Забытый аромат - Елена Дорош
Она спустилась со ступенек и пошла вдоль дома, чувствуя, как от страха двоится в глазах. А ну как сейчас выскочит бандит и, не раздумывая, полоснет ножом по горлу?
За домом тоже никого не было. Она посмотрела на окна. В доме темно. Конечно, воры могли выключить свет специально, чтобы наблюдать за ней из-за шторы.
Серафима остановилась у террасы, раздумывая, что ей делать. Следов взлома не обнаружено, так обычно пишут в полицейских протоколах. Никаких разрушений на участке нет. Следов от воровских ботинок в темноте все равно не разглядишь. А может, она все придумала? Человек просто шел мимо, и все.
Она закрыла глаза, вспоминая, и сразу увидела его. Вот он выскользнул из калитки, засунул руки в карманы и, не оглянувшись, пошел вдоль забора. Даже не очень торопился. Значит, был уверен: опасаться некого.
Как вор попал на участок? Заходил ли он в дом? И главное – что украл?
Серафима снова вспомнила угловатые движения незнакомца. Если засунул руки в карманы, значит, никакого мешка или сумки при нем не было. Украл что-то ценное, но мелкое, которое просто по карманам можно распихать. Деньги? Драгоценности? Трудно даже предположить, какие такие ценности могут водиться у Княжичей. Ну а если деньги? Возможно. Но неужели, уезжая, Михаил оставил в доме наличные? Не похоже на него. Да и сколько денег там могло быть? Все, что зарабатывает, тут же вкладывает в дом и в автомастерскую. Или он как раз и припас энную сумму, собираясь купить что-нибудь для бизнеса?
Серафима вдруг спохватилась. Чего она тут стоит и размышляет! Надо же позвонить Михаилу и предупредить! Она похлопала себя по бокам и поняла, что стоит в халате, телефона нет. Вот идиотка! А если бы ее схватили бандиты? Даже сообщить никуда не смогла бы!
Серафима двинулась вдоль террасы к калитке и вдруг, проходя мимо окна, глядящего в сад, почувствовала незнакомый запах. Она остановилась и принюхалась. Да это же тот самый кожаный запах, который так любят брутальные мужчины, она еще когда-то пыталась примерить к Михаилу! Ничего оригинального – химические реактивы и только. Да и компоненты известные: табак, можжевельник с камфорной кислинкой, ром для эпатажа, и фужерные – горький апельсин, лимон, бергамот. Вполне типично для альфа-самца. Нота кожи в шлейфе довольно тяжелая. Надо было поднять ее на середину. Похоже на Италию. Там бруталов особенно любят.
Но не это главное. Запах мужчины – теперь она знала точно, – совершенно не похожего на Княжича. Если допустить, что Михаил вдруг решил выбрать одеколон, никогда не взял бы подобный.
Она столько раз проворачивала в голове возможные варианты, что знала точно – солоноватая минеральная амбра, пряный телесный черный мускус или даже белый, пахнущий мылом и чистотой, острый и жгучий кастореум, землистый и горьковатый ветивер, травянистая, смолисто-терпкая и дымная пачуля – вот что подошло бы Михаилу Княжичу.
Никакие химические запахи не годятся. Зачем ему пахнуть дорогой машиной? В эти игры настоящие мужики не играют. Они не хотят изображать альфа-самцов. Честно говоря, ему и парфюм никакой не нужен. Княжич сам по себе пахнет так завораживающе сексуально, что и добавлять ничего не надо.
Он и не добавляет.
Неподалеку – ей показалось, прямо за воротами – щелкнула, открываясь, дверца машины. Серафима облилась холодным потом. Ну все! Ей пипец! Преступники вернулись и сейчас начнут ее убивать. Она оглянулась в поисках убежища, но на улице послышались голоса. «К тете Паше муж из командировки вернулся, – догадалась она, – той, что живет через два дома». Просто ночью звуки иные, более резкие. Серафима выдохнула и двинулась к калитке. Немного переждала, пока все снова стихнет, и тихонько вышла.
Быстрее надо позвонить Михаилу. Теперь она не сомневалась: в его дом приходил вовсе не друг.
Зайдя в дом, Серафима тихонько прошла в свою комнату и взяла телефон. И что она скажет? Я видела постороннего человека, выходящего от вас. Нет, не так. Мне кажется, тебя обокрали, срочно возвращайся. А если не кажется? Еще конкретнее? У вас был вор! Тьфу! Зачем незнакомец стоял у окна все-таки? Или не стоял, а залезал через него? Да нет, окно точно закрыто было. Получается, этот гад даже в дом не входил? Зачем тогда заявился? Нет, тут что-то не так. Калитку же он открыл! Как? И вообще, что делал человек в чужом доме в три часа ночи? Явно не друга навестить собирался!
Она покрепче перехватила мобильник и решительно стукнула пальцем по цифре «восемь».
– Ты куда звонишь?
Телефон испуганно подпрыгнул в руке и грохнулся на пол. Составные части разъехались в стороны, как хоккеисты на льду.
Серафима проводила их глазами и обернулась. В проеме двери с напряженным лицом стоял Верстовский. На нем была любимая серая пижама, и с лицом такого же цвета он напоминал серую моль, вылезшую из пустого шкафа.
– Вообще-то… соседу нашему, Михаилу, – ответила Серафима, опускаясь на корточки.
– Сексом по телефону решили заняться?
Серафима взвилась, как пружина.
– Да вам-то какое дело, чем мы решили заняться? Чего вы пристали! И никакой он мне не любовник! Я предупредить хотела!
– О чем?
– Что возле его дома человек ходит.
– И что?
– Так он из калитки вышел!
– Из чьей?
– Княжичей!
Верстовский шагнул ближе и уставился на нее.
– Серафима, говори толком. Что за человек и откуда взялся.
– Да ниоткуда. Просто увидела, как он выходит из калитки.
– И что?
– Да что вы заладили! Ну сходила посмотреть, не вор ли.
– И что?
– Да хватит уже «чтокать»! Я ничего не выяснила. Двери и окна все закрыты. Тишина.
– Так он был один?
– Да вроде.
– А что за человек? Ты рассмотрела?
– Нет, конечно. Он в капюшоне был. Весь в темном. Я только запах услышала.
Верстовский вдвинулся в комнату сильнее и посерел еще больше.
– И что ты услышала?
– Кожаный аромат.
Она никак не ожидала, что ее слова произведут такое разрушительное действие. Верстовский буквально рухнул на ее кровать и затрясся мелкой дрожью.
– Дяденька, вы чего?! – позабыв имя своего благодетеля, вскричала Серафима.
– Это он! Он уже здесь!
Верстовского буквально колотило. Серафима, у которой ночное происшествие начисто выбило из головы историю о Манине, все вспомнила и бросилась к старику.
– Вы с ума сошли! Это
