Артур Гафуров - Учитель Истории

— Они не обратят, — ответил Евгений. — Борис Леонович никак не фиксировал наши с ним контакты. Даже электронные письма удалял.

— А догадаться они не могут?

— Уже давно догадались бы в таком случае.

— Тоже верно.

Бросив взгляд на часы, я отметил время: начало седьмого. Начало седьмого? Почему не позвонил Юлиан? Черт, я совсем забыл про него!

— Тем не менее, мы должны этому помешать, — в голосе Жени впервые с начала нашего разговора промелькнуло что-то, похожее на решимость.

— Должны, — на всякий случай согласился я, совсем не будучи уверенным, что сие каким-либо образом осуществимо. — Поэтому нам следует как можно скорее посетить квартиру Ааронова. Ты бывал там раньше?

— Конечно, бывал! Много раз! Но там такая дверь… И пятый этаж… И он жил один… Как ты себе это представляешь?

— Пока никак, — я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, призвав себе на помощь не так давно посещавшую меня безмятежность. — Если мы не хотим, чтобы архивы профессора попали к громобоям — кстати, почему они раньше не вышли на него? — мы можем просто устроить пожар и спалить его квартиру к чертовой матери вместе со всеми уликами.

— Так нельзя, могут пострадать другие люди, — со всей убежденностью заявил Женя, которому даже в голову не могло прийти, что я говорю не всерьез. — А насчет того, почему громобои не встречались с Борисом Леоновичем раньше… Ты не прав. Встречались, и много раз. Им интересны были его знания, года четыре назад они очень сильно его беспокоили — видимо, в то время активные поиски только начинались. А он мог им помочь, ибо у него уже имелись кое-какие наработки в этом направлении. Громобои подсылали к нему в школе учеников, которые «интересовались» историей, напрашивались на дополнительные занятия, на репетиторство… Но такие номера не проходили, профессор за версту чуял ложь и лицемерие. Причем, пробовали подсылать не только мальчиков, но и девочек из старших классов — по-разному искали к нему подход. Когда поняли, что ничего не выходит, пытались угрожать. Один раз изрезали ножами входную дверь, другой — проткнули колеса на машине. Затем, увидев, что мелкие пакости не срабатывают, отравили его собаку, Персика.

— Персика? — я открыл глаза. — Он назвал собаку Персиком?

— Ну да, у него был такой бульдожка забавный. Жалко псину… Борис Леонович заявлял в полицию, но толку никакого. В итоге громобои просто оставили его в покое. Видимо, у них пошли первые находки, решили, что и сами справятся. Он очень недоверчивый был, Борис Леонович… Мне кажется, я ему полюбился в большей степени не потому что историк, а потому что… Даже не знаю, как бы точнее выразить…

— Чудной?

— Да, можно и так сказать, — поежился Женя. — Мы давно были с ним знакомы, но подружились только за пару лет до его увольнения из школы. Это он посоветовал Елене Ильиничне взять меня на его место. Он доверял мне.

— А ты ему?

— То есть? — учитель удивленно захлопал глазами. — Конечно, я ему тоже доверял! Он же мой наставник!

— Тогда к чему разговоры о подброшенном сокровище?

— Не понял?

— В субботу ты звонил мне, помнишь? Рассказал про какую-то статью из газеты и про свое озарение, что найденные четыре предмета могли быть подброшены нарочно. Чтобы их нашли. Мне тогда особо некогда было размышлять, я с женой ругался, но теперь до меня дошло, что в данной подмене ты обвиняешь своего же, как ты сам выразился, наставника. Которому, по твоим же словам, ты полностью доверяешь. Нелогично как-то.

Женя совсем растерялся.

— Ты не так меня понял… Я не…

— Ведь это Борис Леонович рассказал тебе про тайник громобоев в пещере?

— Да, он.

— И поиск коллекции ты вел под его эгидой?

— Вел поиск — это громко сказано. Мы лишь несколько раз проверяли его предположения, но в итоге я обнаруживал лишь раскопанные схроны. Порой совсем свежие. Было очевидно, что где-то действует вторая группа поисковиков, куда более организованная и лучше информированная. Тогда он понял, что нас опережают.

— Вас или тебя?

— Нас. Я не думаю, что саблю и прочее мог подбросить он. Его могли лишь навести на эту находку.

— Кто?

— Не знаю. Иногда Борис Леонович сообщал мне вещи, которое не мог почерпнуть из архивов. Например, о тайнике в пещерах: это его гипотеза, которую он просил меня по возможности проверить. Или о Гороховце. Я ведь не просто так тебя туда потащил. Мне указали на это место. Возможно, у него был свой информатор.

— Информатор на информаторе сидит и информатором погоняет, — я поднялся. — Если так, то неплохо бы его найти. Он бы многое мог нам рассказать. Ладно, сделаю вид, что я тебе поверил. Пошли.

