Спорим, моя?

Некоторые вещи уже успели стать привычными. К примеру, ужин с родителями, болтовня с Таей и езда в бмв Ветрова. Он по обычаю усадил меня на пассажирское сидение и завел машину, выезжая с университетской парковки.

— Как прошел твой день? — нарушает тишину.

— Первую пару все-таки отменили, у Козина что-то там стряслось.

— С ангиной слег, — кивает Попутный, — две недели точно не появится, так что, пляшите.

— Отлично! — радостно вскрикиваю и только после опомнившись как это звучало, говорю уже сдержаннее, —То есть, пускай выздоравливает, конечно, но я не прочь отдохнуть от пар. А как твои дела?

— Стажируюсь в фирме отца, — начинает он, — уже начал практиковать и работать с бумагами, потому что до этого «принеси-подай» бегал. В помощниках был, то есть.

— Папа всегда отмечал, чтобы добиться результата, надо пройти с самого начала…

— Все круги ада, ага, — заканчивает мою фразу, — Мой того же мнения. Да я и сам так считаю.

Машина въезжает на набережную и выудив свободное место Ветров паркуется. Люблю бывать именно здесь. В Киеве много набережных, но Оболонская моя любимая. Макар ведет меня в один из ресторанов. Мне всё равно куда. Я хотела прогуляться, но если он так решил…

— Ты голоден? — спрашиваю, чтобы разбавить тишину.

Она, тишина, становится какой-то давящей и мне это не нравится. Легкая забавная атмосфера не выходила на связь с того самого дня, когда Макар пригласил меня на свидание в такой форме, что я просто не смогла отказать. Не странно ли столько времени водить народные танцы вокруг девушки, которая не интересна? Тогда зачем я здесь?

Нас уже успели торжественно провести за столик, вручить фигурные меню, винную карту и рассказать о новинках. Всё это время между нами ничего, кроме молчания. Иногда мне кажется, что он словно не здесь или не со мной.

— Весь день еды не видел. А ты? — отвечает, листая меню.

— Нет, залетали в кафетерий с Таей.

Поэтому у меня кофе и десерт. Удивительно, а?

— Вы близки с братом? — спрашивает Макар, когда перед ним ставят блюда.

— Довольно близки, да, — не вдаюсь в подробности ситуаций последнего полугода. Уже больше, чем полгода. Вот ведь овца Саша! — А ты один в семье?

— Ага, но я всегда мечтал о сестре. Правда тогда бы родителей вообще не видел.

— Мои тоже много работали. Владик часто со мной сидел, даже когда ребята гулять звали. Тогда, наверное, было особенно обидно. Но тут уж либо еда каждый день, либо любовь и поцелуи. Родители совмещали, конечно. У нас отличные отношения, но я имею в виду, что сесть и ждать у моря погоды, любуясь своими детьми они позволить себе не могли.

— Я понимаю, о чем ты, — согласно кивает он, — У нас та же ситуация. У матери образование экономическое было, она бухгалтером у отца и была. Вела его дела, финансами заправляла, а папа дела решал. Тогда мы классно жили, все вместе, — Макар сейчас в своих воспоминаниях, он не мне это рассказывает, а будто себе. Не знаю, как объяснить, это по его взгляду видно, — а потом все изменилось. Мама заболела. Рак нашли. Боролась, а потом рак победил, — заканчивает ничего не выражающим голосом, а следом замолкает.