Масонская касса - Андрей Воронин
— Ну вот. Поверил я там или не поверил, а только по итогам проверки мне вместо увольнения — бац! — очередное звание и повышение по службе. И — звоночек по телефону: ну, мол, как, майор, не передумал? Ну, я и говорю; никак нет, говорю, не передумал!
— То-то же я смотрю, — задумчиво произнес Зимин, — что ты в собственные байки про пришельцев не очень-то веришь… А поумнее ты ничего не мог придумать?
Вопрос был пустячный, а ответ — очевидный: нет, не мог: нечем было, вот и не придумал.
Журавлев, тем не менее, ответил.
— А что я мог придумать? — сказал он с тоской. — Про склады оружия да про золото партии безнаказанно могут только старухи на рынке болтать. А если такое говорит начальник милиции, это уже не сплетня, а информация, поступившая от официального лица. Улавливаешь разницу? Скажу я, к примеру, что в лесу под городом тонна героина спрятана, тут меня и спросят: так чего ж ты сидишь? В лес иди, находи тайник, устанавливай наблюдение, отлавливай наркомафию…
— Тоже верно, — согласился Зимин. — Только я все равно не понимаю, при чем тут какой-то милицейский полковник из Москвы. Выходит, то, что там, в лесу, спрятано, — ментовское хозяйство?
— Тут тоже все не так просто, — сказал Журавлев. — Со мной говорил полковник милиции, потому что я сам — мент. Проверяющий из министерства зашел в кабинет к оперуполномоченному — что тут такого? Нормальное явление, никому и в голову не придет что-то такое заподозрить. А кто ему это поручил — вопрос. Думаю, он и сам не знал, что это за квадрат Б-7, и даже на карте его в глаза не видел. Просто кто-то позвонил его начальнику и попросил уладить один вопрос, а начальник вызвал его и дал поручение. А позвонить могли откуда угодно — хоть из ФСБ, хоть из Росаэрокосмоса, хоть из Кремля. Поэтому я вам, дуракам, все время и толкую: ну не лезьте вы в этот квадрат!
— Давно бы так и сказал. Пожалуй, ты прав: соваться туда — сильно себя не любить, — изрядно покривив душой, сказал Зимин. Он уже прикидывал, как бы извлечь выгоду из полученной от Журавлева информации. — Ладно, с этим разобрались. С москвичами-то что делать? Надо что-то решать, пока они за нас не решили.
— Надо подумать, — ответил Журавлев.
Прозвучало это как отговорка; с таким же успехом подполковник мог просто попросить, чтобы от него отстали. Уловив эту интонацию, Зимин тяжело усмехнулся.
— Думай, начальник, думай, — веско сказал он. — Только думай быстро, а то, пока соберешься подумать, думать уже будет не о чем. И нечем.
Сказав так, он распахнул дверцу и полез из машины. Водитель помог ему усесться на заднее сиденье «мерседеса», и вскоре подполковник остался на дороге один. Некоторое время он честно старался последовать совету Зямы и обдумать ситуацию, а потом выругался сквозь зубы, запустил капризный движок и на опасной скорости погнал машину в сторону города.
* * *
Конспиративная квартира местного УФСБ, предоставленная в распоряжение майора Якушева здешним резидентом генерала Прохорова, оказалась небольшой, чистенькой и неплохо обставленной. Правда, единственная комната напоминала не кабинет и не гостиную — пусть даже такую, в которой, не имея других комнат, хозяева спят по ночам, — а вот именно спальню. Большую ее часть занимала просторная двуспальная кровать, на которой при желании можно было заночевать и впятером, с мягчайшим, упруго пружинящим матрасом, накрытая розовым шелковым покрывалом. Обои здесь были красного цвета, бар ломился от выпивки, повсюду торчали оплывшие витые свечки; в уголке одного из стоявших по бокам низкого столика со стеклянной крышкой мягких кресел майор нашел забытую кем-то рюмку со следами губной помады, а в пустом ящике прикроватной тумбочки обнаружился вскрытый пакетик из глянцевого картона с изображением обнаженной грудастой красотки, внутри которого скучал, дожидаясь своего часа, одинокий презерватив. Словом, квартирка здорово напоминала притон, да и пахло тут, как в борделе; осмотревшись, Якушев сразу понял, почему агент мялся и розовел ушами, отдавая ему ключ от этого уютного местечка. Что ж, все мы не без греха; в конце концов, Якушеву была нужна только надежная крыша над головой, и привередничать ему не приходилось. А что до слабостей личного состава, так пускай об этом болит голова у здешнего начальства. И потом, бабы — это слабость простительная, происходящая прямиком из естественных, природных свойств человеческой натуры. Уж лучше бабы, чем какой-нибудь героин…
На кухне из продуктов удалось обнаружить только кофе двух сортов и вскрытую, частично съеденную шоколадку, уже покрывшуюся характерным беловатым налетом. Шоколадку Якушев съел, а кофе трогать не стал, поскольку не жаловал этот напиток. Есть хотелось по-прежнему; вспомнив, что по дороге сюда видел на углу гастроном, майор натянул куртку, проверил, на месте ли бумажник, и вышел из квартиры. Прогулка заняла двадцать минут; по истечении этого срока Якушев вернулся, навьюченный двумя полиэтиленовыми пакетами, которые едва не лопались от свертков с продуктами. Майор запасся едой впрок: он, грешным делом, любил поесть, да и провести в этом любовном гнездышке ему предстояло не одну ночь. Разложив пакеты по местам, он занялся приготовлением ужина, а потом съел его в гордом одиночестве, запив примерно стаканом хорошей водки, которая, как и положено водке, обнаружилась не в баре, а в холодильнике.
Так прошел первый вечер. За ним последовали другие, числом десять, похожие друг на друга, как единоутробные близнецы: майор возвращался в квартиру, съедал собственноручно приготовленный обильный ужин, немного выпивал, коротал часок-другой перед телевизором и ложился в благоухающую смесью множества разных духов постель, помнящую страстное мычание распаленных чекистов, гортанные вскрики старательно имитирующих бурный оргазм шлюх, а может быть, и слезы шантажом завлеченных сюда примерных жен и клюнувших на предложение прокатиться школьниц.
Исторический телефонный разговор с генералом Прохоровым не шел у него из головы даже по ночам, во сне, превращая сновидения бравого майора в запутанные кошмары. В этих кошмарах он гонялся за Слепым по каким-то сырым, мрачным катакомбам — гонялся лишь затем, чтобы обнаружить, что на самом деле это не он гонится за Слепым, а, наоборот, Слепой преследует его, держа наперевес многоствольный авиационный пулемет Фирсы «Дженерал Электрик», вроде того, с которым так ловко управлялся губернатор штата Калифорния в фильме про Терминатора. И всякий раз, когда майор во сне принимал вполне понятное решение отстреливаться до последнего патрона, в руке у него вместо пистолета оказывалась какая-нибудь пакость — то пластмассовый детский пугач, то сарделька (которая, помнится,
