Чёрные вдовы - Владимир Волкович
– Какая ты сладкая, я хочу тебя!
Она долго облизывала и массажировала его, спускаясь вниз от губ и шеи, чувствуя его нарастающее возбуждение и трепет, и когда решила, что достаточно, чтобы не переусердствовать, тихо попросила задыхающимся голосом:
– Иди же ко мне, я не могу больше ждать.
Потом они лежали рядом, умиротворённые, легонько касаясь друг друга.
– Тебе было хорошо?
– Да.
Она знала, что он ответит именно так.
– Нам не пора? Хозяин ждёт меня для работы.
Он погладил её по густым, роскошным волосам и поцеловал в щёку:
– Не волнуйся, он будет ждать столько, сколько мне надо, хоть до утра.
– Ты хочешь остаться здесь до утра?
– С тобой бы остался, но пока не могу. Мне надо улетать на месяц в Нью-Йорк. Ты жди меня, мы поедем к морю, там снимем виллу и будем принадлежать друг другу хоть до утра, хоть сутками. Ты ласковая и нежная девочка, у меня не было ничего подобного, и я не хочу тебя терять.
Уходя, он оставил на столе толстую пачку денег.
Она, конечно, играла, изображая нежную и страстную девочку, каковой давно уже не была, а скорее, наоборот, стала жёсткой и беспощадной, но понимала, что если бы депутат ей не нравился, то играть с ним ей было бы намного труднее.
Однако за этот месяц случились события, которые изменили жизнь Марии, и встретиться с этим мужчиной ей больше не довелось.
Теперь она почти каждый день ложилась в постель с Анной, иногда это случалось вечером, иногда – после обеда. Муж работал с утра и до вечера и не мешал их занятиям любовью. У них сложились хорошие отношения, и девушке казалось, что она влюбилась в свою хозяйку.
Однажды ранним вечером, когда любовные ласки были в самом разгаре, дверь отворилась, и без стука вошёл муж.
– А, вот вы где, лебёдушки!
Маша сразу набросила на себя простынь, Анна же приветливо махнула рукою мужу:
– Заходи, мой соколик, чего так рано с работы?
– Отпустили всех, юбилей у директора.
– Что ж не остался?
– Побыл немного да ушёл, скучновато там. Вы не будете против, если я к вам присоединюсь?
Мария зажала зубами простыню, настороженно глядя на Антуана, мужа Анны.
– Конечно, конечно, – не замедлила ответить хозяйка, ничуть не обращая внимания на квартирантку, – мы будем только рады. Да, крошка? – повернулась она к девушке.
Мария промолчала, постаравшись скрыть недовольство. Это было та самая любовь втроём или на подмену к мужу, которую она не захотела в Израиле.
Антуан быстро разделся.
«Хорошая фигура, – отметила про себя Мария, – а, чёрт с ними, спрячь, Машка, свою неприязнь, расслабься, допусти то, что раньше не допускала, всё равно деваться некуда».
Инициатором положений и поз оказалась Анна. Она фантазировала, выдумывала, а Мария с её мужем лишь подчинялись. Видимо, здесь она могла полностью проявить свои актёрские способности, не востребованные на сцене. Антуан ласкал такое притягательное молодое тело, отличающееся от уже поднадоевшего тела своей супруги, целовал его и шептал:
– О, Луиза, как ты прелестна! Какой божественный вкус твоей влаги, какой непередаваемый запах кожи!
Мария возбуждалась от этих слов и опытных рук, находивших точки в эрогенных зонах, доходила до оргазма, но эмоционально была пуста. Лишь общение с Анной находило в ней отклик, она чувствовала, что привязалась к этой женщине.
Она бегала в магазин, доставала кокаин по первому требованию хозяйки. Тратила свои деньги, когда у супругов они кончались. А если и у Марии денег не было, то Анна, ничуть не смущаясь, говорила:
– Иди, заработай, или ты не знаешь, где женщина всегда может заработать?
И девушка шла на набережную Сены, где всегда можно было подцепить состоятельного клиента, клюнувшего на её красоту и молодость. Ей это было противно, но ради Анны, в которую влюбилась, можно было вытерпеть и не такое. А вот с потреблением кокаина не получалось. Одного раза, когда её уговорили супруги Гро, ей хватило, чтобы дать себе слово больше не принимать. Правда, это слово не было твёрдым.
Так могло бы продолжаться ещё долгое время, но в жизнь Марии неожиданно ворвался свежий ветер перемен. Хотя, как известно, ничего случайного в мире не бывает, и каждое событие, и перемены в судьбе человек притягивает самостоятельно. То есть происходит то, что и должно было произойти, учитывая весь многочисленный комплекс предшествующих событий и мыслей…
Глава пятая. Первое дело
– Луиза, сегодня вечером к нам придут гости, думаю, прекрасно проведём время. – Анна взглянула на девушку и прихватила аппетитный кусок курицы, запечённой к обеду.
Мария, которая вследствие своего положения настороженно относилась к незнакомцам, появлявшимся изредка в её жизни, не преминула задать иронический вопрос из известного советского анекдота:
– Так что, мне на всякий случай нужно подмыться?
Анна чуть не подавилась курицей:
– Зачем?
– Успокойся, у нас анекдот ходил: председатель колхоза, это такие сельскохозяйственные общины в России – колхозы, собрал доярок и объявил: «К нам приезжает производственная комиссия, будет вас проверять». Тогда одна из доярок спрашивает: «А что, нам нужно подмыться на всякий случай?»
– Да, там у вас, в России, оказывается, не только социализм строят, но ещё и анекдоты с юмором рассказывают, – сквозь смех констатировала Анна.
– А что это за гости? – поинтересовалась Мария.
– Знакомые ребята, дружная компания, занимаются одним делом. Больше рассказывать не буду, сама познакомишься.
Ребята, дружно столпившиеся в прихожей и обменивающиеся между собой короткими фразами, понятными лишь им, не произвели на Машу никакого впечатления. Эти парни слишком отличались от привычного для неё вида богемы, интеллектуалов или творческих людей. Она тут же позабыла их имена, которые они произносили, когда представлялись ей. Только одного запомнила – Поль, и то потому, что это имя ей напомнило что-то. Прошло уже несколько месяцев с того дня, как она совершила свой перелёт из Израиля во Францию, имея письмо от Лиона к некоему Полю. Однако того не оказалось дома, и Мария более не возобновляла попыток разыскать его. Новые впечатления, новые тревоги и знакомства затмили то желание…
Анна, с помощью своей постоялицы выставила лёгкие закуски и вино, пригласила гостей за стол. Случайно или нет, Маша в тот момент об этом не думала, её место оказалась
