Дмитрий Минаев - Поэты «Искры». Том 2
384. ЭКСТРЕННЫЙ СЛУЧАЙ
Я бескорыстный чиновник,Верой и правдой служуИ репутацией честнойВыше всего дорожу.Всех, предлагающих взятки,В шею гоню я всегда…Раз только… В деньгах случиласьМне до зареза нужда…Взял я с канальи купчишкиКушик — и то небольшой…Ну, да ведь экстренный случай,Экстренный случай такой!
Всех наказаний телесныхВраг я до мозга костей;Даже супруге я строгоСечь запрещаю детей.Я и в газетах однаждыТиснул об этом статью…Раз только… Мой камердинерЛампу испортил мою…Я рассердился и в зубыСъездил легонько рукой…Ну, да ведь экстренный случай,Экстренный случай такой!
«Женщины — перлы созданья!» —Так я всегда говорю,На ловеласов бездушныхС страшною злобой смотрю…Раз только… Мне подвернуласьПрелесть — девчонка одна.Жили мы долго… «А что, какВдруг да узнает жена?» —Так я подумал — и тут жеСтал для бедняжки чужой…Ну, да ведь экстренный случай,Экстренный случай такой!
С каждым своим подчиненным,Будь он хоть мелкий писец,Я обращаюсь гуманно,Даже почти как отец.Руку порой пожимаюТем, кто и в малых чинах…Раз только… Писарь на службуВ пестрых явился штанах…Тут из терпенья я вышел —Выгнал из службы долой…Ну, да ведь экстренный случай,Экстренный случай такой!
Строго себя разбирая,Смело всегда я скажу,Что и правдиво и честноЯ и живу и служу.Совесть не может мне сделатьСамый малейший укор…Если ж порой и случитсяЭтакий маленький вздор,Если в порыве досадыЯ и забудусь порой —Значит, уж экстренный случай,Экстренный случай такой!
<1865>385. ДОКТРИНА
Стучи в барабан и не бойся…
Гейне«Стучи в барабан и не бойся,Целуй маркитантку под стук;Вся мудрость житейская в этом,Весь смысл глубочайший наук.
Буди барабаном уснувших,Тревогу без устали бей,Вперед и вперед подвигайся —В том тайна премудрости всей».
Так пел знаменитый мой тезка,И, в гордости странной своей,Он думал, что этой «доктриной»Составит блаженство людей;
Он думал, что эту доктринуНа деле легко применить,И шел он с своим барабаном,Стараясь будить и будить.
Я, тезка великого Гейне,На вещи иначе смотрю…Я, правда, поэзии жаром,Как он, постоянно горю,
Когда забываюсь в мечтаньяхО птичках, девицах, луне…Но чуть до доктрины доходит —Доктрина иная во мне…
Отрекшись от дерзкой гордыни,Судьбу обеспечив свою,Я тихо, свободно и сладкоВ своем кабинете пою:
«Оставь барабан ребятишкам,Целуй благонравно жену,Спи сам и ничем не препятствуйДругих безмятежному сну.
Где только заметишь тревогу,Домой удирай поскорей,И там лишь вперед подвигайся,Где пользы немало твоей.
Вся мудрость житейская в этом,Весь истинный смысл бытия…Прекрасную эту доктринуИзведал на опыте я.
И знаю, что кончу покойней,Комфортней, светлее свой век,Чем кончил мой тезка несчастный,Больной фантазер человек!»
<1867>386. «Бесконечной пеленою…»
Бесконечной пеленоюРазвернулось предо мною Старый друг мой — море.Сколько власти благодатнойВ этой шири необъятной, В царственном просторе!
Я пришел на берег милый,Истомленный и унылый, С ношею стариннойВсех надежд моих разбитых,Всех сомнений ядовитых, Всей тоски змеиной.Я пришел поведать морю,Что с судьбой уж я не спорю; Что бороться долеСилы нет! что я смирилсяИ позорно покорился Безобразной доле.
Но когда передо мноюБесконечной пеленою Развернулось мореИ, отваги львиной полны,Вдруг запели песню волны В исполинском хоре —Песню мощи и свободы,Песню грозную природы, Жизнь берущей с бою,—
Всё во мне затрепеталоИ так стыдно, стыдно стало Пред самим собою —За унынье, за усталость,За болезненную вялость, За утрату силыНи пред чем не преклонятьсяИ с врагом-судьбой сражаться Смело до могилы!
