Без права на ошибку - Ли Чайлд
– Нас уволят? – задала наконец вопрос Мария.
– Вы что, не слушали? – спросила Нигли. – Если не скажете нам, кто велел подложить письмо, вас посадят в тюрьму.
Лицо Марии словно окаменело. То же самое и у Аниты, и у Хулио. Неподвижные, стоически-несчастные лица, пустые глаза – живая иллюстрация тысячелетнего крестьянского опыта: год на год не приходится, бывает год и неурожайный.
– Ну вставайте, пойдем с нами, – сказал Ричер.
Они встали и направились в коридор. Перебрались через качели и вышли в ночь. Приблизились к автомобилю и увидели, как Фролих закрывает крышку мобильного телефона. В глазах ее метался страх.
– В чем дело? – спросил Ричер.
– У нас еще одно послание, – объявила она. – Десять минут назад обнаружили. И гораздо серьезнее.
Глава 6
Оно дожидалось их посередине длинного стола в конференц-зале. Окруженное небольшой толпой. Прекрасно освещенное галогеновыми лампами. Коричневый конверт размером девять на двенадцать дюймов с металлической застежкой и оторванным клапаном. И лист белой бумаги стандартного размера. На нем напечатано уже шесть слов: «День, когда Армстронг умрет, стремительно близится». Текст разделен на две строчки, расположенные точно по центру относительно полей и чуть ближе к верхней стороне листа, чем к нижней. Больше ничего заметно не было. Люди молча смотрели на листок. Сквозь толпу к Фролих протиснулся мужчина в костюме, дежурный сотрудник.
– Конверт в руки я брал, – сообщил он. – Но само письмо не трогал. Просто вытряс его из конверта, и все.
– Как к вам попал этот конверт? – спросила она.
– Охранник в гараже отлучился в туалет. Когда вернулся в будку, он уже там лежал. Охранник сразу принес его прямо ко мне. Так что, думаю, его отпечатки на конверте тоже есть.
– Когда именно обнаружили?
– Полчаса назад.
– Что охранник обычно делает, когда покидает пост? – громко спросил Ричер.
В комнате стало тихо. Все повернули голову туда, откуда раздался голос. Дежурный бросил на Ричера яростный взгляд, в котором можно было прочесть: «А ты кто такой, черт бы тебя побрал?» Но, увидев лицо Фролих, только пожал плечами.
– Блокирует турникет – вот что, – послушно ответил он. – Бежит в туалет, потом возвращается. Два, может, три раза за смену. Он дежурит восемь часов подряд.
– Никто его ни в чем не обвиняет, – кивнула Фролих. – Криминалистов уже вызвали?
– Мы ждали вас.
– Хорошо, оставьте на столе все как было, ничего не трогайте и опечатайте комнату.
– В гараже есть видеокамера? – спросил Ричер.
– Да, есть.
– Прикажите Нендику немедленно принести сюда сегодняшнюю запись.
Нигли склонилась над лежащей на столе бумагой.
– Довольно цветисто сказано, не находите? И по-моему, слово «стремительно» лишает нас возможности назвать эти послания просто точным предсказанием будущего. Теперь они превращаются в явную угрозу.
Фролих кивнула.
– Вы правы, – медленно проговорила она. – Если кто-то думал, что это игра или шутка, то теперь неожиданно стало понятно, что дело приняло очень серьезный оборот.
Она проговорила эти слова громко и отчетливо; Ричер быстро уловил ее мысль и пробежал взглядом по лицам собравшихся в комнате. Но ни на одном из них не смог поймать абсолютно никакой реакции. Фролих посмотрела на часы.
– Армстронг уже в воздухе, – произнесла она. – Летит домой, в Джорджтаун. – Фролих немного помолчала, а затем приказала: – Вызвать дополнительную группу. Половину отправить на базу Эндрюс, другую – к дому Армстронга. К конвою добавить еще одну машину. Ехать с базы окольными путями.
Общее замешательство длилось какую-то долю секунды; все тут же зашевелились с отработанной сноровкой элитной команды, которая готовится к решительным действиям. Ричер внимательно наблюдал за присутствующими, и увиденное ему нравилось. Затем они с Нигли следом за Фролих прошли в ее кабинет. Фролих набрала номер ФБР и попросила срочно вызвать группу криминалистов. Выслушала ответ и повесила трубку.
– Хотя я сильно сомневаюсь, что они что-то найдут, – сказала она, не обращаясь ни к кому конкретно.
В дверь постучали, и вошел Нендик с двумя видеокассетами.
– Снимали две камеры, – сообщил он. – Одна в самой будке охранника, наверху, смотрит вниз и немного в сторону, должна фиксировать каждого водителя. Другая снаружи, смотрит на подъезд к гаражу и фиксирует каждую приближающуюся машину.
Он положил обе кассеты на стол и вышел. Фролих взяла первую, пододвинула стул к телевизору. Вставила кассету и включила воспроизведение. Камера давала боковой обзор изнутри будки охранника. Съемка велась с верхней точки – как раз то, что нужно, чтобы поймать в кадр лицо водителя за окном машины. Фролих отмотала пленку на тридцать пять минут назад. Снова нажала кнопку воспроизведения. Охранник сидел на табурете, в кадр попадало его левое плечо сзади. Охранник не двигался. Фролих перемотала немного вперед.
Вот он встает. Тычет пальцем в пару кнопок и исчезает. Тридцать секунд ничего не происходит. Потом вдруг справа в кадре появляется чья-то рука. Рука торчит из толстого рукава, сшитого из мягкой ткани. Возможно, пальто, твидовое. Рука затянута кожаной перчаткой. В ней конверт. Рука просовывает конверт в щель полузакрытого раздвижного окна, и он падает на подоконник. Рука исчезает.
– Он знал про камеру, – сказала Фролих.
– Это очевидно, – согласилась Нигли. – Встал чуть менее чем за ярд от будки и дотянулся рукой.
– А про другую камеру он знал? – спросил Ричер.
Фролих извлекла первую кассету и вставила вторую. Перемотала назад на тридцать пять минут. Нажала на воспроизведение. Показался подъезд к гаражу.
Качество изображения не лучшее. Ярко выделяются пятна света от автомобильных фар, все остальное тонет во мраке. Подробностей не разглядеть. Камера снимает с высоты. Сверху изображение обрезано так, что не видно, где подъезд переходит в улицу. Снизу картинка обрывается примерно в шести футах перед будкой охранника. Но по бокам обзор неплох. Очень даже неплох. Хорошо видны обе стороны подъездной дороги. Ко входу в гараж, не попав в поле зрения камеры, не приблизиться.
Видео шло. Ничего не происходило. Они следили за счетчиком времени, а когда до появления руки осталось двадцать секунд, впились взглядами в экран. Вот вверху появилась чья-то фигура. Определенно мужская. Никаких сомнений. Ширина плеч, походка – все указывает на это. На мужчине теплое твидовое пальто, возможно, серое или темно-коричневое. Темные брюки, крепкие ботинки, шея замотана шарфом. На голове шляпа. Широкополая, темного цвета, надвинута на глаза. Мужчина идет, опустив голову. На протяжении всего пути на экране прекрасно видна тулья шляпы.
– Он знал и про вторую камеру, – сказал Ричер.
Видеопленка бежала дальше. Человек шагал твердо, целенаправленно, не торопился, не бежал, полностью сохранял самообладание. В правой руке, прижатой к телу, мужчина держал конверт.
