Тысяча и одна дочь - Дарья Александровна Калинина
– Что скажешь? – обратился Милорадов к одному из мужчин, шедшему рядом с ним.
– Это сделал человек.
– Не дикий зверь?
– Конечно, окончательный ответ даст экспертиза, но я не знаю ни одного зверя, который бы располагал когтями такого размера, способными нанести человеку подобные травмы. Лично мне в моей практике такое наблюдать не приходилось. Ни у нас, ни где-либо еще.
Сашенька заметила, как поварята торжествующе переглянулись между собой.
– Ну, ясно, снежный человек им и поживился! – прошептал один из них. – Его в лесу еще осенью видели. Тогда он грибами да ягодами питался, жратвы было много, вот он к нам и не совался. А сейчас живот ему с голодухи подвело, он к нам и притопал.
На этот раз девушка снова не осталась в стороне и полезла с расспросами:
– Кого вы видели в лесу? Как он выглядел? Рост? Приметы?
Оказалось, что сами ребята чудище лесное не видели, им про него рассказывали те, кто жил в центре до них.
– Существо йети.
– И оно могло напасть на Ратибора?
– Оно на него и напало! Ты его труп не видела, а нам не повезло. Там лица, считай, не осталось. Мы даже сначала не знали, кто погиб. Только потом подсчитали всех по головам и поняли, что это Ратибор.
– Родители у Ратибора непростые, смогли за ниточки дернуть. Сегодня к нам сыщики прямо из Москвы прикатили.
И он кивнул в сторону Милорадова.
– Будут смерть Ратибора расследовать. Хотя, по мне, так тут охотники нужны. Нужно облаву на него устроить, весь окрестный лес прочесать.
– Я туда даже не сунусь. В лесу жутко. Туда один Илья отваживался ходить.
– И где он, твой Илья?
– Нет.
– То-то и оно, что нет. Нам с вами официально объявили, что он покинул центр, потом шепотом по-другому передали, что он просто сбежал. А если с ним все еще хуже, если он тоже погиб, да нам не говорят?
– Искали его.
– И чего?
– Не нашли.
– Так в том-то и дело, что не нашли, потому что от него уже мало чего осталось! Сожрал его йети! И не подавился! И нас всех по очереди сожрет. Дикий зверь, если почувствует вкус человеческого мяса, уже не сможет нормальным стать. Мне отец рассказывал, а он охотник бывалый. Вы как хотите, а я тут вообще не останусь. Мне еще моя жизнь дорога. Тем более что до конца реабилитации всего пару недель осталось. Не стану я их высиживать. Сегодня же свяжусь с родителями, расскажу, что тут происходит, и потребую, чтобы меня отсюда забрали.
Его приятели молчали, но по их лицам было видно, что им эта идея кажется привлекательной и им тоже очень хочется оказаться отсюда подальше. Но в это время Сашенька заметила, что Милорадов закончил свои дела и ищет взглядом ее. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы он думал, что она хоть на минуту заскучала в его отсутствие.
Сашенька поспешно изобразила на лице жизнерадостную улыбку и прощебетала, обращаясь к компании ребят:
– Ой, ну все, рада была бы с вами еще поболтать, но мне надо бежать.
И, сопровождаемая их взглядами, как она надеялась, не слишком удивленными, направилась к Милорадову.
Тот стоял не шелохнувшись. И лишь указал ей глазами на выход:
– Пойдем. Нам нужно с тобой поговорить.
И это все? Сашенька чувствовала себя разочарованной и обманутой. Она-то уже вообразила, как бросится Милорадову на шею, как они будут клясться друг другу в вечной любви и радоваться тому, как счастливый случай вновь столкнул их вместе. Но Милорадов радоваться что-то не торопился:
– Перво-наперво скажи мне, как ты тут очутилась. Ты знаешь, что это за место?
– Конечно, знаю.
– У тебя проблемы? Ты попала в зависимость?
– Не-е-ет, – протянула Сашенька. – Ничего такого. Нет у меня никакой зависимости.
«Разве что от тебя, – прибавила она мысленно, – но это, увы, не лечится».
– Тогда что ты тут делаешь?
– Веду собственное расследование, неужели не ясно?
Милорадов уронил голову на руки и простонал:
– Какое счастье! Ты себе не представляешь, что со мной было, когда я увидел тебя среди банды этих богатеньких утырков.
