Реквием по любви
В который раз, проворно вскочила с постели. Игнорируя легкую тошноту и головокружение, направилась к огромному зеркалу, в котором могла разглядеть себя в полный рост. До груди задрала свободный сарафан, и внимательно осмотрела все еще плоский животик. Чего ожидала, сама не знала. Да, только, чем дольше наблюдала, тем сильнее дыхание сбивалось. Уже не одна! Внутри кто-то есть. Совсем маленький и беззащитный. Часть нее. Часть Алексея. Плод ее любви. От этой мысли сжалась вся в комок. И вроде бы, лето. Жара стоит. А по спине мураши, табунами! Преодолевая сильнейшее волнение, движимая любопытством, Соня приложила дрожащую ладонь к самому низу. Едва не отдернула. От исходившего тепла, опалилась. Что-то произошло с ней в тот момент. Ощущения были странными. Словно, она молчаливый церковный колокол, по которому со всей силы заехали молотком. Чтобы заставить петь. Чтобы пробудить к жизни. Наполнившая сердце нежность, выбила воздух из легких. Подняла до космических вершин, и спустила на грешную землю. Алмазова никогда ранее не испытывала ничего подобного. Ни к кому! Даже, к Гордееву. Это обезоруживало. Оголяло нутро. Заставляло взглянуть со стороны на свою истинную суть. Из глаз хлынули неконтролируемые слезы. Неужели, вот так мать и любит свое дитя? Или, это жалкая сотая часть, от материнского инстинкта, и все будет, гораздо сильнее? Одно она теперь знала наверняка. Даже вслух это произнесла, глядя в глаза собственному отражению.
- Не смогу…
Осознав, что приняла самое важное решение в своей жизни, засмеялась сквозь слезы. От накатившего облегчения. От радости, пульсирующей в глубинах души. У нее будет ребенок!
- Не причиню тебе боли.
Нежно погладила себя, уже смелее. Гораздо увереннее.
- Не важно, что решит наш папа! – Шмыгнула забитым носом. – Я с тобой! Я уже люблю тебя.
Папа. Папа! Улыбка тут же сползла с лица, делая Соню взрослее и серьезнее. Она поможет, чем сможет. Без былого фанатизма. Теперь, все изменилось…
Чтобы, окончательно убедиться в правильности своего выбора, схватила с комода телефон, лихорадочно выискивая в списке контактов Похомова. Мужчина ответил не сразу. Да, и когда ответил, дружелюбным казаться, даже не планировал.
- У Лизы новый номер, - Едва ли, не рявкнул Дмитрий. – Как только активирует сим-карту, свяжется с тобой. Сама. МЧС, ОМОН, и поисковую группу, вызывать без надобности. Бывай!
Да, твою, ж!
Девушка стиснула зубы. Нет, ну как Лизка его терпит?
- Вообще-то, я звоню тебе! Есть разговор!
- Крайне неудобно! Может подождать?
- Нет! Это важно! Мало того, что ты даже поздороваться не удосужился, так еще…
Девушка настороженно прислушалась.
Что это? Собака залаяла на заднем фоне? Где черти носят этого мужика?
- Какого лешего ты орешь, Алмазова? Я оглох от твоих воплей! Давай, в полголоса, излагай!
- Оглох он! А сам когда орешь, никто, значит, не глохнет?
- Соня?
Ой!
Этот спокойный и ласковый тон она уже знала. Один неверный шаг, и беды не миновать. Лучше бы орал!
- Извини. – Благоразумно перешла на шепот. – По поводу моего отца…
Молчание в трубке. Непонятный шорох. Возня, какая-то.
- Мне нужно знать наверняка, что он не сядет. Понимаешь? Что вы не позволите этому произойти.
- Не ко мне вопрос. И уж точно, не сейчас.
- Но, Макар…
- Будет сидеть тише воды, ниже травы. Ему, в данный момент, не до тебя!
- Правда? – Не смогла сдержать радости в голосе. Прокашлялась, вновь сосредотачиваясь. – В смысле, почему это?
- Что делают крысы, когда на охоту выходят хищники? Правильно, девочка! Прячутся в своих тухлых норках!
- Ты, вообще, нормальный? Я не поняла ни слова!
- Твои проблемы.
- Меня от тебя трясет, ей Богу!
- И это тоже, твои…
- Да, поняла я! Что мне ему ответить?
Казалось, от его холодной усмешки, температура в комнате понизилась на пару градусов. А от убийственного тона, на потолке выросли сосульки.
- Во-первых, никаких личных встреч с ним! Я понятно объясняю? О твоих способностях неисправимой идиотки, мне уже известно. Не нужно подтверждать свой статус вновь, и вновь! Все переговоры, строго по телефону. Без исключений. Во-вторых, как выйдет с тобой на связь, запишешь разговор на диктофон, и перешлешь мне. А Макару, передашь привет, от Прокурора. Истосковался он по нему, сил нет! Дай Бог, скоро свидятся!
- А кто такой, этот Прокурор?
Усталый долгий вдох в телефонной трубке.
- Когда научишься правильные вопросы задавать? Не важно, кто он! Важно, на что способен, и чем это выгодно для тебя. Прокурор – тот человек, благодаря которому Ювелира не закроют. И при должности оставят. У Бориса к нашим отцам, особое отношение. Только не глупи, и не высовывайся, до его возвращения в Россию. В целом, можешь выдохнуть. Свадьбы не будет.
Какой там, выдохнуть! Соня заикаться начала!
- Юв…Ювелир? У моего отца в ваших кругах еще и погоняло есть?
- С риторическими вопросами сама разберешься!
- Похомов! - Воскликнула, возмущенно.
Да, было поздно. Мужчина, давно, повесил трубку! Ох, как же ей хотелось шваркнуть о стену, ни в чем не повинный телефон. Еле сдержалась. Пунцовая от гнева, Алмазова металась по комнате. Чему удивлялась-то? Отец всю жизнь с ними. В одном котле варится. Это она, дура наивная, отказывалась верить фактам. На все готова была, ради его свободы. Тяжело дыша, остановилась, уперев руки в бока. Была? Нет. И сейчас, готова! Только, уже не на все…
Дверь распахнулась без стука, заставляя вздрогнуть всем телом. От неожиданности, схватилась за живот в защитном жесте. Само собой вышло. Распрямилась только когда посетителей увидела.
В спальню, буквально, вломился Андрей, ведя за собой, как собачку на привязи, Соколовскую. Отпустил девушку, лишь чтобы Соню обнять и поцеловать, приветствуя. После чего, привычным жестом, вложил руку в ладонь Виктории. Девушка почувствовала легкий укол ревности. Зачем с собой ее приволок? Это же, территория друзей!
