Стрела Гильгамеша - Наталья Николаевна Александрова
— Здесь еще одна карта.
Мария взглянула на пергамент. Солнце зашло, в неверном свете дальнего фонаря она разглядела, что на пергаменте действительно была какая-то старая карта с латинскими подписями, в углу нарисована четырехконечная звезда с указанием сторон света. На всякий случай Мария сфотографировала карту на телефон.
— Вы можете узнать, что это за место?
— С первого взгляда не могу… Хотя мне кажется, что в этой карте есть что-то странное.
Венедиктов положил ее обратно в коробку и предложил:
— Поедем уже домой, там рассмотрим карту более внимательно. Здесь мне как-то неуютно.
«То есть как домой? — подумала Мария. — Что он имеет в виду? Снова в его кабинет в «Геомедиуме»? Так там давно закрыто, охрана вряд ли нас пустит. А если к нему домой, то мне как-то неудобно. И к себе его звать тоже вроде ни к чему. Но в общем он прав, надо отсюда выбираться, темнеет уже. И зря я позволила себя уговорить ехать сюда с ним».
— Поставьте коробку на место! — рядом вдруг прозвучал резкий каркающий голос.
Мария вздрогнула и обернулась.
На пороге готического склепа стоял кровавый карлик из «Тенистого уголка». В руках у него был пистолет. По бокам его возникли два накачанных парня в черных костюмах.
Венедиктов быстро сунул карту в коробку, а ее прижал к груди с самым решительным видом.
— Отдайте ему нашу находку! — сказала Мария. — Никакая карта не стоит человеческой жизни. Вы же видите, он не шутит.
— Да, вы правы… — Кирилл Николаевич протянул карлику жестянку. — Делайте с ней что хотите. Мы не собираемся вам мешать. — С этими словами он шагнул на тропинку, ведущую к выходу из парка, и повернулся к Марии: — Пойдемте…
— Куда это вы? — прокаркал карлик.
— Как куда? Домой! Мы отдали то, что вы искали, и больше не хотим иметь с вами никаких дел.
— Вы уйдете, когда я сочту это нужным! А сейчас шагайте вон туда, к склепу!
— Зачем? Что вам от нас нужно? Карту вам отдали, больше у нас ничего нет…
— Может быть, вы подсунули мне фальшивку. Может быть, настоящую карту вы спрятали. Я отпущу вас, лишь когда смогу проверить это…
— А до тех пор?
— До тех пор будете сидеть здесь!
— «Здесь» — это где? — Венедиктов огляделся — их окружал парк в нарядном одеянии золотой осени, который постепенно скрывали быстро наступающие сумерки.
— Идите к склепу, я сказал!
— Да там места и на двух кошек не хватит, — проворчала Мария, — не то что на двух человек!
— Идите, или…
— Или что? В самом деле будете стрелять?
Вместо ответа карлик нажал на спуск, раздался негромкий щелчок, и пуля взбила фонтанчик грязи у самых ног Марии. Она испуганно вскрикнула и попятилась.
— Вы еще не поняли, что я серьезно настроен? Быстро идите в склеп, или вторая пуля попадет вам в ногу!
— Мария, лучше не спорьте с ним, — подал голос Венедиктов. — Он безумец и готов на все!
— И правда безумие какое-то… — прошептала она.
— Делайте, что он говорит!
Мария, бормоча что-то себе под нос, шагнула в склеп. Венедиктов протиснулся следом.
Внутри едва хватало места для двоих. Под ногами валялся мусор, пустые пластиковые стаканчики, пакет из супермаркета. К тому же отвратительно пахло — смесью плесени и мочи. И кошками, хотя откуда здесь кошки, совершенно непонятно.
Мария и Венедиктов переглянулись.
— И что, вы нас стеречь будете? — с сарказмом вопросил Кирилл Николаевич.
— Зачем же? — Карлик подошел к входу в склеп, положил руку на чугунную окантовку входа и произнес: — Люби и знай свой край!
С этими словами он нажал на чугунный завиток, и вдруг пол склепа ушел из-под ног пленников. Они соскользнули вниз, в темноту, и упали — к счастью, на что-то мягкое.
— Блин, что же это… — невольно выкрикнул Венедиктов.
Других слов у него не нашлось.
— Куда это мы попали? — отдышавшись, пробормотала Мария.
— Чтоб я знал…
Мария обшарила себя и осознала две вещи, которые можно было отнести в разряд плюсов: она ничего себе не сломала и не потеряла телефон. Достав его, первым делом включила подсветку и огляделась.
Они находились в довольно большом подвале, посреди которого на полу была свалена груда мешков. Судя по запаху, в них когда-то хранили картошку. Именно эти мешки смягчили падение пленников и не дали им переломать руки и ноги.
Еще Мария увидела мраморную статую в углу — судя по завязанным глазам, это была богиня правосудия. Правда, весов в руках Фемиды не было — видимо, потерялись за прошедшие годы. Зато рядом с ней лежала еще одна груда пустых мешков.
— Хорошо, что на статую не упали! — заметил Венедиктов. — Тогда приземление было бы не таким мягким.
— Ладно, телефон у меня есть, так что, надеюсь, надолго мы здесь не застрянем…
Мария попыталась позвонить, но очень быстро убедилась, что сигнал не проходит.
— Так я и думал, — грустно пробормотал Венедиктов, — вряд ли карлик не предусмотрел бы такую очевидную вещь.
Мария попыталась позвонить из другого угла подвала, но сигнала не было и там.
— Что же нам делать? — протянул Венедиктов.
— Для начала не впадать в панику!
— Это, конечно, правильно, но ситуация действительно аховая. Телефон не работает, никто не знает, куда мы поехали, значит, никто не станет здесь искать. И вопрос только в том, от чего мы умрем — от голода, жажды или от холода. Я лично ставлю на холод… Хотя жажда тоже быстро убивает. Мне уже очень хочется пить…
— В этом я могу вам помочь. — Мария достала из сумки небольшую коробочку яблочного сока, к которой сбоку была прикреплена пластмассовая трубочка для питья. — Возьмите, попейте!
— Не нужно, — устыдился Венедиктов, — я могу потерпеть. Пусть останется на крайний случай.
— Ну смотрите! Меня жажда пока не мучает.
— Это, скорее всего, нервы…
— Я сказала: самое главное — не впадать в панику! Именно паника — самая частая причина смерти в таких ситуациях! И вообще не забывайте, из нас двоих вы — мужчина! — Мария решила, что некоторая доля строгости в данном случае не повредит.
Что, в самом деле, этот Венедиктов так расклеился, еще ничего страшного не случилось. То есть случилось, конечно, но они же пока не умирают от голода и холода. Человек может несколько дней жить без еды, а чтобы согреться, можно подвигаться, обняться наконец. Читала же она, что вдвоем люди замерзают гораздо реже, чем в одиночку. Чем ахать и охать, лучше бы придумал, как отсюда выбраться.
Вот она же не виснет у него на шее с криками: ой,