Отряхнул с себя я сноваМалодушия пустого Пагубное бремяИ врагу с отвагой твердойСнова кинул вызов гордый, Как в былое время.А седые волны моря,Пробужденью духа вторя Откликом природы,Всё быстрей вперед летели,Всё грознее песню пели Мощи и свободы!
<1881>ИЗ ПЕРЕВОДОВ
Вильям Шекспир
387. < МОНОЛОГ ОТЕЛЛО ИЗ 1-ГО ДЕЙСТВИЯ ТРАГЕДИИ>
Ее отец любил меня и частоЗвал в дом к себе. Он заставлял меняРассказывать историю всей жизни,Год за́ год — все сражения, осадыИ случаи, пережитые мною.Я рассказал всё это, начинаяОт детских дней до самого мгновенья,Когда меня он слышать пожелал.Я говорил о всех моих несчастьях,О бедствиях на суше и морях:Как ускользнул в проломе я от смерти,На волосок висевшей от меня;Как взят был в плен врагом жестокосердымИ продан в рабство; как затем опятьЯ получил свободу. Говорил яЕму о том, что мне встречать случалосьВо время странствий: о больших пещерах,Бесплоднейших пустынях, страшных безднах,Утесах неприступных и горах,Вершинами касающихся неба;О каннибалах, что едят друг друга,О племени антропофагов злыхИ о людя́х, которых плечи выше,Чем головы. Рассказам этим всемС участием внимала Дездемона,И каждый раз, как только отзывалиДомашние дела ее от нас,Она скорей старалась их окончить,И снова шла, и жадно в речь моюВпивалася. Всё это я заметилИ, улучив удобный час, искусноСумел у ней из сердца вырвать просьбу —Пересказать подробно ей всё то,Что слышать ей до этих пор без связи,Урывками одними привелось.И начал я рассказ мой, и не разВ ее глазах с восторгом видел слезы,Когда я ей повествовал о страшныхНесчастиях из юности моей.Окончил я — и целым миром вздоховОна меня за труд мой наградилаИ мне клялась, что это странно, чудноИ горестно, невыразимо горько;Что лучше уж желала бы онаИ не слыхать про это; но желала б,Чтоб бог ее такою сотворил,Как я; потом меня благодарила,Прибавивши, что если у меняЕсть друг, в нее влюбленный, — пусть он толькоРасскажет ей такое ж о себе —И влюбится она в него. При этомНамеке я любовь мою открыл.Она меня за муки полюбила,А я ее — за состраданье к ним.Вот чары все, к которым прибегал я.Она идет — спросите у нее.
<1864>ГАВРИИЛ ЖУЛЕВ
Биографическая статья
Гавриил Николаевич Жулев, младший брат известной драматической артистки Е. Н. Жулевой, родился 5 июля 1834 г. в сельце Спасском Бронницкого уезда Московской губернии, в семье Поликарпа Васильевича Жулева, дворового человека помещика H. М. Смирнова. Ему еще не исполнилось тринадцати лет, когда он, весною 1847 г., был отпущен на волю[126]. Есть некоторые основания полагать, что он был незаконнорожденным сыном помещика.
Жулев был одновременно и поэтом, и артистом. Окончив в начале 1850-х годов петербургское театральное училище, Жулев в 1853 г. дебютировал на сцене Александринского театра[127] и много лет, до 1875 г., состоял в его труппе[128]. «Помню, что Жулев превосходно играл прогорелого купеческого сынка Перетычкина в комедии Красовского „Жених из Ножовой линии“, — читаем в воспоминаниях современника. — Он подавал большие надежды на сцене, но его затер режиссер Е. И. Воронов, долго властвовавший в Александринском театре» [129]. Воронов и начальник репертуарной части петербургских императорских театров водевилист П. С. Федоров, самодур и взяточник, которого неизменно преследовали искровцы под кличкой «Губошлеп», особенно невзлюбили Жулева за то, что он сотрудничал в «Искре» и информировал редакцию журнала о закулисных тайнах и интригах[130].
