Рикошет - Василий Павлович Щепетнёв
Насчёт мыши Пондаревский ошибался.
14
Налегаева, как и ожидалось, отвезли на Синюю дачу. Место для второстепенных сановников — министров средней руки, губернаторов, руководителей важных — но не самых важных — департаментов. Существовала дача с девяносто третьего года, и с той поры немножко пообносилась. Главное же — трижды переподчинялась разным ведомствам, и каждое ведомство устанавливало свою систему контроля, а старую если и выдирали, так только то, что находили при визуальном поиске. А что не находили — оставляли. И потому теоретически наблюдать за дачей могли многие из причастных, а на деле не наблюдал никто. Не видели в том нужды. У наблюдателей и без того работы хватало.
Кроме систем наблюдения у Синей дачи были локаторы и зенитные пулеметы на случай воздушной атаки. Все ёще советской работы. Надежной, но немножко старомодной. Вертолёт заметят и уничтожат (ну, если вертолет раньше не уничтожит зенитчиков), а дрон вряд ли.
Был и взвод наземной охраны. Но ни дальние, ни средние подступы к даче не контролировались, да и как проконтролируешь при таком бюджете, если в километре — магистраль федерального значения, в трех километрах к северу посёлок на шесть тысяч жителей, а в четырёх километрах к югу — и вовсе районный центр.
Впрочем, от братков дача спасала гарантированно, а кто, кроме братков, мог угрожать губернаторам и малобюджетным министрам? И то — лет пятнадцать, двадцать назад. Сейчас все братки занимают положенные им места. Ну, разве отморозки какие, заблудившиеся во времени. И потому дача преимущественно простаивала, охрана собиралась под случай: выдергивали из разных мест одного-двух. Отдавали тех, кого не жалко. Охранники это понимали, часто чувствовали себя обиженными и всегда — временными. Но от братков защитить могли наверное.
Проверка работников радиостанции требовала времени. Нынешних-то проверить легко, а вот уволенных трудно. Те, из понаехавших, как это принято в Москве, жили на съёмных квартирах, многие за время работы жилье меняли, да не многие а все, и не по разу, часто без официального оформления, а некоторые так и вовсе после увольнения из Москвы уехали. Один в Киев, другой в Ригу, третья в Варшаву. Кто из них подменил запись, и подменил ли вообще, тройка не знала. Тройка проводила казнь, а информационной стороной занимались другие. Хотя, вероятно, другие тоже организованы по принципу тройки. Проверено столетиями — карбонарии, социал-революционеры, «общество Ку» и другие, имена которых для истории утеряны именно потому, что они никогда не попадались в лапы тайной полиции. Отдельные люди попадались — Ли Освальд, Фанни Каплан или Агджа, а организация — нет.
Они загнали автомобиль, «Ниву» почтенного возраста, в рощицу, достали закуску, пиво, старую магнитолу со шлягерами девяностых. Гуляем, и не скрываем того.
До Синей дачи по прямой отсюда было три километра. Что важно, и Синяя дача, и место пикника находились на небольших, но пригорках, и между ними не было ни зданий, ни стальных ферм, ни высоковольтных линий. Так что связь со Злым Мышонком была уверенной.
Мышонок прокрался на Синюю дачу ещё вчера, когда сторожил её одинокий охранник, читавший со скуки книжку без начала и конца. Обложка у книжки тоже отсутствовала, но других книг на посту не было, и эта-то лежала в укромном месте, поскольку книг на посту не полагалась вовсе. Не полагался и телевизор, и радио, потому охранник был рад и книжке, тем более, она оказалась интересной: убили богатого старика, и три его сына подозревали друг дружку, гадая, кто из них укокошил батюшку. Подозревали не сколько из родственных чувств, а, впрочем, именно из родственных: убийцу бы непременно лишили прав на наследство, а будь убийц двое, то сумма бы досталась только одному. Охранник склонялся к тому, что убийцей был самый положительный из сыновей, у которого и без того дела шли неплохо. Денег много не бывает. Арестовали, как водится, сына непутёвого, живущего разгульно. А сын юродивый, что в монахи собирался, ахал и переживал, так что и его очистить от подозрений охранник не спешил. Знаем этих ангелочков.
Пока он читал, Злой Мышонок и прошмыгнул на дачу. Но если бы охранник бдел строго по уставу, будь таких охранников все восемь, будь включена аппаратура визуального наблюдения, датчики движения и прочая электроника (а она была выключена отчасти потому, что следовало экономить электричество, а отчасти и потому, что давно сломалась, а на ремонт средства выделяли, но они, средства, всё куда-то ускользали), всё равно мышонка бы они не заметили. Вряд ли. Потому что Злой Мышонок был размером с натуральную мышку, даже меньше. И видом — с метра не различить, что он не мышонок, а дрон. Есть дроны летающие, а Злой Мышонок был дроном крадущимся. Прокрался на территорию, нашел вентиляционный канал (сетку и прогрызать не пришлось, пластиковая, она за двадцать лет рассыпалась), попал в комнату и там спрятался в заранее отведённое место, рядом с электропроводом, от которого он бесконтактно стал питаться.
Отпив пива (безалкогольного, но разлитого в баллоны восьмипроцентной «Охоты»), они начали работать. Семен и Николай следили, не идёт ли кто чужой, а Настя раскрыла ноутбук, как и положено современной девушке. Ноутбук питался от автомобиля, и, что важнее, был подключен к активной автомобильной антенне.
Сигнал от служб наблюдения Синей дачи, разумеется, был шифрованным, но шифры девяносто второго года давно ломаны, переломаны и сварены на медленном огне. Проблема, скорее, была в качестве картинки — совсем не HD. Но Настя не привередничала. Какая есть, и на том спасибо.
Она видела, как приехал взвод охраны (зенитчиков задействовать не стали, не та персона), как они обошли дачу, заглядывая в пустые шкафы и откидывая пыльные занавески (при отсутствии объекта охраны дачу полагалось генералить раз в неделю, но как-то съехалось на раз в месяц), затем один из них, персональный телохранитель, он же камердинер, принес пакет с бельем и застелил двуспальную кровать для охраняемого объекта и односпальную для себя, в комнатке по соседству. Переложил из сумки в холодильник продукты из китайского ресторана и дюжину пива в стеклянных бутылках, проверил микроволновку, которых на кухне было две, и одна работала. В баре нашлось место для полудюжины бутылок, по виду коньяка и водки, но разрешение камеры не позволяло определить марку. Телохранитель подумал, и одну бутылку отнес в свою комнатку. Потом ещё подумал и отнес ещё одну бутылку. Объекту и четырех достаточно
Через час прибыл кортеж из трех автомобилей. Ничего помпезного или бронированного, обычные «Краун-Виктории». У ворот прибывших встретил начальник
