Метка Жнеца - Сумасшедший Писака
Милли видела алчный, предвкушающий блеск в глазах Джастина. Она видела его. Но не понимала значения. Вернувшись обратно за руль, Банкворд, предложил.
— Может леди желает прокатиться по городу, под светом ночного неона? Вы любите музыку Элизабет? У меня есть просто потрясающая коллекция коллекционных изданий. Некоторые из них стоят по несколько сот тысяч кредитов. — Обволакивая бархотом своего голоса, мужчина уже тронул автомобиль вперед.
Шапсон откровенно плыла. Перед глазами уже мелькали кредиты. Она уже скакала на этом красивом уроде. Она уже вспарывала его шею. Она уже чувствовала сладкий вкус крови на своих губах.
Вот только она забыла, что Санрйз-Сити полон других хищников. Некоторые из них, не меньшие демоны чем она сама.
Джастин осторожно прекоснулся к ее бедру. Укол. Мимолетный. Короткий. Практически не заметный. Такой, который она и осознать не успела, ибо она была не здесь. Она уже праздновала победу, и пропустила миг своего поражения.
— С радостью послушаю. — Кокетливо ответила Милли, эротично облизывая, а после и прикусывая нижнюю губу.
Этот фокус всегда действовал безотказно. И вот сейчас… сейчас…
Сознание женщины поплыло. Тьма медленно окутывала ее сознание, затягивая в свои прочные сети. Уши наполнялись ватой, глуша все звуки. И только хохот. Зловещий хохот, эхом разносился по ее сознанию. Она не знала. Не понимала. Чей это смех. Ее? Или кто-то другой уже успел поселиться в ее больном и израненном миазмами гнили, разуме?
Джастин Банкворд? Не смешите мои яйца! Жан Клод Шале. Директор департамента кибер безопасности в мэрии Санрайз-Сити при Портовом районе города. Пять лет назад перебрался со старого материка по личному приглашению мэра. Когда-то давно его предки эмигрировали из разрываемой войной на части южной страны. Какой именно, сам Жан не знал. Да ему и не было до этого дерьма никакого дела. Какая разница, что скрывается в прошлом его семьи, если он есть здесь и сейчас?
Жан с самого детства рос тихим, закрытым мальчиком. Он прилежно учился. Интересовался техникой, играми и… конечно же крутыми тачками. А когда достиг подросткового возраста, то его стали интересовать и девочки. Вот только он сам был им не интересен.
— Задрот! — Слышал Жан за своей спиной и ловил полные презрения взгляды.
А еще была его мать. Да. Старик Фрейд был прав. Все психические отклонения личности, закладываются с самого детства. Жан не стал исключением. Софи Шале. Женщина, сошедшая воздушной походкой, прямиком с обложки журнала о высокой моде. Она умела одеваться. Она знала, что такое настоящий стиль. И умела выглядеть на миллион, имея гроши на своем счету. Этого у нее было не отнять. Жан помнил, что некоторые ее подруги сравнивали мать с легендарной Chanel. Насколько это было правдой? Жан Клоду было похер. Ведь он знал совершенно другую Софи. Не ту, которой восторгались окружающие.
Двинутая, извращенная сука. Вот какой он знал свою собственную мать. Первый раз это случилось, когда ему было двенадцать. Мелкий пацан, что только начинал изучать свою пипку. И вот когда Жан мусолил свой стручок, в комнату зашла мать.
Испуг. Странное чувство в груди мальчика. Он не знал что это. Да это уже было и не важно. Мать тогда просто смотрела. Молча смотрела, на согнувшегося пополам мальца, что прятал свой торчащий, короткий половой орган.
— Ты делаешь неправильно. — Наконец-то произнесла Софи. — Здесь лучше не руками.
И она показала ему как надо. О! Это было восхитительно для самого Жана. Вот только… это была лишь прелюдия. Хитрый план ебанутой стервы.
Она плавна вводила сына в мир интима. Сперва нежно. Потом грубо. А потом. Потом она показала свою истинную сущность. Плетки? Ха! Это для слабаков, которые не способны зайти дальше по пути боли, что граничит с оргазмом.
В школе никто не знал, что под мешковатой кофтой скрываются шрамы. Шрамы оставленные интимными играми Софи Шале. Потом. Позже. Жан Клод узнал, как на самом деле погиб его отец. Это было страшно и волнующе одновременно.
А пока, мать продолжала издеваться над сыном. Иглы под ногти? Да. Раскаленный метал на бедра во время минета? Да. Порезы острозаточенной сталью, когда она неслась верхом на мальчишке? Да.
Софи показывала сыну, что боль и наслаждение являются одним целым. И одно без другого просто не могут существовать. О! Жан очень хорошо запомнил эти уроки. А когда парню стукнуло семнадцать. В день своего выпускного из школы… он показал матери, все чему она смогла его научить. Вот только ей почему-то этот экзамен пришелся не по душе.
Жан Клод наслаждался ее криками боли. Он протыкал ее тело тонкими спицами. И он, не останавливаясь, дарил ей «наслаждение», как любила это называть Софи. Вот только женщина так и не смогла пережить сдачу экзамена от собственного сына. Ученик смог превзойти своего учителя и отомстить за покойного отца.
О! Если бы только кто-то знал, какого монстра породила Софи Шале! Он наверняка бы подарил ей девять граммов в сердце. Но никто не знал. А молодой Жан Клод Шале, был слишком умным. Умнее многих. А потому, тело Софи так и не было найдено. По официальной версии она просто уехала. Уехала, встретив свою любовь в какой-то отдаленной стране. Главное, что все в это поверили.
А потом Жан поступил в университет. В знаменитый Кембридж. Там он завел знакомства. Там оказались востребованы не его прыщавая рожа, а мозги. И вот когда увидели его талант программирования и работы с киберсетями — вот тогда пошли и деньги. Сначала заказы на помощь с домашкой. Позже помощь с проектами. А следом предлагали и участие в проектах. Таким образом, им было создано самое защищенное приложение для распространения наркоты. Деньги потекли в карман молодого человека. А вместе с деньгами, он смог избавиться и от своих внешних недостатков.
Самым сложным, оказалось, избавиться от старых шрамов. И если с телом справились, то вот с душой. С душой справиться никто так и не смог.
А Жану хотелось. Очень хотелось интимной близости. Нет, с ним конечно спали девушки. Кто-то ради дозы. Кто-то ради денег. Но это было не то. Не было того к чему он привык и от чего так сильно возбуждался. Эти пресные и безвкусные тыканья в обычные, стандартные дырки ему не приносили удовольствие. Лишь разочарование и недовольство.
И однажды он не выдержал и решился. Шале был умным парнем. Голова его
