Странная смерть Европы. Иммиграция, идентичность, ислам - Дуглас Мюррей
Мой собеседник не согласился, и вот тут-то и пришло осознание того, что даже у этих людей - даже у самых промеркелевских, промигрантских депутатов - есть свой переломный момент. И здесь мы были на самом краю. Он был готов ратовать за судьбу всех мигрантов, осуждать все границы и одновременно делать вид, что поток замедлился по собственной воле. Так его совесть и инстинкт выживания нашли место для соглашения. Делая вид, что мигранты просто не едут, и одновременно поддерживая политику, которая их останавливала, можно было оставаться гуманистом и оставаться у власти. Он заключил с самим собой договор, который начали заключать и многие другие немцы.
Новости из Германии, как ни странно, больше не распространяются очень далеко. Одно из объяснений - стоимость зарубежных репортажей, даже если один корреспондент постоянно находится в другом европейском городе. Также как и явно уменьшающийся аппетит публики к новостям, а не к сплетням и развлечениям. Выборы, конечно, по-прежнему освещаются, как и неизбежные грандиозные события. Но на континенте, который любит делать вид, что он полностью взаимосвязан, реальные новости о происходящем редко переходят из одной страны в другую. Однако, как известно любому, кто знаком с Германией, новости любого обычного дня, которые редко выходят за пределы немецкоязычной прессы, показывают страну, все ближе подбирающуюся к катастрофе.
Возможно, будет достаточно новостей одного дня в сентябре 2016 года. На первых полосах газет, как и на каналах новостей, рассказывалось о взрыве мечети в Дрездене. Это уже не редкость, никто не пострадал, а здание мечети не получило серьезных повреждений. Как бы плохо это ни было, но это та история, с которой СМИ умеют справляться. Она по-прежнему наводит на мысли о результатах фанатизма любого рода и антимигрантского фанатизма в частности. Внутри нее, и освещаются они гораздо меньше, находятся другие, теперь еще более обыденные истории. В небольшой деревне произошли жестокие столкновения между бандой немецких байкеров и бандой мигрантов. Мигранты одолели банду байкеров еще до прибытия полиции. Серьезного насилия удалось избежать.
Другая история связана с событиями, произошедшими в центре для беженцев накануне. Вечером 27 сентября мигрант позвонил в полицию из берлинского центра и сообщил, что видел, как другой мигрант издевался над ребенком в каких-то кустах. Прибывшие трое полицейских обнаружили 27-летнего пакистанца в кустах, где он насиловал шестилетнюю иракскую девочку. Один из полицейских начал уводить девочку, в то время как двое других надели на пакистанца наручники и стали усаживать его на заднее сиденье полицейской машины. В это время отец девочки - 29-летний иракец - выбежал из центра убежища навстречу машине, держа в руках нож. Полицейские кричали "остановитесь", но он, явно желая отомстить, не останавливался. Полицейские застрелили отца. В статьях, освещавших это происшествие, поднимались бюрократические вопросы о том, правильно ли действовала полиция. 1 Но никто не отметил, что эти истории жизней, безвозвратно и бессистемно изменившихся, теперь стали просто очередным днем в новой Германии.
Не то чтобы эта новая Германия была на континенте неузнаваема по сравнению со старой. В том же сентябре, в преддверии еврейских праздников Рош Хашана и Йом Кипур, был опубликован новый опрос о настроениях среди европейских евреев. В ходе исследования, проведенного двумя еврейскими организациями, было изучено отношение к еврейским общинам от Великобритании до Украины. В результате выяснилось, что, несмотря на усиление мер безопасности в синагогах по всему континенту, 70 % европейских евреев заявили, что будут избегать посещения синагоги. В 2016 году страх перед антисемитизмом и террористическими атаками удерживал большинство евреев континента от исповедания своей веры. 2
В сентябре немецкая общественность наконец-то получила возможность высказать свои чувства по поводу того, что канцлер сделал с ее страной. Избиратели в Берлине дали ХДС самые низкие результаты на выборах в столице, набрав всего 17,5 % голосов. Тем временем AfD впервые вошла в парламент столицы земли, получив 14,1 процента голосов. Это означает, что новая партия была представлена в большинстве регионов страны. Особенно сильные результаты AfD в бывшей Восточной Германии, как правило, объясняются сравнительно более низкими социально-экономическими условиями в этой стране. Другие факторы - например, возможность того, что жители восточной Германии, как и всей остальной Германии, помнят то, что забыли их западные соотечественники, - редко обсуждались в средствах массовой информации. То, что сделал канцлер, каким-то образом считалось правильным, и все, кто думал иначе - в том числе и общественность, - должны были иметь какие-то странные временные причины, чтобы еще не видеть этого.
Однако эти результаты позволили вырвать редкую уступку у самой знаменитой дочери бывшей Восточной Германии. В том месяце она выступила с заявлением, которое мировые СМИ назвали "mea culpa". На самом деле, слова, которые она произнесла после краха своей партии в Берлине, были далеко не такими. "Если бы я могла, я бы отмотала время назад на много-много лет, - сказала она, - чтобы лучше подготовить себя, все правительство и всех ответственных лиц к ситуации, которая застала нас врасплох в конце лета 2015 года". Но, конечно, ситуация не застала их врасплох. Германия - как и все остальные европейские страны - уже много лет переживала массовую иммиграцию. На протяжении десятилетий она сталкивалась с разрушением пограничного контроля, небрежностью в репатриации неудачливых просителей убежища и неспособностью интегрировать вновь прибывших. Настолько, что сама Меркель признала это в 2010 году. Если бы речь "мультикультурализм провалился" была чем-то иным, кроме слов, она должна была бы дать Германии фору в подготовке к интеграционному цунами, которое нахлынет пять лет спустя. Но этого не произошло, потому что это действительно были только слова.
В сентябре 2016 года Меркель признала, что ее фраза, произнесенная годом ранее, "Wir schaffen das" ("Мы можем это сделать"), была "простым лозунгом, почти пустой формулой", которая значительно недооценивала масштаб задачи. Но это была еще и игра слов, как признался прессе один из ее коллег-депутатов от ХДС. Этот депутат настаивал на том, что "правительство уже некоторое время находится на правильном пути со своей политикой. Но наша коммуникация должна быть лучше". Канцлер, похоже, признал это". Заявление "mea culpa" было просто электорально полезным для ХДС. Но серьезного раскаяния в том, что было навязано стране, не последовало. Ведь на той же пресс-конференции Меркель заявила,
