Без права на ошибку - Ли Чайлд
В общем, почти все люди, кого Ричер видел, казались ему очень подозрительными. Он был почти уверен, что на любого из них можно завести дело. Кто здесь свой, а кто нет? Мимо с грохотом пронесся старый «порше» с оторванным глушителем. Оклахомские номера. Водитель небрит. Кто такой? Нос к носу с проржавевшим насквозь «рэббитом» припаркован новенький «меркури-сейбл». Красный «сейбл» почти наверняка арендован. Кто там за рулем? Какой-нибудь тип, приехавший на день с определенной целью? Ричер остановился рядом с машиной, заглянул через окна на заднее сиденье. Ни пальто, ни шляпы. Ни вскрытой пачки офисной бумаги «Джорджия-Пасифик». Ни коробки с латексными медицинскими перчатками. А чей, интересно, «рэббит»? Какого-нибудь аспиранта? Или на нем разъезжает некий анархист из глубинки, дома у которого стоит принтер «Хьюлетт-Паккард»?
На тротуарах полно народу. Куда ни кинь взгляд, в поле зрения попадет человек пять-шесть. Молодые и старые, белые, чернокожие и смуглые. Мужчины, женщины, молодежь с рюкзаками, полными книг. Кто-то спешит, кто-то не спеша прогуливается. Кто-то явно направляется за покупками, а кто-то уже возвращается с ними. Есть такие, кому будто делать особенно нечего. Краем глаза, не подавая виду, Ричер наблюдал за всеми этими людьми, но ничего предосудительного в их поведении все-таки не обнаруживал.
Время от времени Ричер по пути бросал взгляд на окна верхних этажей. Их было множество. И любое – прекрасная позиция для стрельбы из винтовки. Район застроен домами густо, у каждого дома за заднем дворе калитка, выходящая в узкий переулок. Впрочем, против бронированного лимузина от винтовки никакого толку. Вот противотанковый гранатомет – другое дело. Их много разных, есть из чего выбирать. Лучше всего АТ4. Трехфутовая одноразовая установка из стекловолокна, стреляет ракетным снарядом весом шесть с половиной фунтов, который пробивает броню толщиной одиннадцать дюймов. А ведь еще эффект вторичного действия при пробитии брони. Входное отверстие остается маленьким, поэтому сам взрыв ограничен внутренним пространством автомобиля. От Армстронга остались бы лишь крохотные обугленные хлопья размером не больше конфетти. Ричер снова бросил взгляд на окна. Крыша лимузина вряд ли надежно бронирована. Он поставил в уме галочку, что нужно спросить об этом Фролих. И еще надо спросить у нее, часто ли она ездит в одной машине с подопечным.
Ричер свернул за угол и оказался на улице, где живет Армстронг. Снова посмотрел на окна верхних этажей. Для демонстрации настоящая ракета не требовалась. Винтовка же, пусть и по сути неэффективная, впечатление бы произвела. Пара сколов в пуленепробиваемом стекле лимузина послужила бы предупреждением. Подошло бы и пейнтбольное ружье. Несколько красных брызг на заднем стекле – еще одно сообщение. Но окна верхнего этажа, на сколько хватало глаз, не внушали опасений. Чистые, из-за холодной погоды плотно закрытые и с задернутыми шторами. Сами дома тоже казались тихими и спокойными, безмятежными и благополучными.
Группка зевак наблюдала за тем, как сотрудники Секретной службы устанавливают между домом Армстронга и обочиной брезентовый тент – длинный и узкий, совершенно непрозрачный, белого цвета. Один конец плотно прилегал к входной двери в дом Армстронга, а второй, подобно телескопическому трапу в аэропорту, примыкал точно к лимузину – дверь автомобиля открывалась прямо внутрь тента. Из безопасного дома Армстронг, оставаясь невидимым для постороннего наблюдателя, пройдет сразу в бронированный автомобиль.
Ричер обогнул группу любопытствующих. Все, кто ее составлял, казались вполне безобидными. «В основном живущие по-соседству, – подумал он. – Одеты так, словно только что вышли из дома и далеко уходить не собираются». Он двинулся по улице в обратную сторону, снова стараясь отыскать открытые окна верхних этажей. При подобной погоде это выглядело бы подозрительно. Но ничего так и не нашел. Поискал взглядом тех, кто ничем особенным не занимался. Таковых было предостаточно. В этом квартале за каждой второй витриной располагалась кофейня, и во всех них коротали время люди. Потягивали эспрессо, читали газеты, болтали по мобильному, что-то помечали в мятых записных книжках, вертели в пальцах электронные органайзеры.
Ричер выбрал кофейню, через витрину которой улица хорошо просматривалась на юг и сносно на восток и запад; купил большую чашку черного кофе и сел за стол. Он ждал и наблюдал. В десять пятьдесят пять на улице показался черный «субурбан» и встал вплотную к обочине, немного севернее защитного тента. За ним подъехал черный «кадиллак», который припарковался вплотную к тенту. Позади «кадиллака» встал черный лимузин. Все три автомобиля выглядели очень внушительно. У всех трех были усиленные оконные рамы и тонированные стекла. Из «субурбана» выскочили четверо агентов и быстро распределились вдоль тротуара: двое с северной стороны от дома, двое с южной. По улице пронеслись две патрульные машины местной полиции; первая остановилась прямо посередине дороги, значительно опередив колонну Секретной службы, вторая замерла позади нее. Чтобы придержать дорожное движение, полицейские включили мигалки. Машин на улице оказалось не так много. Синий «шевроле-малибу» и золотистый «лексус» остановились и смиренно ждали, когда им позволят ехать дальше. Прежде Ричер не видел здесь ни той, ни другой машины. Ричер посмотрел на защитный тент, пытаясь догадаться, когда начнет проходить Армстронг. Нет, невозможно. Он все еще смотрел на конец тента, примыкающий к дому, как вдруг услышал негромкий стук закрывающейся бронированной двери. Четверо агентов бросились к «субурбану», и колонна тронулась с места. Рванула стоящая впереди полицейская машина. «Субурбан», «кадиллак» и лимузин ехали по улице за ней, замыкал колонну второй автомобиль местной полиции. Прямо перед кофейней, где сидел Ричер, все пять машин повернули на восток. Взвизгнули шины. Автомобили резко прибавили скорость. Ричер смотрел им вслед, наблюдая, как они исчезают вдали. Потом опять повернулся к дому и увидел, что небольшая толпа на улице уже рассеивается. Во всем районе снова стало тихо и спокойно.
За удаляющейся вереницей автомобилей они наблюдали с точки, расположенной в восьмидесяти ярдах от того места, где сидел Ричер. Наблюдение подтвердило то, что им было уже известно. Профессиональная гордость не позволяла поставить крест на поездках Армстронга на работу как на нежизнеспособном варианте, но в списке осуществимых сценариев
