Артур Гафуров - Учитель Истории
Я был настроен более оптимистически.
— Возможно, он просто залез в очередную пещеру, где нет связи. Здесь же есть пещеры?
— Если рядом есть Волга, то и пещеры тоже есть.
— Вот видишь. Мы не будем отходить далеко, прогуляемся за усадьбой, где тропинка — и обратно. Сейчас, я только тетиву взведу… Теперь стрела… То есть, болт. Все, пошли.
Мы углубились на территорию бывшего поместья. Снег здесь был плотный, утрамбованный, ноги не проваливались. Арбалет пришлось нести в руках, никакого ремня к нему предусмотрено не было. Неудобно! Он еще и металлическим оказался, зараза, на холоде замерз в момент и обжигал пальцы даже сквозь перчатки. Лучше бы я и вправду рогатку купил.
Чтобы лишний раз не информировать всех подряд о нашем присутствии, я решил обойтись без фонаря, поэтому пару раз спотыкался о какие-то кочки, однажды даже чуть не упал. Яна, даром, что в подобных делах неопытная, шла не в пример тише и легче. Еще бы: у нее нет этой бандуры.
— Ты топаешь, как мамонт, — прошипела она, когда мой ботинок в очередной раз зацепился о сокрытый под снегом булыжник. — Тебя ходить учили в детстве?
— Учили, — буркнул я. — Тут вся земля изрытая.
— Конечно, изрытая, здесь везде искали ваши долбаные сокровища.
— Если они долбаные, почему ты пошла со мной, а не осталась возле машины?
— Одной страшно…
— А со мной?
— С тобой тоже страшно. Но меньше. Если кто появится, они сначала набросятся на тебя, а я успею убежать.
— Ну спасибо… Ой!
— Да тише ты!
— Я тих, как… Стой. Здесь кое-что интересное.
— Что? — Яна поравнялась со мной и посмотрела на землю, но ничего особенного не увидела. — Ну следы. Здесь везде следы, снега уже неделю не было. Что не так-то?
— Смотри, — я присел на корточки. — Направо, уходит несколько цепочек следов. Вон туда, в рощу. Одна, две, три… Три цепочки, из них одна свежая. И обратно. Обратно тоже три цепочки. Две точно такие, а одна притопленная! Видишь, следы на порядок глубже, наст не выдержал, кое-где даже провалился. Кто-то возвращался с солидным грузом.
— Думаешь, это он? — заинтересованная Яна опустилась на колени и углубилась в изучение отпечатков на снегу. — Как ты вообще это заметил?
— Четвертый курс, криминалистика, раздел — трасология.
— Классно! Я тоже так хочу.
— Поступишь — научат.
— Ага, как же, — девушка чуть слышно вздохнула и поднялась на ноги. — Пойдем в рощу?
Подобный крюк в мои планы не входил.
— Зачем нам в рощу? Того, что оттуда вынесли, там уже нет. Нам дальше, по глубоким следам.
— А ты так уверен, что вынесли все?
— Скорее всего. Хотя, ты права, лучше убедиться лично. Пойдем посмотрим.
Сразу за рощицей проступал силуэт какого-то давным-давно развалившегося строения. Призвав на помощь память, я вспомнил, что при свете дня видел в той стороне нечто, похожее на каменную беседку, вроде тех, что сейчас стали модными в современных парках, косящих под старину. Неужели последний схрон оказался так близко к усадьбе, что никому и в голову не пришло искать здесь? Да ну, бред. Наверняка под ней все перекопали в первую очередь.
Но следы вывели нас аккурат к строению, и вблизи выяснилось, что это вовсе не беседка, а…
— Ротонда, — зачем-то произнес я вслух.
— Ты еще и в архитектуре шаришь? — восхитилась Яна. — Обидно.
— Что обидно? — не понял я.
— Обидно, что ты весь такой умный и образованный, кучу всего интересного знаешь… И так скучно рассказываешь. От твоей диктовки в сон клонит, ты знал?
— Спасибо за комплимент, — я извлек из кармана фонарик, включил. — Постой на шухере пока.
— Стою, — послушно отрапортовала она, а я, положив бесполезный арбалет на каменные ступеньки, скрылся в дверном проеме.
— Ну, что там? — спросил мой часовой, когда спустя минуту я вышел наружу.
— Ничего. Большая яма, старая, края смерзлись, сбоку чуть откопано свежей земли.
— Думаешь, тайник?
— Наверняка. Только не сокровища, это было бы слишком просто. Это…
— Инструменты! — радостно вскрикнула Яна, казалось, сама не поверив в свою прозорливость. — Кто-то спрятал здесь лопату и лом, чтобы каждый раз не возить их с собой. А теперь достал и пошел откапывать сокровища!
— А лом-то зачем? — не сразу сообразил я.
— Как зачем? Мерзлую землю разбивать! Ты что, никогда ничего не копал зимой?
