Геннадий Прашкевич - Бык в западне
Куделькин отложил в сторону видеокассету.
«Тарзан находит сына». Странные вкусы. Никогда он не слышал от Зимина, что тот увлекается приключениями Тарзана. Кому Зимин вез видеокассету? Зачем ему понадобился Тарзан? Может, искали как раз эту видеокассету?
Куделькин, не торопясь, побросал вещи обратно в сумку.
— Дядя Валя, вы сидели в самолете рядом?
— Да. Я уже говорил. Озабоченный сосед попался. Не хотел спать. Что-то его, похоже, тревожило. Но мы действительно проговорили с ним всю ночь.
— О чем?
— О пустяках.
— А все же?
— О благоустройстве России, — несколько уклончиво ответил Валентин. — О чем еще говорить в ночном самолете?
— Вы сидели на своем месте?
— Я всегда сажусь на отведенное мне место. Привычка. Почему ты об этом спрашиваешь?
— Ваш сосед тоже был дисциплинированным человеком, — неохотно пояснил Куделькин. — В высшей степени дисциплинированным. Он тоже всегда садился именно на отведенное ему место. Привычка. Если его просили пересесть, он не любил этого.
— Ну и что?
— А то, дядя Валя, вы уж меня простите, тут что- то не стыкуется.
— Что именно?
— По нашим данным, а им можно верить, рядом с Зиминым, так звали вашего соседа, сидел некий иностранец. Опросив бортпроводниц и некоторых из пассажиров, мы нарисовали точную схему размещения людей в салонах. Это оказалось несложно, ведь самолет летел наполовину пустой. Разумеется, какие-то ошибки возможны, но со слов бортпроводниц мы точно знаем, что рядом с Зиминым сидел иностранец. Морис Дюфи. Гражданин Франции. Частный визит. И бортпроводницы, и те пассажиры, которых мы успели опросить, все они согласно, нисколько не путаясь даже в деталях, утверждают, что левое кресло от вашего соседа было свободным, а вот справа от него сидел этот иностранец. Больше того, дядя Валя, этот иностранец тоже исчез. В Новосибирске он не зарегистрировался ни в одной гостинице, и поездом или самолетом из города тоже не выезжал. Конечно, он запросто мог взять частника и уехать в другой город. Близких городов у нас хватает. Но с иностранцами обычно так не бывает. У этого иностранца билет был до Новосибирска. Именно до Новосибирска. Пожелай он попасть в Томск или в Кемерово, он бы попал туда прямо из Москвы Нет, тут точно что-то не стыкуется.
Куделькин устало покачал головой. Задним числом он попытался припомнить, значилась ли в бортовом списке фамилия пассажира Кудимова?
Ну да. В.Б. Кудимов.
Почему, черт побери, я не видел в бортовом списке фамилию пассажира Кудимова? — вдруг вспыхнуло в голове Куделькина. Понятно, я не знал, что дядя Валя летит именно этим рейсом, но будь его фамилия в списке, я непременно бы обратил на нее внимание.
Боясь себя выдать, Куделькин устало заметил:
— Как бы тут не запахло вторым трупом.
— Не будет тут пахнуть трупом, — недовольно ответил Валентин. Было видно, что такой оборот беседы бывшему чемпиону сильно не по душе. — И не надо тебе искать этого иностранца.
— Почему?
— Потому что иностранец Морис Дюфи, гражданин Франции, это я. Такое у меня теперь имя. Джон знает. А тебе я представился Кудимовым по старой памяти. Какое тебе, собственно, дело до моего имени?
— Иностранец?.. Гражданин Франции?.. Вы?.. —изумленно уставился на Валентина Куделькин. — Как это понимать?
— У меня отпуск.
— Отпуск?
— Вот именно.
— Вы решили провести отпуск в России?
— Вот именно.
— А откуда вы прилетели?
— Из Французской Гвианы. Точнее, из Парижа. Нов данном случае Париж являлся лишь местом пересадки. А прилетел я из Французской Гвианы. Если быть точным, из Кайенны.
— Как это понимать? — нелепо повторил Куделькин.
— Я офицер Иностранного легиона.
Куделькин долго непонимающе смотрел на Валентина.
Длинный пулевой шрам на виске… Офицерская выправка… Что-то такое в глазах… Упрямое, неуловимое, уверенное… Как бы и впрямь уже слегка чужое…
И ведь не врет, не врет... Ведь не врет, кажется…
— Дядя Валя, а лагеря?
— Ты имеешь в виду военные лагеря?
— Да нет, я имею в виду лагеря для заключенных. Самую обыкновенную зону. Или я неправильно понял отца? Он вроде намекал на такую возможность. Намекал, что бывший чемпион Кудима вляпался в какую-какую-то историюи вполне мог залететь на какой-то срок… —И обалдело спросил: — Что вы делали во Французской Гвиане? Это же черт знает как далеко! Ну, Зеландия… Ну, Германия… Это как-то уже привычно. А тут Французская Гвиана! Испытывали ракеты?
— Нет, не испытывал, — неохотно усмехнулся Валентин. — Но, случалось, бывал в охране военно-ракетного комплекса. А Джон, Юра… Он просто не знал… Твой отец, Юра, очень помог мне в свое время. Он знал, что мне нельзя оставаться дома. Случилась в свое время одна поганая история… У меня погиб брат… Точнее, его убили… Ну, а Джон мне очень помог. И не только деньгами… Но Джон не знал, куда я исчез. В принципе, знал, — поправил себя Валентин, — но без частностей. Ну, может, догадывался… Но скорее, думал, как ты… Джон действительно подумывал, что я мог загреметь в лагерь. Были на то причины. Но мне этого не хотелось. Ачинску или Магадану я предпочел Кайенну. Тоже каторжный край.
— И?..
— И оказался в Париже.
— Подождите, дядя Валя, — ошеломленно пробормотал Куделькин — У меня голова крутом идет. Давайте трахнем по сто граммов, а то я прямо сейчас слечу с нарезки.
Сна в Куделькине не осталось ни в одном глазу.
Вскочив, он живо принес из кухни тарелку с нарезанным салом и колбасой, с какой-то зеленью, брошенной на край тарелки, и, само собой, холодную, из морозильника, бутылку водки.
— Впервые в жизни пью с офицером Иностранного легиона, — изумленно признался он — К тому же с иностранцем — И поднял рюмку: — За Париж.
— Ты там бывал?
— Ага.
— Где останавливался?
— Какой-то отельчик на рю де ля Гранж. Это на берегу канала Сент-Мартин. Хреновый отельчик. В лучших нас не селили.
— Знаю этот район, — кивнул Валентин. — Только я жил несколько севернее На бульваре Барбье. В самом его конце. Знаешь? Там расположены казармы для волонтеров.
— Как вы попали в легион?
— Не сегодня, — твердо ответил Валентин — Успеем наговориться. Тебе надо выспаться. Давай обо всем этом поговорим завтра. Ладно? У тебя нездоровый вид. Тебе выспаться надо. У тебя круги под глазами. И несет от тебя какой-то дрянью. Иди прими душ. Не знаю, чем ты там занимаешься на самом деле, но странно все это для сотрудника компьютерной фирмы.
— Что странно?
— Да одно то, что сотрудник компьютерной фирмы так откровенно интересуется трупами и пропавшими иностранцами.
— Действительно. Вы правы, — ошеломленно согласился Куделькин. Усталость снова навалилась на него. Он залпом выпил полстакана водки. — Действительно, вы правы, поговорим завтра. Сегодня, кажется, я уже ничего не могу воспринимать адекватно. — И спросил: — Мне где стелиться?