Сашенька сидела молча и, не шевелясь, смотрела на его затылок, который оказался перед ее глазами так близко, что она могла свободно разглядеть каждый волосок. Боже, что это, да у него уже седина! В волосах ее дорогого Милорадова змеились первые серебряные нити. И Сашенька, словно завороженная, не могла отвести от них глаз.
Милорадов поднял голову, встретился глазами с глазами девушки, но ничего не понял из сложной смеси обуревавших ее чувств и сказал:
– Когда я тебя увидел сегодня, то подумал, что это я виноват. Что ты не выдержала разлуки со мной, стала искать утешение в наркотиках и подсела на них!
Хорошенького же он о ней мнения! И сам тоже хорош! Значит, он полагал, что она страдает и терзается в разлуке с ним, но при этом не сделал ровным счетом ничего, чтобы это исправить! И лишь когда он увидел Сашеньку в компании богатеньких наркош, у него в душе шевельнулось что-то похожее на легкое раскаяние.
– Со мной все в полном порядке, – процедила она сквозь зубы. – Я прекрасно научилась жить без тебя.
Милорадов взглянул на нее, в глазах его теперь была боль. Но он не произнес ни слова. Да Сашенька на это и не надеялась. У них в прошлом уже было немало сокровенных минут, когда Милорадову ничто не мешало сделать ей предложение или хотя бы пообещать, что оно когда-нибудь последует. Но он молчал. И тогда, и теперь. И Сашенька чувствовала, что молчание это ей в одиночку ничем не заполнить.
– А что за расследование ты тут ведешь?
Эта фраза, как ни странно, моментально рассеяла напряженность, возникшую между ними. И Сашенька быстро поведала своему старому и мудрому другу, что привело ее в приют «Белые ангелы». Она сделала это тем охотнее, что нуждалась в совете и помощи. И как бы ни складывались у них отношения, Милорадов ей в этой помощи не откажет, в этом Сашенька была совершенно уверена. Она не утаила от него ничего и заметила, что он слушает ее чрезвычайно внимательно.
– Значит, ты подозреваешь, что тетя Тома подверглась нападению после приезда сюда?
– А как иначе объяснить ее бусину в салоне машины, которой пользуется Михаил?
– Но такие бусы могут быть у многих женщин. И к тому же я так понимаю, что, помимо Михаила, все семейство Кулаковых пользуется этой машиной?
– Но тетя Тома была тут. И поругалась с Виктором. В чем была причина ссоры, мне неизвестно.
– А вот мы сейчас сходим и выясним.
– Куда? К Вите? Так он и расколется, если прикончил тетку!
– Не будем ничего спрашивать, просто посмотрим камеры видеозаписи. Я тебе не говорил, что тоже веду расследование?
– Да, кого-то убили.
– Не кого-то, а сына весьма влиятельного человека. И тот попросил меня о личном одолжении. Приехать сюда и на месте разобраться, что произошло с мальчишкой.
– И что ты думаешь?
– Очень мутная история. И сдается мне, что она связана с твоим собственным расследованием. Твоя тетя Тома приезжала по поводу своего сбежавшего внука. А я знаю, что его исчезновение произошло той же ночью, когда погиб Ратибор.
– Значит, он мог видеть убийцу!
– Или сам является им.
– О нет!
И тут Сашеньку осенило:
– А к чему нам эти гадания на кофейной гуще? Раз в помещениях центра ведется видеозапись, то мы можем увидеть, что произошло с Ратибором и кто его убил.
– В том-то и дело, что не можем. Из-за скачка напряжения, вызванного коротким замыканием, которое устроил беглец, во всем центре вырубилось электричество.
– У них нет запасного генератора?
– Есть. Но по какой-то причине генератор заработал не сразу, там были отсоединены провода. И сделать это, опять же, мог Илья, который записался в центре слушателем на курс электротехники. И к моменту его окончания неплохо разбирался в таких вещах.
– То есть внук тети Томы вывел запасной генератор из строя. Потом устроил короткое замыкание. И когда все вокруг погрузилось в темноту, убил Ратибора и сбежал?
– Ну… Примерно так. Дело в том, что к тому времени как я приехал, все следы снаружи уже засыпало снегом. А сами сотрудники не догадались их сфотографировать. Поэтому у пролома