— Куда? — Женя вскочил следом и замер в нерешительности.

— В единственное место, где, как ни странно, нам могут помочь. В полицию.

— Зачем?

— Раз мы не сможем попасть в квартиру к Ааронову, пусть ею займутся те, кто может. Я тоже побуду информатором, раз это так модно в наше время.

— Хорошо, — колебался он недолго. — Тебе виднее. Но нам лучше распределить усилия. В полицию иди один. Я же поеду в Юрьево. Посмотрю, в порядке ли последний схрон. Вызовешь мне такси?

— Ты уверен, что… — идея не пришлась мне по нраву, я бы предпочитал не разделяться.

— Не спорь, — отрезал Сизов. — Это бесполезно, я все равно всегда поступаю так, как сам решил.

— Я и не спорю, хотя сейчас ты очень крупно ошибаешься. Просто подумай, подходящее ли время для таких визитов? Что, если громобои уже ждут тебя там?

— Пусть ждут, — Женя вдруг улыбнулся своей почти детской обезоруживающей улыбкой. — Я те места, как свои пять пальцев знаю. Не пропаду. Ты же сам говорил, что медлить нельзя. До сих пор я боялся, а теперь поздно: если нас опередят, пострадает мой родной город. Я не очень люблю его, всегда мечтал уехать… Но так и остался. Не знаю, почему, видимо, привык. Квартира вот есть. И я не хочу, чтобы что-то менялось… В худшую сторону. Всё, я готов. Пойдем?

Что ж. Он свою дорогу выбрал сам. И, успев немного узнать Евгения, я прекрасно понимал: он не отступит. А значит, не стоит понапрасну тратить время.

— Пойдем, — согласился я. — Будь на связи. Сразу после полиции я тоже поеду в Юрьево. Заберу тебя.

— О, Лазарев! Какими судьбами? Заходи, не стесняйся. Сейчас, погоди минуту, протокол дочитаю.

— Добрый вечер, товарищ капитан, — я прикрыл за собой дверь. — Разрешите обратиться?

— Вы не в армии. Обращайтесь.

— У меня есть сведения, что на одну квартиру в ближайшие дни — а, может быть, даже сегодня, — будет совершен налет.

— Таак… — совершенно неожиданно из-за шкафа появился старший лейтенант Канин. — Интересные вещи говоришь. Ну, чего уставился? Выключатель я чинил.

— Рассказывай давай, что знаешь, — поторопил меня Лоенко, а заметив мой растерянный взгляд, добавил: — Серега свой, не бойся.

— Я и не боюсь.

— Тогда не тяни. Что за квартира?

— Бориса Ааронова.

— Это учитель школьный что ли?

— Да. Он умер сегодня ночью.

— Да ладно! — ахнул старлейт. — Не верю… Такой хороший дядька был… Учитель мой…

— Почему ты решил, что его квартиру хотят ограбить? — Лоенко отложил бумаги, теперь все его внимание было сосредоточено на мне. — Тебе кто-то нашептал?

— Нет, — я был готов к подобному вопросу и заранее сочинил ответ, не то, чтобы очень уж исчерпывающий, но более-менее логичный. — Я случайно подслушал разговор… Двух учеников в школе.

— Учеников? И подумал, что они всерьез?

— Их фамилии Глазунов и Сливко, и оба они — громобои. Вам ведь не нужно объяснять, кто такие громобои?

— Не нужно, — согласился Лоенко. — Но зачем им грабить квартиру Ааронова?

— Ааронов — крупнейший спец по коллекции Юрьевских, — неожиданно вмешался Канин.

— Теперь понял, — кивнул капитан, полностью удовлетворенный ответом напарника. — Дальше, Лазарев?

— Именно, — подтвердил я, радуясь, что наживка сама запрыгнула в рот к рыбке. — Вы же знаете, громобои ищут эти побрякушки. Возможно, они хотят разжиться информацией. Или думают, что какие-то из предметов уже найдены Аароновым и хранятся у него. Поэтому, если вы не хотите, чтобы ценнейшие экспонаты антикварного искусства осели на руках частных коллекционеров, думаю, стоит заняться охраной квартиры.

— Какая-то чушь, — Лоенко кивнул мне на стул, и я послушно сел. — Если у вашего Ааронова и были какие-то сведения о сокровищах, он бы давно уже сам их выкопал и реализовал. И не стал бы дожидаться прихода полярной лисички. Или ты подозреваешь, что его убрали?

— Этого я не могу утверждать.

— Молодец. Не делаешь поспешных выводов.

— Вы примете меры?

«Странно, что ты вообще не в курсе, кто такой Ааронов, если сам не ранее, как неделю назад сообщал мне, что занимаешься поисками украденной коллекции. Не обратиться за консультацией к крупнейшему специалисту в данной области — верх непрофессионализма».