Жизнеописание оболтуса - Виктор Сапожников
Мама вроде бы верит. Отец, естественно, нет, но вида не показывает. Такая она, мужская солидарность. Сам, поди, в молодости был еще тем путешественником и космонавтом.
Вот что такое двадцатилетние балбесы. Сутки работаем и занимаемся херней, спим пару часов и все начинаем сначала. Кушаем и пьем всякую гадость, ходим в злачные места, бегаем за женщинами… И все это называется «молодость».
Нехорошие женщины
Сегодня — день борьбы со СПИДом. А кто главные переносчики вредоносных бактерий и зловредных вирусов? Правильно, продажные женщины. Белла предложила сделать два сюжета по этой проблеме. Меня отправляют снимать шествие против проституции, организованное очередным провластным молодежным движением. Клара с оператором поехала на улицу, где обитают городские путаны, чтобы провести съемки с натуры. А чё не наоборот?
Без особого энтузиазма мы с оператором едем на место события. Обставлено все даже с некоторым размахом! Дорога перекрыта. Юные парни и девушки ходят с флагами и транспарантами, скандируя лозунг: «Мы против проституток!».
Подходим к главному активисту. Это молодой парень с холеной физиономией и в дорогом костюме.
— Мы с телевидения. Расскажите, чего вы требуете? Как вы планируете искоренять это зло?
Оператор уже наготове.
— Наше молодежное движение, — начинает активист заученными фразами, — выступает за демократические преобразования, инициированные президентом нашей страны. В частности, мы требуем категорического запрета проституции. В крайнем случае, мы требуем, чтобы проститутки работали легально и платили налоги и штрафы в бюджет.
— Спасибо, понятно. Очень здравая позиция.
Сами виновницы торжества тоже стоят неподалеку. Им некогда глупостями заниматься, работать надо. Нам, кстати, тоже. Идем с оператором к работницам коммерческого секса.
— Здравствуйте девушки! Видите, против вас протестуют?
— Видим, мля, всех клиентов сегодня распугали.
— Сочувствую. Ну, раз делать все равно нечего, дайте нам интервью.
— Ты что, обалдел? А если родственники увидят мой «экономический университет»? Деньги еще присылать перестанут.
— Да ладно, встаньте спиной, никто лица не увидит. Вам же надо свою точку зрения отстаивать, так сказать, проявлять гражданскую позицию. А то запретят вашу благородную профессию, будете до пенсии бесплатно работать. За идею.
— За идею я не могу. У меня и идей-то никаких нет. Я ж в университет так и не поступила. Ладно, давай скажу.
— Мы всегда готовы, — я даю отмашку оператору, — расскажите про свою женскую долю, горемычную. Как квартиру и шубу с нетрудовых доходов купили? Поехали!
Начинаем интервью. «Мамзель» говорит трагическим голосом, старательно подбирая слова.
— Это… я не могу сказать, как меня зовут. Мне 22 года. Сюда я прихожу, потому что мне надо кормить родителей-инвалидов и троих детей, кстати, тоже инвалидов.
— Вам, наверное, очень трудно приходится?
— Да, очень! Я ведь мать-одиночка. Мне здесь очень трудно приходится, денег еле хватает, чтобы прокормить мою семью, которая постоянно болеет. Если нас отсюда выгонят и не дадут работать, я не знаю, как буду жить.
— А клиенты обижают?
— Бывает. Часто убегают, не заплатив. Говорят, что завтра отдадут. А некоторые могут даже побить. Тяжело нам, обычным проституткам. Но мы любим свою работу. Как пилоты тоскуют без неба, так и мы не можем без… без… общения с людьми.
— Может быть, вы хотели бы работать легально, под защитой государства? Платить налоги? Носить с собой кассовый аппарат и выбивать фискальные чеки? Как вы смотрите на то, что в стране будет организовано государственное агентство по реализации продажной любви и управлению коммерческим сексом?
— Да пошел ты! То есть, мы негативно относимся к этой идее. На наш взгляд, она недостаточно проработана.
— Спасибо за интересное и честное интервью!
По возвращению на канал мы попали в эпицентр эмоционального взрыва Клары. Она только вернулась со съемок и возбужденно рассказывала подробности коллегам.
— Вы не представляете, что там происходит! Приезжает какой-нибудь вонючий дальнобойщик, и эти путаны за три копейки готовы сделать ему минет. Это кошмар и ужас!
Такие пламенные речи могут продолжаться по часу и более. И, конечно, они всем изрядно надоели. Сами представьте, каждый день это выслушивать.
— Начинается эпидемия гриппа! Это самая сильная вспышка! Сколько людей умрет! Ужас! Ужас! — кричит Клара в понедельник.
— В магазинах продают просроченную колбасу! Сколько людей отравится! Кошмар! Кошмар! — голосит Клара во вторник!
— Следующим летом будет аномальная жара! Сколько людей погибнет! Жуть! Жуть! — разоряется Клара в среду!
И так каждый день! Лишь иногда нас может спасти Федор.
— Клара, а ты стендап рядом с проститутками сделала? — спрашивает он.
— Нет, а что там интересного сделаешь? Дорога, машины.
— Ну как, — саркастически хихикает Федор, — надо было зрителям показать всю неприглядную сущность этого порочного явления. Так сказать, дать зрителям эффект присутствия. Ты же профессионал! Позвала бы вонючего дальнобойщика. Сама встала на корточки. Чмок-чмок-чмок, и такая, на камеру поворачиваешься и говоришь: «Вот так за три унизительных копейки придорожные женщины делают вонючим мужикам столь омерзительные вещи. Шампанским такое не запьешь!» Чмок-чмок-чмок.
Все свои слова Федор сопроводил довольно талантливой и экспрессивной пантомимой. Редакция взорвалась хохотом.
— Сволочь, — взвизгнула побагровевшая Клара и попыталась остро наточенными коготками вырвать Федору глаза или оторвать «колокольчики». Это было не первый раз. Федор молниеносным движением уклонился от ударов и в несколько натренированных прыжков покинул редакцию. В коридоре хлопнула дверь мужского туалета. Теперь его не достать. Через полчаса Клара успокоится, а Федор вернется слегка выпивший. У него в туалете заначка на случай таких ситуаций. Чтобы не скучать.
Зато мой сюжет пошел в эфир. Ну, а как вы хотели? Там же было молодежное движение, выступающее за демократические преобразования, инициированные президентом… и так далее. А вот история простой проститутки с тремя детьми в сюжет не попала. Сказали, что не может труженица коммерческого секса находиться в сюжете, где рассказывают о демократических преобразованиях, инициированных президентом.
Неудавшаяся сенсация
Небо затянулось тучами. Птицы престали петь. Самолеты облетают наш город стороной. Лев в зоопарке забился в угол и поскуливает, словно напуганный котенок. Бегемот нырнул в бассейн, голову не вынимает и дышит через соломинку. Люди говорят реже и тише, а так в основном молчат.
