Василий Курочкин - Поэты «Искры». Том 1
2. ХЛЕБА И ЗРЕЛИЩ!
Денег! денег! денег! Вопль над целым краем,Все ожесточились, даже страшно стало…Мы друг друга гоним, топим, убиваем…Странно: ведь и прежде денег не бывало.
Нравы стали мягче, — молвить вообще-то,—Но еще ужасней вопли, стоны, вздохи.Что же дальше будет? Есть ответ на это:Разные потребы в разные эпохи.
Древний Рим был страшен всем земным владыкам.В нем существовала общая потреба —И не допускавшим отлагательств крикомГрозно выражались: «Зрелищ нам и хлеба!»
Это был период варварского Рима.Нам такое зверство даже незнакомо.С знаменем прогресса, вьющимся незримо,Мы идем учебным шагом в три приема.
Но мечту Мадзини и добычу ПиевВ стороне оставим, дело там не наше:Нам милей Архангельск, Петербург и Киев,А Москвы-старушки ничего нет краше.
Древле нам прогрессом не трубили в уши.Жили мы спокойно, жили-поживали,Продавали души, чтобы бить баклуши,И с душой девичье тело покупали.
Было всё согласно, было всё послушно —Старики, старухи, бабы, мужичонкиВ мнениях сходились все единодушно:Никакой душонки нет, мол, у девчонки.
Нынче хоть и то же, но не то уж дело —Сказано в писаньи: дню довлеет злоба —Так же продается и душа и тело,Но особо тело и душа особо.
Так же продается каждый шут приказный,Так же ждет в передней ласки и подачкиИ, хоть в новой форме, «целесообразной»,Всё на тех же лапках комнатной собачки
Служит и доносит, хоть никто не просит,Хоть в какой поступит комитет негласный,Только не смотрите, что ливрею носит —Черт его ведь знает, может быть, он красный!
Всё переменилось. Женщины — поди-ка! —Так же ведь тела их продает нужда нам;Только вздорожали, как зимой клубника,А разврат дешевый пахнет чемоданом.
Зрелищ! зрелищ! зрелищ! — вскрикнули мы дружно.Подавай театров — частных и народных!Для людей развитых развлеченье нужно,Средство от запоя для крестьян свободных.
Зрелища иные жизнь дает без платы,В зале, где, святою скорбию томимый,С полотна на судей смотрит бог распятый —Христианской эры первый подсудимый.
<1870>92. LA PAIX À TOUT PRIX! FRIEDE UM WAS ES NICHT GELTE!
МИР ВО ЧТО БЫ ТО НИ СТАЛО!
Страшный призрак грозно встал;Страсти вечные щекочет;От всех зол универсал —Кровь открыть Европе хочет.Но в разумный век поэтУж не фельдшер, как бывало,И одно поет в ответ: Мир во что бы то ни стало!
Уж настолько мы умныВ наши дни, что каждый лирикСкажет призраку войны:«Прочь, чудовище-эмпирик!Мир гниет от старых ран —Новых, что ли, не хватало?Я поэт, а не боян. Мир во что бы то ни стало!»
Займодавец иудей,Будь расчетлив и скупенек:Для дерущихся людейНе давай ни гроша денег.Помни то, что каждый грошИз мирского капиталаДля прогресса лишь хорош. Мир во что бы то ни стало!
Ну, а тем, что в наши дниК драке слишком уж охочи,Ты лукаво подмигни,Указав вопрос рабочий.Поработай, мол, на мир,Чтобы денег тут достало…А чтоб драться… Ой, вей-мир![161] Мир во что бы то ни стало!
В честолюбии владыкСмысл солдатского задора;Но в народах общий крик:«В честном мире нет позора».Пусть воинственно глядит,Но не сходит с пьедестала,Марс — шевронный инвалид. Мир во что бы то ни стало!
Бог военной суетыЛучше пусть шалит с Кипридой…Ты, богиня красоты,Человечество не выдай!А вопрос про старый РейнМы поставим так сначала:Мил лафит, хорош рейнвейн. Мир во что бы то ни стало!
187093. СТИХИЙНАЯ СИЛА
Где приют для мира уготован?Где найдет свободу человек?Старый век грозой ознаменован —И в крови родился новый век.
Шиллер. «Начало нового века»Только одно поколенье людейВыступит с новым запасом идей —И с барабанным, торжественным боемВ вечность наш век отойдет под конвоемУмственных бурь и военных тревог,Время подпишет в кровавый итог,Что в девятнадцатом веке царилаГрубая сила, стихийная сила.
Тщетен был опыт минувших веков,Слава героев, умы мудрецов;Тщетно веками скоплялись богатстваРавенства, знанья, свободы и братства.Нужны усилия страшные вновь,Жертвы, мученья, темницы и кровь,Чтоб хоть крупицы от них уступилаГрубая сила, стихийная сила.
