняка.
– Нет – каким образом? Валентин родился то ли на две недели раньше, то ли позже, но беременность – такая загадочная вещь, не правда ли? Врачи называют дату, и ты полагаешь, что роды начнутся день в день, но всегда получается иначе. Хотя Ли говорила, что чувствует. Не знала как, но чувствует. Она всегда боялась, что Валентин – бомба замедленного действия. Страшная катастрофа. Конечно, не сам мальчик – она любила его до ужаса. Но… все, что с ним связано.
– Она боялась реакции Хью? И самого Валентина?
– Ну, в первую очередь Хью. Она не собиралась ничего рассказывать Валентину. Это было задолго до эпохи ДНК, конечно, но даже сейчас, если специально не выяснять, то как узнаешь? А на кону были титул и поместье. У них с Хью не было других сыновей – только Флора. Так что, если бы все всплыло наружу и оказалось, что у них нет законных сыновей, возник бы вопрос наследования. Кроме того, Хью обожал Ли, и она очень беспокоилась, что он сделает что‐то необдуманное, угодит в тюрьму, а ее позор будет несмываемым.
– Но правда все‐таки обнаружилась.
– Да. Очень не повезло с анализом крови. Ужасно банально: Валентин сильно порезался о колючую проволоку на ферме, и у него случился сепсис. Врачи думали, что, возможно, понадобится переливание… не помню, какая у него группа крови, первая, кажется – единственная, которая не могла быть результатом союза Хью и Ли. Хью по глупости проверил. Ему не следовало лезть.
– Вполне понятный соблазн, – заметила королева. – Учитывая обстоятельства. Уверена, что он хотел успокоить в первую очередь себя.
– Да, наверное. Ли, когда рассказывала, смеялась над тем, насколько нелепо все сложилось.
– И как повел себя Хью?
– Сразу, в больнице, он практически никак не отреагировал. Ли сказала, он был будто замороженный. Она рассказала всю правду по пути домой – до этого ведь у них не было друг от друга секретов. Только один. Потом она поняла, насколько это было глупо, потому что Хью мог попасть в аварию и убить кого‐нибудь. Но обошлось. Они вернулись в Ледибридж. Хью сильно напился и бушевал из‐за Неда всю ночь, а потом затих. Надолго. Это было еще страшнее, по словам Ли. Хью запирался в своем кабинете по несколько дней или ходил в одиночестве по полям. Вот тогда она позвала меня. Ли места себе не находила. Она боялась, что он сделает что‐то, о чем потом пожалеет. Она отослала детей, чтобы они не раздражали мужа, и молила и заклинала под дверью кабинета, чтобы он с ней поговорил. Это было ужасно. Продолжалось около недели. Но однажды я шла по Длинной галерее, смотрела в окно и увидела, как Хью подошел к Ли в ее розарии и упал на одно колено, как благородный, нежный рыцарь с одного из гобеленов. Он поцеловал ей руку. Все было кончено.
– Вы думаете, Ли действительно убедила его не делать ничего, о чем он потом пожалел бы? – спросила королева.
– Да, – просто сказала Мойра. – Да, я правда в это поверила и верю до сих пор. Она взяла с Хью слово, что он ничего не будет предпринимать. Ли знала, чего глупый поступок мог стоить всей семье. Знаете, если бы со мной что‐то подобное сделали, Дэвид бы выследил и пристрелил обидчика на месте. Хью совсем не такой. Ну и жаль, как по мне. Посмотрите на него после смерти Ли – от него почти ничего не осталось. Он обожал ее, даже в состоянии слепой ярости. Сделал бы для нее все что угодно. Я имею в виду, много ли мужчин, узнав, что их дитя от другого отца, сразу же обвинят другого мужчину?
Здесь Мойра была права. Королева поняла, что ей легко поверить в эту историю, но она знала многих, многих мужчин – возможно, большинство, – которые, по крайней мере, поставили бы под сомнение столь удобное объяснение.
Ей пришла в голову мысль – она была так занята размышлениями о последствиях тех давних событий для семейства Сен-Сиров, что удивилась, как не подумала об этом раньше.
– А вы, Мойра? – спросила она. – Вы ей поверили?
– Естественно, я ей поверила! – Мойра будто удивилась самому вопросу. – Ли доверилась мне одной, еще до того, как выяснилась правда о Валентине. Мне и женщине, которая занималась у них овцами. Они с Ли тоже были близки.
– И все же вы хотели свадьбы своей дочери с Недом в следующем месяце.
У Мойры отвисла челюсть, и пару мгновений она просто смотрела на королеву, не в силах найти слова. Казалось, что она только сейчас связала эти два события.
– Но… – сказала она, покрываясь красными пятнами румянца, – это было полвека назад! Один раз. Абсолютно непохоже на него. И Нед был очень пьян, Ли сама сказала.
– И все же… – не отступала королева.
Она не хотела давить на собеседницу, но удивление королевы было так велико, что она должна была попытаться понять ход мыслей сидящей перед ней женщины.
– Последние сорок лет Нед вел себя как примерный гражданин, – заявила Мойра. – Я знаю, что отношения с предыдущими женами у него не сложились, но они с Астрид были созданы друг для друга. От нее он узнал про одичание и так усердно принялся за работу. Он сделал ее счастливой.
Королева молчала.
– И вообще, не могло это быть так уж ужасно. То есть я уверена, что это был шок, но он же не затащил Ли в кусты на темной аллее или что‐то в этом роде. На следующее утро она была в полном порядке и никому ничего не сказала. Я уверена, что она была в ярости на себя за то, что спустила это Неду с рук, но все, что ей нужно было сделать, это сказать твердое “нет”. Или закрыть за собой дверь. Астрид никогда бы…
Мойра захлопнула рот на полуслове, поймав взгляд королевы.
Последовала долгая пауза. Королева вспомнила юную жену посла, к которой она приезжала погостить вскоре после начала своего правления. В первый вечер визита в далекую страну, после улыбок и болтовни праздничного вечера, когда мужчины пили портвейн, слуги были заняты, а две женщины вместе обновляли помаду в ванной комнате, королева поймала взгляд хозяйки дома в зеркале. Королева не знала точно, что увидела в этих глазах, но спросила, все ли в порядке, и после молчания, которое, казалось, длилось целую вечность, женщина спокойно и тихо призналась, что высокопоставленный политик изнасиловал ее здесь две ночи назад.
Она продолжала наносить помаду, пока говорила. Ее рука дрожала, но она была аккуратна. Королева молча слушала, пока она быстрыми, яркими штрихами описывала нападение, которое произошло в этой самой комнате. Все заняло меньше пяти минут, сказала она.
– Я была совершенно… Как он мог?.. Я не могла понять. Мышцы отказывались подчиняться. Не могла ни говорить, ни протестовать… ничего. И я просто позволила этому случиться. Думала, что, если я не позволю – я и сейчас так думаю, – умру. Глупо, правда? Ведь не стал бы он убивать меня здесь, в моем доме? И все же… – Женщина уставилась в зеркало, не на себя и не на королеву, которая смотрела на ее отражение. – …Я смотрела словно издалека, будто меня здесь вообще нет. Думала, когда он закончит, я приду в себя, но… – Она выдернула салфетку из коробки, промокнула губы и натянула на лицо улыбку. – Когда все закончилось, я поправила нижнюю юбку и вышла обратно к гостям, что еще мне оставалось?
