Фридрих Незнанский - Отложенное убийство
Дениса Грязнова, который в то же самое время также находился, пусть и тайно, в доме Михайлова, не тревожила идентификация хозяина дома. Не потому, что он был нелюбопытен — дело с самого начала казалось ему лихо закрученным, — а потому лишь, что привык одновременно думать только об одной задаче. Его задачей в данный момент было поставить «жучок» в стационарный телефон и — параллельно — не засыпаться. Его мысль, нацеленная на это, отметала постороннюю метушню.
Прежде чем отправиться сюда, они с Галей вместе составили план дома Михайлова, расположение комнат и вещей в них. К счастью для Дениса, телефон стоял в передней части дома, на закрытой веранде. Ключ от веранды удалось раздобыть, сняв копию с ключей, которые Михайлов поручал время от времени все той же незаменимой, готовой помочь Жанне. Галя еще подумала: знает ли преступник о ее роли? Ну это к слову… Главное то, что, выждав для верности минуту после того, как Галя скрылась за дверью, Денис Грязнов выскочил из своего укрытия, которое он давно облюбовал в укромном углу, где сходились заборами сразу четыресада, и, действуя ключами быстро и напористо, проник в дом.
Откровенно говоря, насчет дома он лелеял еще кое-какие мыслишки. Он подозревал, что здесь может найти временное хранилище общака «Хостинского комплекса». Здесь может оказаться что-то вроде штаб-квартиры уцелевших от разгрома уголовных лидеров… Наполеоновские гипотезы директору «Глории» не суждено было проверить: Денис не знал, сколько времени Галя сможет удерживать хозяина от возвращения на первый этаж. Если бы даже такая накладочка случилась, Денис, который был ничуть не слабее спортсмена, Сапин он там или Михайлов, а ростом даже превосходил его, вышел бы из положения, оглоушив преступника подручным предметом или свалив его на пол ловким приемом карате, а сам, прихватив Галю, бежал. Но такое решение означало бы крах всей комбинации, возвращение к тому, с чего начали после убийства Липатова, а поэтому Денис вел себя осторожно. Предельно осторожно.
Достав миниатюрный набор инструментов, он развинтил телефонную коробку стационарного телефона. Модель старенькая, но работающая и готовая работать еще очень долго. Обычно люди меняют телефон не только когда он ломается, но и когда он морально устаревает или попросту выходит из моды. Приблизительно оценивая по времени изготовления модели, в каком году тренера Михайлова, махнувшего рукой на свое место обитания, могли беспокоить такие мелочи, Денис предположил, что жилось ему невесело в последние годы… Тонкие длинные пальцы племянника генерала Грязнова еще не успели бережно достать из коробочки «прослушку», похожую в нерабочем зародышевом состоянии на настоящего, ощетиненного микроскопическими лапками жука или, не исключено, лесного клопа-вонючку, поджавшего ноги, когда на втором этаже раздался скрип отодвигаемого стула.
Он встал со стула! Он готовится сойти по лестнице! Денис был слишком хорошо вымуштрованным сыщиком, прошедшим огонь и воду частного охранного предприятия, чтобы заметаться, как затравленный заяц, громким топотом подтверждая свое присутствие. Он, оставив на тумбочке раскуроченный телефонный аппарат, просто отступил за отдернутую зеленую занавеску, которую наметил заранее на подобный случай. Занавеска была слишком пыльной, чтобы за ней было комфортно дышать, но достаточно плотной, чтобы его скрыть, а это главное. Кстати, стоя за занавеской, Денис больше не думал, что она такая уж плотная: через нее даже можно было смотреть, хотя мир казался густо-изумрудным, видимым точно через бутылочное стекло. Денис, не отводя глаз, держал в поле зрения изумрудный нижний виток изумрудной винтовой лестницы, в верхней части которой вот-вот появятся, готовясь к спуску, изумрудные кроссовки, а за ними — изумрудные брюки…
Но кроссовки так и не появились. Какой-то конфликт на втором этаже, соотносимый с резко передвинутым стулом, разрешился согласным воркованием голосов. Денис немного волновался за Галю, которая вынуждена щебетать с уголовником, отмороженным убийцей, которому неизвестно что на ум взбредет. Когда директор ЧОП «Глория» посылал Макса завязывать отношения любой степени близости с Зоей Барсуковой, это было другое — Макс все-таки мужчина! Однако, зная Галю Романову как девушку, наделенную не только умом, но и женским тактом, позволяющим ей избегать нежелательных соприкосновений, Денис успокоил себя: она выкрутится. Она с блеском исполнит свою часть их общей работы. А он обязан исполнить свою.
Как только «прослушка» была установлена, Денис метнулся в свое укрытие. И вовремя: примерно через полминуты он имел удовольствие видеть, как Галю Романову провожает до калитки человек, очень похожий на тренера Михайлова.