Все силы духа во все временаВ лапах железных держала она.Чтоб услужить ей, из всех мифологий,Переодевшись, слетаются боги.Непобедимым считался прогресс,Но в наши дни беспримерных чудесВремени дух, изловчась, покорилаГрубая сила, стихийная сила.
Вместе с богами и верой людейВремени дух в услуженьи у ней.Зиждущий дух плодотворных сомнений,Зло отрицающий творческий генийДухом сомненья в великих делах,Гением смерти стал ныне в умах,—Так чудотворно умы извратилаГрубая сила, стихийная сила.
Знанья для жизни святой идеалВ формулах мертвых бесследно пропал,Новым циклопам дав знанье природыДля истребленья людей и свободы.В кузницах смерти движенье и стукИ — благо занято множество рук —Светоч сознанья совсем загасилаГрубая сила, стихийная сила!
Только сознания светоч угас —Двинулось многое множество массНесокрушимым ни зноем, ни стужейГрамотным мясом безграмотных ружей,Неувядаемым цветом страны,Где для кромешного ада войныЖенщин любить и рожать обучилаГрубая сила, стихийная сила!
Массы другие в раздумьи стоят,Видя солдатского зверства разврат,Гимны поют о кровавой расплатеГраждан, погрязших в греховном разврате;Даже приветствуют век золотойРавенства всех — перед смертью одной,В тучах, которыми солнце затмилаГрубая сила, стихийная сила.
«Новый в крови нарождается век;Где же свободу найдет человек?» —Спрашивал Шиллер, взывая к свободе.И девятнадцатый век на исходе —Швабскому гению отзыва нет.Самую жажду свободы в ответПорцией крови, смеясь, утолилаГрубая сила, стихийная сила!
187094. ВО ВСЕХ ТЫ, ДУШЕНЬКА, НАРЯДАХ ХОРОША!
Когда любил я в первый раз,Не зная брачной обстановки,Для ради взгляда милых глазЯ разорялся на обновки.И, от волненья чуть дыша,Любуясь милой и нарядом,Я страстно говорил, прельщенный нежным взглядом:Во всех ты, душенька, нарядах хороша!
Когда ж узнал и рай и адПосредством брачного обряда,Я нахожу, что дамский взглядДешевле дамского наряда.Не тратя лишнего гроша,Стал хладнокровно напевать я:Тебе к лицу, мой друг, и простенькие платья —Во всех ты, душенька, нарядах хороша!
Времен минувших стрекулистЕще владычествует в мире,Хоть вымыт, выбрит, с виду чист,В благопристойном вицмундире,—Но всё чернильная душаХранит подьячества привычки —Так черт ли — выпушки, погончики, петлички…Во всех ты, душенька, нарядах хороша!
Другой, хожалый древних лет,Стал журналистом не на шуткуИ перенес в столбцы газетСвою упраздненную будку.На черемиса, латыша,На всю мордву валит доносом —Хоть и зовет его общественным вопросом,—Во всех ты, душенька, нарядах хороша!
Времен минувших ростовщик,Чуждаясь темного позора,Усвоил современный шикИ назвал свой вертеп конторой;Но та же алчность барышаТомит и гласного вампира —Так черт ли в том, что ты надел костюм банкира…Во всех ты, душенька, нарядах хороша!
Расставшись с шулерством прямым,В виду общественного мненья,Стал шулер зайцем биржевым,Потом директором правленья.Ты сделал ловко антраша,И мастерски играешь роль ты;Но всё равно: из карт или из акций вольты,—Во всех ты, душенька, нарядах хороша!
Хоть в наше время не секутДворовых Филек, Ванек, Васек;Но ведь с того же древа прутВ новейших школах держит классик.Греко-латинская лапша —Родня с березовою кашей,Так скажем, встретившись с кормилицею нашей:Во всех ты, душенька, нарядах хороша!
Закон преследует разбойСо взломом ящиков и ларцев,Но вежливо зовет «войной»Убийство жен, детей и старцев;Хоть человечество кроша,Аттила всё равно «бич божий»,Какою ни прикрыт национальной кожей,—Во всех ты, душенька, нарядах хороша!
Пустил бы я во весь карьерКуплет свободно за куплетом;Но в скачках с рифмами барьерПоставлен всадникам-поэтам,Хоть каждый может, не спеша,Предупредительные вожжиСравнить с карательным арапником… попозже…Во всех ты, душенька, нарядах хороша!
Что ты посеял — то пожнешь,Сказали мудрецы в деревне;В веках посеянная ложьКостюм донашивает древний.Когда ж, честных людей смеша,Форсит в одежде современной —Мы с дружным хохотом в глаза споем презреннойВо всех ты, душенька, нарядах хороша!
Но скажем твердо, не шутя,Хоть светлым днем, хоть темной ночью,Когда — заблудшее дитя —Сойдет к нам истина воочью,Хотя б краснея, чуть дыша,Хотя б классически раздета,Хоть в гаерском плаще веселого куплета:Во всех ты, душенька, нарядах хороша!
<1871>95. ЗА КОТОРУЮ ИЗ ДВУХ?