— Гениально… Яночка, ты мозг, зря только меня умным называла. Теперь скорее идем!
И мы кинулись в погоню за неизвестным лопатоносцем. Хорошо различимые следы не давали нам сбиться с курса и уводили все дальше и дальше от машины. Мы шагали и шагали, не обращая внимания про холод и усталость. Я уже и думать забыл, что собирался лишь «прогуляться там, где тропинка», поисковый азарт, охватил нас обоих, и Яна, не отставая, бодро семенила следом за моей широкой поступью. Иногда она даже пыталась обгонять, наступала на пятки.
— Ну, скорее же! Что ты плетешься, как больной конь?
Мы покинули территорию усадьбы, обошли с краю погруженную в мрак деревню, откуда приятно тянуло печным дымом, пересекли небольшую рощу, миновали замерзший ручей… Только тут, когда затвердевший снег сменился мягким и глубоким, до меня стало доходить, что что-то не так. Уж слишком далеко получается. Неужели кто-то смог организовать схрон на таком большом расстоянии от усадьбы? Если так, то понятно, почему коллекцию долго не могли найти: площадь поисков оказалась куда значительнее, чем мне представлялось вначале. А следы все тянутся, петляют, пересекаются… Стоп!
— Это еще что такое? — я склонился над новой цепочкой отпечатков человеческих ног, которая, заходя сбоку, аккуратно сливалась с «нашей». — Здесь есть кто-то еще.
— Кто? — Яна тут же перешла на шепот. — Они ждали его?
— Думаешь, их много? — в свою очередь спросил я. — Цепочка всего одна.
— Они могли идти след в след. Так может хоть сто человек пройти, а ты будешь думать, что всего один.
— Тоже верно, — я чуть слышно щелкнул предохранителем на арбалете. — Дальше не торопимся, идем тихо.
— Дальше мы двигаем назад! — девочка вцепилась мне в локоть и зашипела прямо в ухо. — Ты сдурел туда идти? Если они достали Шизика, ему уже не поможешь. И сокровищам вашим тоже. Нужно звать полицию!
— Пока мы доберемся до полиции, пока убедим их, и пока она приедет, ему уже точно никто не нужен будет, — возмущенно зашипел я в ответ. — Нам еще до машины идти!
— Так позвони!
— Блин… Точно!
— И хорош шипеть, словно простуженный удав.
— А ты хорош… — я полез в карман за телефоном. Хорош придумывать обидные сравнения! Тише вообще.
— Ты мне не шикай… Ты мне не мама и не папа. И вообще… Вообще…
— Бежим! — прежде, чем Яна успела произнести еще хоть слово, я схватил ее за руку и потащил под деревья. Шальная ветка больно хлестанула по щеке.
— Ты совсем страх потерял? — едва мы остановились в полусотне метров от точки начала «забега», она чуть не бросилась на меня: настолько была зла. — Мне же больно! Ты чего хватаешься, как маньяк?
— Там люди, — коротко ответил я, пресекая конфликт в самом его истоке. — Уходим.
— Где люди? — девочка завертела головой по сторонам. — Я никого не видела.
— Они нас тоже, я надеюсь.
— Может, тебе показалось?
— Нет. Мы здесь не одни.
— Конечно, не одни! Здесь твой Шизик и… Мамочка дорогая, вон же они!
Ее последние слова слились с громким мужским голосом:
— Вон же они! Слива, стреляй!
— Ложись! — я набросился на Яну, повалил ее в снег, и в ту же секунду правое ухо заложило от резкого хлопка.
Громко, блин! И звук какой-то незнакомый… Не охотничья двустволка.
— Сизов, не прячься! Мы тебя видим!
— За дерево… — я чуть-чуть приподнялся, выпуская из-под себя Яну и давая ей возможность переползти с открытого места за ствол многолетней сосны. — Ты цела?
— Угу, — жалобно ответила она.
Я аккуратно последовал за ней: локоточком — коленочкой, локоточком — коленочкой. Стреляли еще дважды, но все мимо. Достигнув укрытия, осторожно встал на ноги. Сосновый ствол вкусно пах смолой, и я прижался к нему, как к самому родному существу на свете. Сердце бешено колотилось, готовое в любой момент разорвать грудную клетку. Внизу, сжавшись в плотный комочек, разместилась Яна. Она молчала, только время от времени чуть слышно всхлипывала и шмыгала носом.
— Ты нас не слышишь, дурак? Выходи с поднятыми руками! Или положим тебя прямо здесь.
— Сейчас их будет больше, — одними губами прошептал я. — Надо уходить.
— Куда? — жалобно отозвалась девочка. — Я не хочу никуда идти.
— Тогда нам крышка.
— Пусть… Не пойду.
— Нет, пойдешь, — я с силой перехватил ткань куртки на ее плечах и вздернул легкое тело вверх.
— Нет… Пусти… Они ничего мне не сделают.
