Кирилл Казанцев - Наследство убитого мужа
– Ну а что ты хотела? – резонно возразила Эльвира. – Это всего лишь торговая сеть, а не террористическая. К тому же никому не нужная. Но твои магазины так идеально расположены, что просто слюнки текут. Ты знаешь, сколько стоит аренда в этих местах? Твой покойный муж был ловкий человек, раз ему это удалось!
Эта мегера знала обо мне больше, чем следовало. Сходилось все, за исключением небольших нюансов.
– И тебя попросили посодействовать, – уныло констатировала я. – Почему же не помочь хорошим людям? То есть ты связалась с некой околокриминальной компанией, желающей отторгнуть малой кровью мою собственность – без всяких аукционов, без честной состязательности и тому подобных глупостей. Боюсь предположить, но в теме завязана парочка муниципальных чиновников, не желающих светиться, верно? А твой-то интерес здесь в чем?
– Как в чем? – удивилась Эльвира. – В твоей квартире, дорогая.
Клянусь, если бы мои руки не были заняты, я бы хлопнула себя по лбу!
– Все элементарно просто, милая, – безжалостно продолжала она. – Не будет никаких экспертиз БТИ, никаких юстиций, ты подписываешь дарственную на бизнес, на квартиру, все это дело заверяется законным образом – и от тебя уже ничего не требуется. Сделка отменяется, ты ничего не получишь. У тебя имелось достаточно времени, чтобы согласиться на условия. Пусть небольшие, но деньги ты бы получила. А теперь поезд ушел. Ты перегнула палку, кое у кого закончилось терпение. Плюс увечья, нанесенные сотрудникам полиции…
Это я-то перегнула палку?! Я в отчаянии кусала губы, пытаясь найти решение. Ныли руки, подо мной бесновалась река. Ну, подпишу я бумажки, они же все равно не отпустят меня! Я – угроза, что вся их деятельность вылезет наружу. Мой хладный труп обнаружится где угодно: в подъезде, на трассе в разбитой машине – при обстоятельствах, начисто отвергающих криминальную смерть. И если сейчас попадусь им в руки, меня уже не выпустят. Уж лучше действительно лбом о камни…
– Кстати, если ты сейчас от избытка чувств кинешься вниз, то ничего особо не изменится, – вникла в мои терзания Эльвира. – Полагаешь, твои бренные останки не в состоянии поставить подпись в нужном месте? Нам же меньше хлопот. Так что давай, соседка, не вытрепывайся, спускайся с горы. Обещаю, что в ближайшее время тебя не будут избивать и насиловать. Лично мне ты сегодня не сделала ничего плохого, так что обещаю взять над тобой шефство. Мужики потерпят, они меня слушаются.
– Значит, квартирка моя приглянулась? – усмехнулась я, пытаясь выиграть время (хотя ума не приложу, что я на этом выиграю). – А что, неплохо, Эльвира. Пробьешь стенку в своей спальне, соединишься с моей спальней – и получатся безразмерные хоромы, изгибающиеся по всему этажу. И две двери – в разных концах лестничной клетки. Шикарно!
– Я тоже об этом подумала, – согласилась Эльвира. – Красиво жить не запретишь, соседка. Вернее, пока еще соседка.
Я покосилась вниз – и голова моя закружилась, тяжелый ком подпер горло. Вода неслась по «камешкам» беспрерывным потоком. Груды валунов усеивали узкое русло. Камни громоздились в воде, как фигуры на шахматной доске – где-то их было больше, где-то меньше. С высоты хорошо просматривалось, как участки приличной глубины чередуются с отмелями. Каменные глыбы формировали извилистые коридоры, по которым проносилась вода. Даже думать об этом не хотелось. Но если оттолкнуться и с ювелирной точностью приводниться между двумя блестящими остроконечными огрызками, вероятность выжить может вырасти с нуля до четырех процентов. Странно, но в эту минуту я практически успокоилась. Интересно, мученицам в загробной жизни положены бонусы? Впрочем, и земные дела меня еще беспокоили.
– Ты сказала, что сегодня я не сделала тебе ничего плохого, – угрюмо проговорила я. – Отсюда вытекает, что в другие дни я над тобой издевалась. Я не ошиблась, Эльвира? Имеется что-то еще, верно? Ты усердно скрывала злобу ко мне, была подчеркнуто доброжелательной соседкой. Улыбалась, выпивала со мной, никак не проявляла свое отношение. И вдруг оно полезло из тебя – именно сегодня. Почему, Эльвира? Я даже не знала тебя до недавнего времени. Это не может быть вызвано желанием заполучить мой бизнес и квартиру.
– Разумеется, если бы дело заключалось только в этом, я бы от души тебе сочувствовала и была бы крайне приветлива. Ну хорошо, поговорим откровенно, как баба с бабой. Хотелось бы сказать, что ничего личного, но, увы, не получается… Пару лет назад – я тогда еще не жила в этом доме, должность и звание были скромнее – был у меня роман с одним приятным молодым человеком. И знаешь, Евгения, зацепил меня этот приятный молодой человек. Влюбилась, как безнадежная гимназистка. Хотя, если присмотреться, человек он был так себе. Слабый, безвольный, трусоватый. К тому же, женатый и как огня боящийся своей супруги. Звали его… – Эльвира сделала драматическую паузу. А я похолодела. – Ты что, испугалась? – расхохоталась она. – Думаешь, это твой покойный муж? Не много ли чести, Евгения Витальевна? С какой бы стати он стал тебя бояться?
