Реквием по любви
Пришел в себя, лишь, когда Волков на пороге застыл, с удивлением наблюдая за его действиями.
- Вы что творите?
- Отъ*бись! – Хрипло выдавил через силу. Пальцев уже не чувствовал. С трудом кулак разжал. Оглядев плоды своих деяний, ужаснулся и сам. Штукатурка осыпалась. Стена в кровавых разводах. Костяшки сбиты. Из руки кровища хлыщет. Сплюнул скопившуюся во рту горечь, прямо на пол, не заботясь о чистоте и прочей шалупони. Вспомнил про прощальный подарок от своей Крохи. Коробку открыл, и завис от нахлынувших эмоций. Мужской браслет. Серебряный. Стильный. Точь в точь, татуировка ее. Все таки, слушала его тогда. В сторожке. Когда сказал, что тоже, хочет иметь хоть что-то связывающее их. Не поврежденной рукой, накинул на запястье, пытаясь застегнуть. Ни в какую, как бы сильно не старался. Пальцы дрожат, не слушаются. Колечко, с фиксатором слишком мелкое. Да и влажная от крови кожа, задачу не облегчает. Зашипев, сдался, наконец, запихивая украшение в карман. Метнулся в ванную, и, намочив первое попавшее полотенце, обмотал вокруг кисти. В лицо плеснул пару пригоршней ледяной воды, отрезвляя мысли. Отдышавшись, вышел к Сергею. Тот ждал его на кухне.
- Вам бы до травмпункта доехать. Исключить перелом.
Похомов нетерпеливо передернул плечами. Это потерпит. Он – нет!
- Вещай, - Встал напротив. – Подробно.
Мужчина отрицательно покачал головой.
- Здесь не рассказывать нужно. А слушать. От первого лица.
С этими словами, Волков водрузил на стол небольшой диктофон, и нажал на «Play».
***
За время прослушивание записи, Борзый приговорил ни одну сигарету. Никотин, обжигая легкие, дарил ложное успокоение. Помогал собрать мысли в кучу. Выстроить логическую цепочку. От количества информации, даже у него голова кругом шла. Как же тесен бл*дский мир! Дочка Черчилля. Племянница Прокурора. Черти адовы! Вот это гены! Не удивительно, что в ней столько силы духа. Столько бойкости и стойкости. Дмитрий очень хорошо помнил ее отца. Да и как иначе? Тот был кумиром его детства. Рядом с таким человеком, сердце в пятки уходило. От одного лишь взгляда, подтряхивало. Прожженные уголовники перед ним заикаться начинали. Он подавлял всех. Своей сумасшедшей аурой. Своей властью. Подобные ему люди, рождались раз в тысячу лет! Несмотря на беспрекословный авторитет, и репутацию безжалостного головореза, Кирилл тепло относился к маленькому Диме. Дети чувствуют искренность. Всегда играл в карты с ним. В карты, в шахматы. Стрелять учил, по-взрослому, держа пистолет одной рукой. Его смерть Похомов переживал тяжело. И долго. Кто ж знал, что спустя столько лет…
От душераздирающих рыданий Лизы, Дмитрия передергивало. Не мог спокойно на ее боль реагировать. И все на второй план уходило. И неожиданная беременность Алмазовой, и собственное будущее, и даже, отец с Борисом. Лишь бы, успокоилась. Лишь бы не страдала. Как неадекват конченный, сидел, и тупо улыбался, когда она о своих чувствах к нему говорила. Травмированная рука нещадно дергала, ныла. А ему хоть бы хны. Душа исцелялась. А плоть заживет, как заживала сотни раз до этого. Кроха! Не по своей воле ушла! Защитить пытается. Глупышка! Не его защищать нужно, а от него! Теперь от него…
- По поводу того украшения, - Привлек внимание Волков. – Черчесов подарил его своей жене. Изготовлено по специальному заказу самым известным ювелиром в ваших кругах. Прокофьевым. Там зеленых брюликов на такую дикую сумму, что и представить страшно. Поговаривают, что Черчилль большую часть общака в него вложил. Три четверти, если верить слухам. О местоположении драгоценности неизвестно ничего. Ни тогда, ни сейчас. Велика вероятность, что супругу его, Марину, из-за цацки и убили.
Борзый кивнул. Многое сходилось.
- Отлично сработано, Сергей. Доволен тобой. Очень. Осталось выяснить, где сейчас моя женщина. И с кем. Впрочем, я догадываюсь.
- На съемной квартире не появлялась. Там все тихо.
- Отец ее в деревню повез. К бабке. Процентов на девяносто уверен. На трассе загородной встретил их. Но, все равно перепроверю. Чтобы уж наверняка. Батя пообещал своих людей к ней приставить. Значит, о безопасности можно не переживать. Ты пока не нужен. Можешь передохнуть.
- Понял.
- Знаешь что, - Слегка прищурился, вспомнив очень любопытную деталь. – Толковый ты мужик. Дело свое знаешь. Пригляди-ка за Алмазовыми. Тряхни стариной. Дома им ничего не угрожает - охрана справляется. А вне стен родной обители, Соня будет уязвима для Заруцкого. Тем более теперь. Если этот пес пронюхает о ребенке, у него такой мощный рычаг давления на Гордеева и Алмазова появится, что все мы охереем! Этого нельзя допустить. Алексей – наш человек. Его женщина и ребенок неприкосновенны. Если, я не исключаю такой возможности, начнется серьезный замес, смело зови на подмогу. Любые ресурсы используй. Ни Соня, ни Елена Сергеевна не должны пострадать.
- Как скажите, Дмитрий Аркадиевич. Мне раздобыть данные о местонахождении Вашей девочки?
Борзый задумался.
- Давай-ка, прекращай мне «выкать» для начала. Я помладше тебя буду. И, нет – ответ на твой вопрос. У меня есть свой человек в ближайшем окружении отца. Через него пробью.
Едва за Волковым дверь захлопнулась, Похомов достал телефон, и набрал по памяти номер. Ответили не сразу, после нескольких гудков.
- Борзый…
- Как она?
Не до церемоний, мать вашу!
- Сильная девочка. Чувствуется порода. Братва во все глаза таращится. Завораживает она…
- Где?
- У черта на куличиках. В богом забытой дыре.
Кивнул, подтверждая свои догадки.
- Кому доверили?
Тишина пару секунд, а потом ответ, заставивший губы Дмитрия растянуться в плотоядной улыбке:
- Мне и брату!
- И все же, старушка удача, упорно, пребывает на моей стороне!
- Фортовый ты. Бесспорно. Знаешь, за такую, и я бы землю носом рыл, и дерьмо жрал.
