Дмитрий Минаев - Поэты «Искры». Том 2
377. ЭЛЕГИЯ
(ОДИН ИЗ СОВРЕМЕННЫХ ВОПРОСОВ С ПОЭТИЧЕСКОЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ)
Я любил ее так нежно,Так высоко, поэтично;Всё в ней было так эфирно,Так небесно, гармонично…Но вчера, о боги, боги,Приключение какое!..Ту, которая являласьМне как нечто неземное,Окруженная цветами,В обстановке идеальной,—Ту красавицу увиделЯ в палате госпитальной!С инструментом возле трупаДева милая стоялаИ, по правилам науки,Труп спокойно рассекала.Я отпрянул в изумленьиОт невиданного дела…А она в глаза мне прямоИ учено посмотрела;Протянула мне спокойноОкровавленные рукиИ сказала: «Друг, ты видишьЗдесь служителя науки!»И опять припала к трупу…Я стоял, глотая слезы;Черной пылью рассыпалисьПоэтические грезы;Их, как молния, сменялиМедицинские картины,И шептал я: «Дева рая —Доктор, доктор медицины!..»
<1862>378. КОЛЫБЕЛЬНАЯ ПЕСНЯ
Спи, редактор знаменитый, Баюшки-баю!Я тебе, старик маститый, Песенку спою;Пусть нелепейшие сказки Жизнь срамят твою —Ты пиши из-под указки… Баюшки-баю!
Ходит всюду слух нелестный, Ходит резкий свист,Будто ты не слишком честный, Ловкий журналист;Плюнь на слухи! Тискай смело Нужную статью…Это выгодное дело… Баюшки-баю!
Помогло тебе лихое Перышко твое:Ты забыл свое плохое Прежнее житье;Зажил ты богато, шибко, Как в земном раю,—Вот что значит гнуться гибко… Баюшки-баю!
Продолжай такое семя В землю ты кидать…Видишь, может наше время Труд вознаграждать.Пусть клеймят тебя зоилы — Ты силен в бою,Будешь крепок до могилы… Баюшки-баю!
<1862>379. ВЗГЛЯД НА ПРИРОДУ
(РУССКАЯ МЕЛОДИЯ)
Я люблю смотреть на звезды —Но не те, что в горнем мире;Мне милее те, что светятНа чиновничьем мундире.
Эти Сириусы, МарсыДля меня смешны и странны;Мне милее Станиславы,И Владимиры, и Анны.
И люблю я слушать шелест —Но не вязов, не акаций;Мне милее шелест крупныхВсероссийских ассигнаций.
Я люблю смотреть, как гнется —Но не ива в роще темной;Мне милей сгибанье телаУ начальника в приемной.
И люблю внимать я реву —Но не ветра над волнами;Мне милее рев особыНад мельчайшими чинами.
Я люблю ключи большие —Но не в скалах и пещерах;Мне милее те, что блещутНа высоких камергерах.
И люблю я теплый климат —Но не стран благословенных;Мне милей теплынь роднаяМест гражданских и военных.
<1862>380. ВЕСЕЛАЯ ПЕСЕНКА
Ах ты, русская, русская гласность!Сколько важных вопросов ты в ясностьИз тумана на свет привела!И какая ты чудная сила,И какие ты, право, свершилаВеличаво-благие дела!Если взятки еще не пропали,Так теперь получать-то их сталиОсторожно, без грубых манер;Если женщин еще оскорбляют,Так ведь это уж дети свершают,Как случилось в Твери, например;Если мы дикарями богаты,Если мы на словах тороваты,Если лупит слугу либерал,Если многие спины так гибки,Если подлостью пахнут улыбки,Если силу имеет нахал —Так ведь это одни исключенья,И бледнеют они от сравненьяС тем, что ты нам так щедро дала,О великая русская гласность,Всё приведшая в яркую ясность…Тра-ла-ла, тра-ла-ла, тра-ла-ла!
