Новенькая не для меня
Отец заезжает за мной, как и обещал. Всю дорогу до выезда из города мы молчим, думая каждый о своем.
Я боюсь того, что будет там, в больнице.
Кручу в руке телефон. Решаюсь на сообщение Снежинке, вчера я так и не дозвонился до неё. Но она в больнице, и я даже почти не разозлился из-за того, что не удалось вырваться к ней.
«Снежинка, как ты?»
Хочется врубить секундомер и проследить, через сколько мне придет от неё ответ. Но это похоже на какое-то извращение, поэтому терпеливо отсчитываю про себя секунды.
Ответ прилетает, когда я досчитываю до ста двадцати.
Долго! Ещё немного, и полетело бы следующее сообщение.
«Привет, Ярослав. У меня все хорошо. Врач сегодня уже осмотрел. Сказал, что выписка по плану в пятницу».
«Извини, что вчера так и не добрался до тебя. Сначала с отцом встречался, потом на тренировке завис. Сегодня исправлюсь».
И снова мысленный отсчет в такт с колотящимся сердцем. А вдруг она злится, и вообще обиделась из-за вчера.
Иначе как ещё объяснить, что она меня сейчас назвала в сообщении полным именем?
Не замечаю, как из меня вырывается досадный рык, и ловлю на себе удивленный взгляд отца.
– Все в порядке?
– В полном.
Уведомление перетягивает на себя мое внимание.
«Ну я даже не сомневалась, что сын губернатора не менее занятой человек, чем сам губернатор».
Из меня вырывается смешок. И я снова ощущаю на себе быстрый взгляд отца.
«До встречи, Снежинка. Сейчас немного буду занят. Целую свою сладкую девочку».
Сообщение остаётся без ответа.
– Приехали, – отрывает меня отец от гипнотизирования дисплея.
Вскидываю голову и впиваюсь внимательным взглядом в место, где сейчас находится мама.
Красивый кованый забор, густой лес, светлые здания не выше четырех этажей. По территории гуляют пациенты. Но, вопреки ожиданиям, что они все будут чуть ли не в смирительных рубашках, люди в обычной повседневной одежде.
– Не надо так шокировано смотреть на все. Это не психушка, я же сказал.
Я все ещё озираюсь по сторонам, пока мы идем к одному из зданий. Ищу какой-то подвох.
Фиг знает какой. Но вдруг вот сейчас из-за того куста выскочит какой-нибудь ненормальный и начнет орать на всю улицу, что он Наполеон.
Доходим мы до второго этажа без лишних представлений.
– Главное, не бойся маму. Ладно?
Хлопаю глазами.
– С чего бы мне её бояться?
Отец пожимает плечами.
– Ну откуда я знаю, что у тебя там в голове.
На этаже у меня создается впечатление, что это не больница, а гостиница. Уютно, на каждой двери табличка с номером. Электронные считыватели.
– Эм, это точно больница? – скептично гну бровь.
Слышу в ответ тяжелый вздох отца.
– Яр, я делаю все, что от меня зависит, чтобы мама побыстрее вернулась домой. Это лучшая частная клиника с лучшим персоналом.
– Ладно, ладно, – бормочу под нос.
Отец стучит в дверь, на которой стоит номер двести пять.
– Да, да, входите, – слышу до боли родной голос, и ноги слабеют от облегчения.
Почему-то до последнего не верил, что отец сдержит обещание и устроит встречу с мамой.
Мама сидит на кровати по-турецки и что-то увлеченно рисует на планшете.
Услышав наши шаги, поднимает голову, и стоит признаться хотя бы себе, что она выглядит намного лучше, чем в нашу последнюю встречу.
Появился румянец на щеках, и в глазах блеск.
– Леша, – на лице широченная улыбка.
Мама откидывает планшет и подлетает к папе, чуть ли не по воздуху. Удивленно хлопаю глазами, пока отец прижимает маму к себе.
– Привет, – радостно выдыхает мама и переводит на меня взгляд, словно только что поняла, что отец не один, – Яр, привет, сынок.
И я вижу ту улыбку, которую не видел вот уже полгода. Искреннюю и такую счастливую.
У меня от этой картины внутренности все переворачиваются, а в месте, где должно быть сердце, как будто вакуум.
Сглатываю комок и выдавливаю улыбку.
Отец внимательно следит за моим поведением, но я не собираюсь сейчас в панике выбегать из комнаты.
– Привет, ма, – напускаю в голос бодрости, хотя по телу гуляет слабость, – как ты?
Мама закусывает губу, и в её глазах подозрительно блестит влага. Бросаю испуганный взгляд на отца, но он ничего не делает, просто ждет.
– Хорошо, – смущенная улыбка, и щеки покрываются румянцем ещё сильнее. – Ты рассказал, да, Леш?
Отец прижимает маму крепче к своему боку и зарывается носом в её волосы.
