Барбара Гордон - Польский детектив
Кто из них курит „Спорт“? Анализ окурков показал, что Грычер курит „Гевонт“, Познанский — „Клуб“, — товарищи информировали Левандовского о результатах исследований, проведенных во время его пребывания в Познани.
— Доктор Смоленский курит „Кармен“, а Кожух вообще не курил, — подхватил Левандовский.
— Отсюда вывод, что „Спорт“ курит четвертый, и выглядит он примерно так…
Майор Кедровский развернул на столе портрет мужчины со шрамом на носу. Показания портье сопоставили с показаниями медсестры, выбрали сходные элементы, из которых художник составил портрет. Портье и сестра подтвердили достоверность рисунка: да, именно такой мужчина бывал у Кожуха в больнице, именно такой мужчина заходил к нему в гостиницу, был в последний день… Портье даже вспомнил, что видел его вечером.
Поручик Левандовский вгляделся в воссозданные портретистом черты неизвестного. Вгляделся — и снова его охватила дрожь. „Лубий!“ — воскликнул он, торопливо доставая из портфеля фотоснимок, который позавчера нашел в картотеке паспортного стола и Познани, просматривая документы людей, каким-либо образом связанных с Кожухом. Об этом своем открытии, пожалуй, самом важном, он еще не успел доложить. И внезапно увидел перед собой нарисованное лицо Лубия! Сходство было огромное: наиболее ярко выраженные черты совпадали, совпадала и особая примета — шрам на носу.
— Кто это?
— Александр Лубий, знакомый Кожуха, которого он пригласил в суд в качестве свидетеля и который впоследствии исчез…
— По порядку! Спокойно!
Левандовский рассказал о познаньских открытиях, уже подтвержденных экспертизами.
Отпечатки пальцев на оккупационном документе Анджея Кожуха действительно не имеют ничего общего с отпечатками пальцев Анджея Кожуха на учетном листке в познаньской милиции и с папиллярными линиями убитого. Анджей Кожух, убитый в гостинице „Сьвит“, — тот самый человек, которому семь лет назад выдали паспорт в Познани.
Почему же в Б. кто-то еще отпечатал свои пальцы?
— Почему Анджей Кожух отклеил и уничтожил фотокарточку, первоначально помещенную на оккупационном документе, вклеив новый снимок? При анализе обнаружены два вида клея. Означает ли это, что на первой фотографии Анджей Кожух был снят без парика?
Почему подпись Анджея Кожуха на „кеннкарте“ не совпадает с сотнями его подписей в платежных ведомостях, при прописке, на документах, найденных у него на квартире, наконец, с подписью в паспорте? Разные подписи, разные отпечатки пальцев, подмененный фотоснимок…
Но и это еще не все.
В 1953 году, когда ему выписывали паспорт, Анджей Кожух, житель Познани, служащий машиностроительного завода, не мог представить метрики. Метрические книги католического прихода в Б. пропали во время войны. Анджею Кожуху пришлось удостоверять свою личность, время и место рождения судебным порядком. Это не так уж сложно, достаточно двух свидетелей. Кожух привел свидетелей: Александра Лубия и Корнеля Закшевского. Из протокола судебного заседания следует, что оба они родом со Львовщины, хотя из разных мест. Оба единодушно показали, что знали Анджея Кожуха во Львове еще гимназистом и студентом. Оба подтвердили, что он родился в Б. Оба дружили с ним во Львове в довоенные годы. На основе их показаний суд выдал Кожуху соответствующую справку. В то время Лубий и Закшевский жили в Познани. Лубий — автомеханик, Закшевский работал в бухгалтерии небольшого промкооператива. Лубий шесть лет назад переехал из Познани в Гдыню, откуда перебрался в Кошалин. Год назад он уехал из Кошалина, где по-прежнему прописан и… с тех пор не появлялся, даже не подал о себе вести… Но побывал у Кожуха и в больнице, и в гостинице. Возможно, он курит „Спорт“!
— Следовало бы сравнить отпечатки пальцев неизвестного с отпечатками Лубия в паспортном столе.
— Действительно, следовало бы. Придется послать за ними в Познань. Теперь о Закшевском. Полгода назад его убили. Тело нашли под утро в познаньском городском парке. Закшевского задушили. Преступник действовал в перчатках. Из кармана убитого взят бумажник, это позволяет предполагать, что убийство совершено с целью ограбления. Согласно показаниям жены убитого, у него в бумажнике было около пятнадцати тысяч злотых. Убийца до сих пор не найден.
Какое странное стечение обстоятельств!