1862381. СТРЕКОЗА И МУРАВЕЙ
(В НОВОМ РОДЕ)
Говорят, водопроводы Попросили ДумуОтпустить им на расходы Тысяч в двести сумму.
Говорят, услышав это, Дума городскаяВместо всякого ответа — Странная такая —
На бассейн, громаду-зданье, Едко указалаИ Правленью в назиданье Басенку сказала:
Попрыгунья стрекоза,Акведукная компанья,Погрузилась в труд копанья…Вдруг, глядит — пришла гроза:В кассе чисто, словно в поле,Нет уж дней тех светлых боле,Как добряк акционер,Щедрый выше всяких мер,Под директорские сказкиСпал, закрывши сладко глазки,И давать свой капиталЧистым счастием считал.Дни блаженства пролетели…И Палибины, и Пели,И Овсянников, и КронЧуют время похорон.Труб печальнейшая грудаНа Сенатской площади;А далеко позадиБашня смотрит, как Иуда…Тут компания с тоскойЛезет к Думе городской:«Не оставь меня приветом,Не срами пред целым светом,Одолжи для спуска водТысяч двести на расход…»— «Кумушка, мне это странно!Ты брала ведь беспрестанноДеньги будто за труды,А ни капельки водыВ наши трубы не пустила…»— «До того ль, сестрица, было!Ведь в Правлении у насСхватки, споры — каждый час,Так что воду я забыла…А притом, я без умаРыла ямы ежечасно…»— «Рыла ямы! И прекрасно;Так заройся в них сама!»
1862382. УТЕШЕНИЕ
Верьте мне, о россияне,Верьте — прав во всем Скарятин:Всё изменится как должно,Всё очистится от пятен.
Нигилисты-забияки,Консерваторы-тупицы —Все исчезнут безвозвратноИз провинций и столицы.
Жизнь свободную не будетЖать ярмо антагонизма,Оттого что очень многоВ нас живет либерализма.
Ни реакции не будет,Ни тревоги грустно-шумной…«Тише едешь, дальше будешь» —Наш девиз благоразумный.
Безмятежны, как младенцы,Выбрав гладкую дорожку,Мы когда-нибудь до целиДоплетемся понемножку.
Только дайте до второгоНам дожить тысячелетья —Оперимся мы отличноВ эти новые столетья.
Ко второму юбилеюБудет русский мир утешен —И какой тогда воздвигнетНовый памятник Микешин!
Подождите, потерпите!Всё очистится от пятен:В этом нам залогом служитЗорковидящий Скарятин!
1862383. МИШУРА
Проносясь на коне наблюденийПо арене общественных дел,Я на множество светлых явленийС умилительным чувством глядел.Говорил я: «В Нью-Йорке, в Париже,В Альбионе нет столько добра»…А как только вгляделся поближе —Мишура, мишура, мишура!
О краса бюрократии новой!С беспредельным восторгом не разЯ внимал твоей речи громовойО вреде стародавних заразИ о том, что теперь-то приспелаДля реформ радикальных пора…А как только коснулось до дела —Мишура, мишура, мишура!
Сколько раз, о вития журнальный,Увлекал и пленял ты меня,Как любил я твой тон либеральный,Полный силы, ума и огня!Сколько было решимости грознойВ каждом взмахе живого пера…А дошло до поверки серьезной —Мишура, мишура, мишура!
О друзья интересов народных!Сколько светлых надежд и идейПроявлением сил благородныхВы в душе возбуждали моей!Вы с народом сливались так мило,За народ вы кричали «ура!»…А на деле опять выходило —Мишура, мишура, мишура!
И куда бы, восторгом палимый,Я ни мчал наблюдений коня,Всё какой-то чертенок незримыйХохоча догоняет меня И пищит:«На трескучие речиЗнаменитые вы мастера,А взвали-ка вам дело на плечи —Мишура, мишура, мишура!»
<1863>384. ЭКСТРЕННЫЙ СЛУЧАЙ