21 февраля, 22.29. Филипп Агеев
— Я думаю, — набрав в грудь побольше воздуха, начала Ритуля, — что его прячет двоюродный брат, Сергей Логинов по кличке Зубр…
Лишь многолетняя закалка позволила Филиппу Кузьмичу сохранить все то же бесстрастное и участливое выражение, ничем не проявив изумления и радости. Смутные догадки обрели плоть и кровь: Зубр и Логинов — действительно один и тот же человек! А Ритуля уже, не останавливаясь, на всех парах давала показания против двоюродного брата Логинова, Антона Сапина, фактически обвиняя его во всех громких убийствах, которые числились на совести «Хостинского комплекса».
Ритуле давно было не с кем побеседовать по душам, и теперь, глядя в доброе, исполненное сочувствия лицо, она торопилась выложить, как ей было трудно, до какой степени ее удручала пародия на семейную жизнь, которую они с Антоном создали для себя. Если в обычной семье муж, приходя с работы, рассказывает жене о том, что на носу квартальный отчет, о том, что сам Иван Иванович предложил ему повышение, а там недалеко до поста начальника отдела, то Антон Сапин приносил в мирный Ритулин дом другие новости. О том, кого Сапин ликвиднул на этой неделе. Как удалось заманить его в ловушку. С охраной он был или нет, сопротивлялся или нет. И прочие прозаизмы киллерского быта.
Антон не упускал случая похвастаться перед своей женщиной, которой полагалось восхищаться его доблестью. Ритулю особенно поразил скупой, но выразительный рассказ Антона, как он кончил Гришу Музаева — лидера чеченской группировки. До поры до времени Музаева не трогали, но он стал больно борзый: на одной из попоек во всеуслышание хвастался, что скоро весь Сочи будет под ним, и обещал разделаться с «зубрами». Такого наезда люди Сергея Логинова стерпеть не смогли… Гриша собирался жениться. На свадьбе полагается красоваться в новом шикарном костюме, и, чтобы костюм удовлетворял требованиям, Музаев не раз посещал пошивочное ателье. Оставив машину возле арки, он пересекал двор, спеша на примерку… Сапин разрядил в него полную обойму. Новый костюм пригодился все-таки: в нем Музаева уложили в гроб.
Спустя год Антон убил крутого авторитета — лидера группировки из города Кудепста Артема Артемова. Он, выйдя из тюрьмы, намеревался вернуть себе контроль над рядом коммерческих предприятий, к тому времени надежно закрепленных за «Хостин-ским комплексом». Но на свободе прожил недолго — Антон выследил его и расстрелял машину из автомата прямо на ходу. Спустя месяц настала очередь преемника Артемова — Ермишкина. Как в гангстерской саге, Сапин назначил Ермишкину встречу для решения проблем и хладнокровно убил выстрелом в затылок.
Но самым удачным своим делом Антон Сапин считал убийство контролировавшего сочинский мясокомбинат Валерия Демченко. Уж очень удачно обставлено оно было, уж очень хороши были декорации! Неоднократно получавший предупреждения от Зубра Демченко не желал сдаться и, зная, что угрозы такого человека надо воспринимать всерьез, нигде не появлялся без охранников. Прямо-таки в сортир не ходил без того, чтобы охранник не держал на мушке киллера, который может непредвиденно вынырнуть из-за сливного бачка. Ну киллер возник совсем в другом месте, само название которого вдохновляло, а именно на бойне. Там, где коров подготавливают к изготовлению из их копытных тел любимой населением колбасы, Сапин с помощниками подкараулил Демченко. Сначала автоматные очереди разрезали пополам охранников, затем пришла очередь самого Демченко, который долю минуты все до пронзительности отчетливо видел и понимал, вот только поделать ничего не мог. Одним словом, бойня превратилась в бойню. Шутка профессионала.
— Знаешь, Белла, — признавалась подруге Риту-ля, — когда он мне такие вещи рассказывает, я под него неохотно ложусь. Страшно как-то…
— Чего ты боишься, глупенькая? — резонно возражала Белла. — Антон же не на работе, а тебя никто пока не заказал. Так что давай, как в том анекдоте, расслабься и получай удовольствие.
Но, несмотря на эти трезвые соображения, после рассказов Антона удовольствие Ритуля получать не могла. Ее робкий небольшой ум запутанно блуждал то во дворе пошивочного ателье, возле стеклянной двери которого на мгновение задержался жених, лелеющий мысли о близком счастье; то на бойне, где кишки неудачливого Демченко, перешедшего дорогу всесильному Зубру, беззастенчиво выпятились из разорванного живота розовыми пузырями, словно предлагая изготовить из них кровяную колбасу. А пальцы, что теребили ее соски, касались груди так технично… наверное, так же деловито они собирали и разбирали пистолет…