Оккупационный документ — фальшивый. Паспорт выдан на основании свидетельских показаний, и вот один из свидетелей убит. Кожух вскоре после убийства Закшевского попадает в автомобильную катастрофу. Врачу удается спасти его — и после этого Кожуха убивают. Серия случайностей? Или серия преступлений? Третий бросил свою квартиру и затаился. Можно предположить, что он был последним человеком, с которым виделся Кожух.
— Жена Кожуха не узнала по снимкам ни Лубия, ни Закшевского. Она утверждает, что никогда не видела их в обществе своего мужа. По ее словам, ей вообще почти не приходилось сталкиваться со знакомыми мужа. Либо она что-то скрывает, либо говорит правду. Упрямо повторяет все одно и то же. И плачет. Прокурор велел задержать ее. Так что же мы предпримем?
Майор Кедровский распорядился:
— Немедленно разослать фотографию Лубия и его портрет в органы милиции и на контрольно-пропускные пункты пограничных войск.
* * *Застрекотали милицейские телетайпы. Приказ Главного управления всем органам милиции: „Установить, есть ли в их районе люди, проживавшие до войны в городе Б. на реке Стрипа. Сообщить фамилии“.
Через три дня поступили первые донесения, преимущественно из Нижней Силезии, все — из маленьких городов.
— Анджей Кожух? Анджей Кожух? — пожилой мужчина вспоминал с трудом. — Да, я знаю эту фамилию, с чем-то она у меня ассоциируется, но опасаюсь, что больше ничего не сумею вам сказать.
— Он учился в вашей гимназии? — Левандовский старался помочь бывшему директору гимназии в Б.
— В моей гимназии? Валя! — позвал он жену. — Ты не помнишь, учился ли у нас Анджей Кожух? Жена тоже преподавала в гимназии, — объяснил хозяин дома, обращаясь к поручику.
— Анджей Кожух, 1915 года рождения, — громко повторил Левандовский. — В 1942 году он наверняка был в Б.
— Кожух? — женщина вбежала в комнату, держа чайник в руке. — Это же столяр, который нам делал полки! У него мастерская была по ту сторону шоссе.
— И Анджей, вероятно, его сын. Но разве он учился в нашей гимназии?
— Нет, в гимназии у нас Анджея Кожуха не было, но столяр с такой фамилией в городе жил. А у этого столяра был сын.
— Не помню…
* * *— …Столяр Кожух? Был такой, а как же. Я его прекрасно помню. Он всю столярную работу делал у меня в аптеке.
Левандовский задрожал от возбуждения. Стоило помучиться, ездя из городка в городок! У старого аптекаря из Б., который на покое разводит цветы, поселившись в Силезии, в заводском районе, память оказалась лучше, чем у директора гимназии.
— …Столяра Кожуха убили украинские фашисты под конец войны. Это был очень порядочный человек. Сын у него, безусловно, был… Но я этого сына не видывал годами. Кажется, он жил в Варшаве…
Напрасно поручик радовался! Кожух вновь ускользает от него… Человек, промелькнувший в городке, как тень, не оставил о себе никаких воспоминаний. А все же именно в Б. ему выдали немецкое удостоверение личности, значит, он был там, Анджей Кожух, сын столяра…
* * *— Нет, пан поручик, это был не его сын. — Столь категорический ответ поручик услышал от инженера автозавода, мужчины лет сорока, чье детство и военная юность прошли в Б. — Анджей Кожух был старше меня на несколько лет. У столяра детей не было. Анджей — его племянник, который еще в первую мировую войну уехал с родителями из Б. и действительно перебрался к дяде, когда немцы захватили Львов. Я лично не был с ним знаком, но много слышал о нем от… Она вам все скажет, они были очень близки. Ева вышла за врача, живет во Вроцлаве…
— Вы знали Анджея Кожуха? — спросил он красивую элегантную брюнетку. Левандовский пришел к ней утром, когда она была одна дома. Поручик заметил, как взволновало ее это имя.
— А вы его знали? — ответила она вопросом на вопрос.
— Я его не знал. Но нам хотелось бы узнать о нем как можно больше.
— Столько лет спустя? — удивилась женщина. — Это скорее могло бы заинтересовать историков…
— Историков? — поморщился поручик. — Историкам принадлежит прошлое, судьбами живых занимаемся мы. Еще две недели назад пан Анджей Кожух…
— Анджей?! Он жив? Где он? — она вся озарилась внутренним светом. — Где же он? Где? Анджей…
— В Познани, он жил там с 1947 года. — Левандовский уже понял, что его опять постигла неудача.
— Он жив — и не попытался разыскать меня? Это невозможно!
Без лишних слов он положил перед ней паспорт Анджея Кожуха, выданный в Познани в 1953 году.
