Безумный барон – 3 - Виктор Гросов
Резко развернувшись к нему спиной, я сделал шаг в сторону своего отряда. Ультиматум был брошен. Вызов принят. И я знал, что система, столкнувшаяся с вирусом, который она не может ни понять, ни проигнорировать, имеет только один протокол действий. Полное и немедленное уничтожение. Я ждал удара в спину. Но он не спешил. Он давал мне дойти до своих, чтобы одним махом накрыть всю нашу разношерстную компанию. Хитрый, ледяной ублюдок.
Каждый мой шаг к своим по гулкому, стерильному залу отдавался в голове набатом. Спиной я ощущал его взгляд — холодный, тяжелый, как свинцовая плита. Он не атаковал, выжидая, словно опытный охотник, который не станет стрелять в дичь, бегущую к своему логову, а подождет, пока вся стая соберется в одном месте. Умный, расчетливый ублюдок, он давал мне дойти до моих, чтобы одним махом накрыть всю нашу честную компанию.
Остановившись рядом с Ариной, я встретил ее взгляд. Она смотрела на меня, приоткрыв рот, будто пыталась что-то сказать, но забыла все слова. В ее глазах метался страх, однако в уголках губ уже рождалась безумная, почти истеричная улыбка. Ратмир встал рядом, заслоняя ее своим плечом — старая солдатская привычка. Его челюсть сжалась так, что под кожей заходили каменные желваки. Он ждал приказа. Любого.
— Ты совершил ошибку, — голос Кассиана ударил в спину, лишенный всяких эмоций. Просто констатация факта. — Твоя гордыня приведет к гибели не только тебя, но и их.
— Ошибку? — медленно развернувшись, я криво усмехнулся. — Ошибку, уважаемый, совершили не мы. Ошибку совершили те самые Архитекторы, на чьих технологиях ты построил свой ледяной рай. И ты, со всей своей хваленой мудростью, этой ошибки не видишь. Лишь пытаешься замазать ее, как плохой штукатур замазывает трещину в стене.
— Ересь, — прошипел один из адептов за его спиной, делая шаг вперед.
Кассиан остановил его едва заметным движением руки. Ему было интересно.
— Продолжай, — в его ровном голосе появились нотки аналитического любопытства. Он слушал не еретика, он слушал аномальную переменную, вносящую сбой в его расчеты.
— Ты считаешь, что их ошибка была в самом Расколе. В том, что Единая Сила треснула, как перекаленное стекло. И ты пытаешься собрать осколки, выбросив два из трех, чтобы остался только один. Твой. Однако это не решение. Это ампутация.
— Хаос должен быть искоренен, — отрезал он.
— А что, если хаос — это просто двигатель? — шагнув вперед, я перехватил инициативу. — Ты — лед. Она, — я кивнул в сторону Арины, — пламя. А я, чтоб меня, тот самый сквозняк, который заставляет огонь гореть ярче, а лед — не превращать все вокруг в безжизненную глыбу. Убери одно — и все пойдет к чертям. Либо все сгорит дотла, либо замерзнет навечно. То, что мы и наблюдаем.
— Невозможно! — вклинился Елисей, до этого молчавший. Его глаза горели научным азартом. — Три фундаментальные силы не могут быть сбалансированы! Это противоречит всем законам…
— Значит, законы — дрянь! — рявкнул я на него, заставив заткнуться. — Ошибка Архитекторов была не в том, что они разделили силы! Их фатальная ошибка была в том, что они разделили контроль! Отдали три ключа от одной машины трем разным водителям, которые тут же начали рулить каждый в свою сторону. Вот та самая мина, которая и рванула тысячу лет назад!
Я перевел дух. Воздух в легких горел.
— Нельзя управлять телегой, где каждая из трех лошадей тянет в свою сторону! — почти срываясь на крик, я тыкал пальцем то в него, то в Арину, то себе в грудь. — Нужен один возница!
Арина смотрела на меня не отрываясь. В ее сознании, я это видел по ее взгляду, складывалась эта безумная, но до ужаса логичная картина. В ее глазах я больше не был монстром, а она для себя — потомком предательницы. Мы стали частями одного сломанного механизма.
— Так вот, мой третий путь, — я снова сфокусировал взгляд на Кассиане, — заключается не в том, чтобы уничтожить или заморозить. А в том, чтобы починить. Взять вожжи в одни руки.
— Ты возомнил себя богом, Наследник, — в его голосе впервые прозвучало нечто, похожее на презрение.
— Хуже, — я хищно улыбнулся. — Я возомнил себя здравомыслящим. В отличие от некоторых. Моя цель, Кассиан, — я произнес это медленно, чеканя каждое слово, — не просто остановить тебя. Моя цель — отобрать у тебя твой Ключ Порядка.
Его адепты снова шагнули вперед, но он остановил их. Он хотел дослушать.
— Потом я заберу Ключ Жизни у нее, — Арина вздрогнула, но не отвела взгляд. Она поняла. — И объединю их с моим. Я соберу все три части этой проклятой головоломки в одном месте. В себе. Чтобы наконец-то вылечить этот мир и вернуть его в то состояние, в котором он должен был быть. В состояние равновесия.
В зале повисла такая тишина, что у одного из адептов за спиной Кассиана что-то щелкнуло в механизмах маски. Мой план был не просто дерзким. Он был абсолютно безумным. Самоубийственным. Тем не менее, в этом безумии была своя, извращенная, но железная логика. И Кассиан, этот гений системного анализа, не мог этого не видеть. И не мог этого принять. Я посягнул на святое — на его веру в единственно верное решение.
Отказав ему и предложив свою альтернативу, я объявил себя его врагом, его конкурентом, его… палачом. Я заявил права на то, что он считал своим по праву тысячелетнего страдания: на его силу, на саму суть его бытия.
И тут система дала сбой.
До этого момента Кассиан был безупречен. Однако сейчас под идеально гладкой маской что-то треснуло. Я не увидел этого — я это почувствовал. Температура в зале, и без того близкая к арктической, начала падать с такой скоростью, что на губах выступила ледяная корка. Синий огонь в камине не погас — он замер, превратившись в неподвижную, светящуюся глыбу льда. Стены зала начали темнеть, покрываясь не инеем, а черным, как антрацит, граненым кристаллом, который пожирал свет и издавал тихий, едва слышный стеклянный звон.
— Интересно, — прошипел он, и этот шепот, лишенный всякой громкости, заставил волосы на затылке встать дыбом. Он не кричал. Он говорил так, будто диктовал протокол вскрытия. — Твой предок
