Спорим, моя?
— Сегодня будет отлично, — демонстрирую чудеса семейной стоматологии в улыбке и указываю на дверь, — пропустишь?
— Конечно. Заберу тебя в четыре, — он отходит влево, а я наконец вхожу в заветный кабинет.
Вот так сходила в деканат! Да так, что свидание нарисовалось.
Секретарь Алла Дмитриевна усадила меня на стул и прямо при мне набрала номер Станислава Семеновича, прежде внимательно выслушав причину моего посягания на святая святых факультета. Оказалось, что Корев позвонил старосте и попросил предупредить остальных, что пары не будет, у Кати разрядился телефон, да еще и автобус, на котором она ехала, сломался. Вот ведь наборчик… Почему он не предупредил при этом непосредственное руководство мне неизвестно, однако выслушивая ответ секретарь недовольно сжала в руке ручку. Похоже, у кого-то нарисовались проблемы, из-за него же нам замену не поставил. Если бы не я, и не знал бы никто.
— А Катя? Ей ведь не влетит? — спрашиваю у положившей трубку Аллы Дмитриевны.
— Нет, не переживай. Все знают, что ваша Аверина ответственная девочка. А форс-мажоры у всех случаются, — она склоняется над бумагами, давая понять, что аудиенция окончена.
Мне дважды повторять не надо, благодарю и выхожу, тихонько прикрыв за собой дверь. Про себя облегченно выдыхаю, не хотелось бы по незнанию подставить Катю. Но Алла Дмитриевна давненько на своем месте сидит, и пусть всего-навсего секретарь, но к ней прислушиваются. Так что, если сказала — ничего страшного, значит, и правда, ничего.
Вернувшись обратно к аудитории, передаю точную как никогда информацию одногруппникам. Хорошо, что все узнала, не то бы продолжали куковать под дверью да замки выцеловывать. А так, как белые люди безнаказанно да с чистой совестью разбредаемся по университету.
— А сегодня куда пойдете, сказал? — мы с Таей взяли два кофе из автомата и сидим на дальней лавочке в холле первого этажа, потому что кафетерий забит нашими.
— Сказал «прогуляемся», но он так всё называет, — отмахиваюсь я, но окончания пар очень жду.
— Интересно столкнулись, — загадочно улыбается подруга, — мы с Марком тоже постоянно сталкивались. Как вспомню, сколько бегала от него… Ты не бегай! — неожиданно строго заканчивает, но на губах все та же нежная улыбка.
— А я и не бегаю. У моих родителей было раз и на всю жизнь. Несмотря на то, что мама забеременела до брака, они до сих пор друг друга любят, хоть и бубнят иногда смешно. Хочу так же!
— Так и будет, — заверяет меня Тая, а потом меняет тему, — я не думаю, что тебе написывает Ксюша.
— Почему? — хмурюсь, потому что в моей голове пазлики сложились и я с чистой совестью отбросила проблему. Зацикливаться и придавать серьезности анонимным сообщениям не хотелось, — Мы постоянно цапаемся, плюс она фанатеет по Попутному и ненавидит меня.
— Она бы не додумалась до этого, Ариш, — приподымает бровь Жарова и открыто смотрит в глаза с намеком «ты сама не понимаешь?».
— Может быть… Только аноним тоже не до чего, кроме как угрожать не додумался. А сообщеньки строчить — много ума не надо, — пожимаю плечами, Тая неопределенно разводит руками, явно оставшись при своем мнении.
— Поглядим, — отрезаю. А правда, чего гадать-то? И взглянув на время поднимаюсь на ноги, — ладно, погнали! Сидельцев пару точно не перенесет.
Жарова встает с лавочки и кидает наши пустые стаканчики в урну.
— Ага, а то вдруг Рябов решит на него плащ с надписью «лучший» нацепить, а тот отсутствует!
Мы заливаемся хохотом этой нелепой шутке, но замолкаем подходя к аудитории.
— Не, не выйдет, Макар! Тут уже ответить придется! — восклицает Мишка Латаев, который идет рядом с Ветровым.
Нас они не заметили, мы как раз проходили за колонной, а они были слишком заняты спором.
Интересно, о чем это он?
