Анархия в школе Прескотт - Кейтлин Морган Стунич
— Я не смогу помочь тебе, если ты не скажешь, — сказала Сара, что было хорошим знаком.
Она все еще была готова отдать мне предпочтение.
— Вы просмотрели все жалобы на Найла? — спросила я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на нее. С руками на бедрах и разницей в высоте между каблуками и помостом мне казалось, что я смотрела сверху-вниз на верную подданную, приказывая ей. Эта мысль вызвала улыбку. — Потому что если нет, то я не могу вам помочь.
— Нет ни одной жалобы на Найла Пенса, которая не была бы отклонена. Возможно, тебя это удивит, но виновные часто первыми подают жалобы на правоохранительные органы. Мы получаем их постоянно.
Я проигнорировала неведение Сары и вернулась в примерочную, прежде чем парни войду и увидят меня в этом платье. Я хочу удивить их, когда надену его в первый раз. После прошлой ночи, чувствовала себя собственницей. Последнее, чего мне хотелось, — это, чтобы Сара увидела то, как они смотрят на меня. В лучшем случае, она не поймет голодный блеск в их глазах, то, как они облизывают свои губы, как их члены становятся толще в штанах. В худшем — она увидит, что они пойдут на все ради меня, даже на убийство.
— Бернадетт, тебя никогда не было в системе по усыновлению. Скажи мне, откуда ты знала Корали Винсент?
Блять, эта женщина неумолима.
Я повернулась к ней. Было что-то в том, чтобы смотреть человеку прямо в глаза.
Отражение ее лица не достаточно. Мне нужно больше.
— У меня ощущение, что вы уже знаете ответ, — осторожно ответила я, прощупывая почву. Она знала, что Найл был настолько испорченным, что его невозможно было исправить. Не знаю, понимала ли она это или всегда знала и водила меня за нос, но оно прямо здесь, читается ясно, как божий день, во взгляде ее карих глаз. — Найл не хотел, чтобы кто-то знал, вот почему.
— Где он, Берни? — снова спросила она, но на этот раз, я уловила тоненький намек на отчаяние в ее голосе.
Ее одолевает желание отомстить; она жаждет его поимки. Это стало навязчивой идеей.
— Она сильнее, чем ты думаешь, — промурлыкала Кали, ее труп свисал с люстры надо мной, голова откинута назад, рот разинут, она гоготала.
Блять, у меня бурная фантазия.
— Сара, вы умнее этого, — сказала я, ладонью разглаживая перед платья. — Как я и сказала раньше, даже если бы знала, не сказала бы вам, — сохраняла зрительный контакт с ней на протяжении целой минуты.
Это нелегко с кем бы то ни было, даже с незнакомцем. Попробуйте. Но за каждую секунду противостояния мне что-то доставалось. Наконец, Сара отвернулась.
— Не стесняйся заходить во время зимних каникул, ладно? — предложила она, отворачиваясь от меня и собирая сумочку. Она лишь раз посмотрела назад через плечо, прежде чем уйти. — Если ты можешь выбрать любое платье, бери это. Оно тебе идет.
Ее кроссовки громко скрипели по блестящему полу, но я не ждала, пока она уйдет, и помахала продавщице, чтобы та расстегнула молнию и пуговицу на платье. Как только вернулась в примерочную, упала на скамью и сжала ее пальцами. Черт, черт, черт. Я не могла понять: все прошло хорошо.. или ужасно.
— Ты все испортишь, — заявила Кали, находясь внутри зеркала.
Она больше нигде не существовала, потому что, блять, она не реальна. Она не реальна, и все же я позволяла ей мучать меня.
Стук костяшек об дверь примерочной выбил из меня всю дурь.
— Ты там в порядке, Бернадетт? — спросил Хаэль, в его голосе прозвучали нотки беспокойства. Это был голос, который говорил: «если ты не ответишь мне в течение пяти секунд, я вхожу». Я не могла решить мне хмуриться или улыбаться. Нравилось, что они присматривали за мной, что хотели защищать меня. Но я всегда хотела иметь роскошь защитить саму себя. — Не хочешь устроить нам показ мод? По мнению Оскара, у меня дешевый вкус, но, по крайней мере, я могу сказать тебе, насколько чертовски твердым становлюсь из-за тебя.
— Все в порядке. Я выбрала платье, — разделась до лифчика и трусиков, и, как могла, быстро надела свою обычную одежду.
Я не думаю, что кто-то из них смог бы пробиться сюда силой. Каллум перелез бы сверху, Хаэль пролез бы под дверью, а Виктор бы вырвал ее с петель.
Как только надела свитер через голову, то открыла дверь и обнаружила, что их огромные тела заблокировали выход. Они смотрели на меня с одинаковой и в то же время с совершенно разной интенсивностью. По коже побежали мурашки, и я пыталась восстановить дыхание.
— Это то самое, — сказала я, поднимая руку, чтобы указать на платье, которое на ней висело.
И бок, и голова болели, но это было ожидаемо. Они заживут, в свое время. Куда больше переживала за чувство собственного достоинства и свою гордость.
— Ты выбрала платье без нас? — спросил Хаэль, притворившись обиженным. Но должно быть он разглядел что-то в моем лице, что смягчило его, и он коснулся пальцами моего подбородка. — Эта сука сказала что-то, что расстроило тебя?
— В ней есть пыл, который меня пугает, — призналась я, и Хаэль опустил свою руку, обменявшись взглядом с Виктором.
Каллум ни разу не отвел от меня глаз.
— Не переживай за эту девчонку-копа, — заверил Каллум, его голос был похож на колокол в тихой, городской церкви, которая покрыта паутиной и не используется уже много лет, но зазывающая все заблудшие души к своим закрытым дверям. — Мы уже немного скорректировали наши планы, — он головой указал в сторону главного входа в магазин. — Константин тоже был здесь, ждал снаружи.
— Мы можем поговорить об этом позже. Давайте купим это платье и уйдем, — умеренно сказал Вик, оглядываясь на продавщицу. Она говорила по телефону.. с кем-то. Вероятно, с ее боссом, объясняла ситуацию. Четверо белых отбросов пришли с другой стороны,