Я облегченно вздохнула. Видит бог, если бы она назвала имя моего мужа, я бы разжала руки и крякнулась со скалы. Хотя действительно, Олежка никогда не боялся своей жены.
– Звали его Вадим Суховеев, – закончила Эльвира.
Ну, час от часу не легче! Нет, я не стала разжимать руки и проверять, работает ли один шанс из тысячи. Но до чего же тесен мир! Я всегда знала, что мы живем в маленькой деревне, где все про всех всё знают и все друг с другом спят.
– Мы познакомились в процессе одного уголовного дела и как-то… гм, сдружились. Ума не приложу, почему я на него подсела. Бывает, любовь зла. Разум и логика в этих случаях не работают. Полгода мы встречались втайне от его жены, потом он ко мне охладел, заявив, что его не устраивают некоторые нюансы моего характера: ему, видите ли, кошечки по нраву, и ушел, оставив с разбитым сердцем. Проходит год с хвостиком, и я вдруг замечаю его возле своего нового дома, он заходит в мой подъезд, доезжает до моего этажа… во мне все обрывается… но… звонит в другую квартиру – в которой, видимо, и нашел свою кошечку!
Странный тембр приобретал голос моей соседки. Вот почему Вадик не любил приходить ко мне домой. А если приходил, то бежал до квартиры вприпрыжку, боясь встречи с Эльвирой. Значит, тоже ее засек. Значит, у Вадика остались неприятные воспоминания о том романе. А Эльвира так и не сумела его, паршивца, забыть. Вот это я влетела… Так вот откуда тщательно скрываемая неприязнь. Я осквернила и испоганила все ее неостывшие чувства!
– Эльвира, я же не виновата, что так получилось… – забормотала я. – Черт подери, ты сама это понимаешь. Вадику и в голову не приходило когда-нибудь заикаться о тебе…
– Охотно верю, моя хорошая. – Под скалой снова захрустели камни: Эльвира после вынужденного простоя отправилась в путь. – Да, ты совершенно ни при чем. Но попробуй мне это доказать. – Она засмеялась скрипучим смехом: – Вылезай, Евгения, хватит прятаться.
На этот раз Эльвира не собиралась останавливаться. Надоела я ей – хуже горькой редьки. Она взбиралась довольно быстро. Вот выбралась ее голова из-за косогора – решительная, злобная, глаза колючие, губы плотно сжаты. Показалось дуло пистолета – оно сверлило мой лоб, вызывая головокружительные ощущения, затем появилась она сама, перекрыв полнеба. Присела на колени и протянула свободную руку, чтобы схватить меня за шиворот. Я понимала, что она сильнее. Если схватит, уже не вырвусь. Все рухнуло. Это был конец… Я посмотрела вниз, потом опять на Эльвиру. Она почуяла неладное, насторожилась. Ее слова были лукавством! Я нужна была ей живой! Во всяком случае, в данную минуту. Мой хладный труп ее решительно не устраивал. Она уже знала, что я собираюсь сделать, и метнулась вперед, чтобы схватить меня. Я отпрянула. Руки разжались. Сердце оборвалось и сплющилось где-то в пятках. Туда тебе и дорога, больная и некрасивая спартанская девочка!
Но я точно помнила, что оттолкнулась – мне позарез нужны были эти два метра по горизонтали…
И мысль была ничего такая: мол, новая жизнь у тебя начинается – загробная! Дух захватило. С этой мыслью я и шлепнулась, махая ногами, четко между вросшими в речное дно монолитами. Глубина здесь была приличная, я камнем ушла на дно, завертело, как центрифугу. Столкновение со скалой было неизбежно – я треснулась мягкой частью о камень и завопила от ослепительной боли – хорошо, что уже на поверхности! Вертелась карусель: серые скалы, голубое небо, местами елочки на обрывах… Я наглоталась воды, но пока еще могла дышать. И снова душа ушла в пятки – на меня неслась убийственная глыба в шершавых волдырях. Но неожиданно подхватил какой-то параллельный поток и отбросил в сторону. Удар, словно кулаком под ребра, я чуть не потеряла сознание. Ничего себе аквапарк! Меня внесло в какой-то относительно вместительный коридор, поволокло к крутой излучине, до которой было рукой подать. Мелькнула мысль, что если Эльвира сейчас меня видит, то за излучиной уже не будет. Я выплыла из коридора на открытое пространство, и снова сюрприз: меня стало засасывать под воду! Я успела глотнуть немного воздуха, прежде чем местный Нептун поволок меня на дно. Голова надулась, как футбольный мяч. Я сделала сальто под водой, мельтеша конечностями, и, словно катапульта, вылетела на поверхность с вытаращенными глазами. Мимо проплывали камни, пробежала острозубая гряда – мне удалось их обогнуть. Но силы уже иссякали. На повороте яростно бурлила вода. Меня швырнуло о береговую скалу и поволокло дальше, прибивая то к одному берегу, то к другому. Слава богу, за излучиной русло не загромождали валуны, открывался стремительный плес. Я пыталась бороться со стихией – приблизиться к берегу, ухватиться за что-нибудь, перевести дыхание. Но било о берег совсем не там, где можно было сделать «привал». Я задыхалась, в тело вонзались десятки скальпелей. Руки еле слушались – такое ощущение, что к ним привязали автомобильные рессоры. Сопротивляться буйству стихии было невозможно…
