Свора певчих - Даша Игоревна Пар
Это был небольшой уютный особняк красного цвета с бежевыми колоннами, втиснутый между доходными домами и торговыми рядами в центре столицы. Он стоял как бы в сторонке от шумного проспекта, на углу, однако видом своим обращался к кремлёвским стенам, а на шпиле от слабого ветра колыхался ролльский флаг. Перед входом за небольшой оградкой высилось несколько лип и стояла пара скамеек с искусной статуей коршуна, сидевшего на каменном дереве.
Услужливый слуга, встретив у входа Рене, провёл его в переднюю, принял верхнюю одежду, однако внутрь парня сопровождал дворецкий в полном облачении и с подобающим бесстрастным выражением на лице. Рене опасался, что на дому Коршун его не примет, проявив таким образом своё отношение к семье Беркутов, однако его проводили в кабинет действующего тайного советника, где тот трудился на печатной машинке, что-то записывая в разложенный журнал.
Отметив наследника графа приветствием, встав с места и поклонившись, Ульрих вернулся к работе, пока Рене принесли кофе со сливками и тарелку с печеньем. В приватной обстановке советник производил нейтральное впечатление и походил скорее на академического профессора точных наук, чем на грозу сыскного отдела, сделавшего блестящую карьеру без влиятельных покровителей.
Ульрих происходил из древнего, но обнищавшего рода, и кроме фамилии и сопутствующего предрасположения к определённым профессиям, никакой выгоды не имел и всего добился сам.
В домашнем халате, с золотой вышивкой поверх изумрудного шёлка, с перстнями на толстых пальцах, с посеребрёнными волосами цвета пшеницы, забранными назад в подобие хвоста, он казался совсем простым и даже простоватым. Пока не глянешь в золотистые глаза, сквозь которые отчётливо проглядывал ум жёсткий и в чём-то даже жестокий.
– С чем пожаловал? – выждав паузу, пока Рене немного потомится в неопределённости, наконец, отложив перо и отодвинув машинку, спросил Ульрих. – Только не надо просить за сестру, коли до сих пор её так величаешь.
Закатив глаза и отыскав в себе спокойствие, Рене заговорил мирным тоном:
– Возможно вам будет интересно узнать, что сегодня в клубе Лудус на меня, Реми, братьев Сычёвых и сударя Филина было совершенно нападение Виктором Грифом. Он признался в существовании группировки Свора певчих, заявил, что у них находится Вивьен Сокол, и если мы и дальше будем вмешиваться в их дела, девушка пострадает. Во время стычки, Виктор проявил невероятные способности – он двигал предметы силой мысли, останавливал пули, левитировал и был неподвластен нижнему голосу. Он справился с нами пятерыми как с необученными птенцами и даже не запыхался. Виктор предупредил, что скоро всё изменится и велел сидеть тихо и ни во что не вмешиваться. Также он подтвердил, что Птицеед, когда-то похитивший Реми, находится у них.
Ульрих с вежливым интересом выслушал слова Рене, а когда тот замолчал, почесал отросшую бородку и поджал губы, как бы спрашивая: «Что ты от меня хочешь услышать?»
– Вы не поверили словам Реми, считая её агентом ревунов, однако вы знаете мою семью, знаете, кто я. Можете ли вы поверить мне? – похолодевшим голосом спросил Рене, скрещивая руки.
Ульрих встал с места, подходя к окну, как бы раздумывая над его словами.
– Доверие – хрупкая вещь, молодой сэв. Ты предлагаешь поверить в то, что среди нас есть некоторые сэвы, замыслившие… что именно, кстати говоря? Свержение императора? Переворот?
– Мы считаем, что их планы масштабнее. Они намереваются открыть портал в мир, откуда мы пришли, используя Аллейскую оперу, – голос Рене чуть дрогнул, ведь он и сам понимал, насколько невероятно прозвучали его слова.
– Территория неведомого. Домыслы и игры разума. И эти сказки ты скармливаешь мне, выгораживая самозванку, – с назиданием в голосе заговорил Ульрих, подходя к парню и по-отечески кладя руку на плечо. – Мальчик, тебя завели в лес фантазий, чтобы скрыть более банальную истину.
– Посмотрите на меня и скажите, что вы видите, господин действующий тайный советник, – голос Рене спустился ещё ниже, а глаза недобро сверкнули. – С час назад я был пришпилен к стене и не мог пошевелиться. В какой бы лес меня не завели, это произошло лично со мной. И Виктор сам, без давления, признал существование Своры певчих.
– Если ты пришёл ко мне, значит хочешь, чтобы я что-то сделал. Арестовал барона Грифа? Провёл обыск в его квартире? Чего ты ждёшь от меня?
Рене вытащил из-за пазухи лист бумаги и протянул его Ульриху.
– Это фамилии сэв, которых считаем членами Своры певчих. Некоторые подчёркнуты – их действия самые подозрительные. Обратите внимание на главного инспектора оперы. Впервые за сотни лет, под руководством этого сэва была проведена масштабная реконструкция здания по чертежам, найденным на цинцинской границе боевым подразделением, тогда возглавляемым Грифом.
Брови Ульриха поднимались выше и выше, смешно собирая складки на широком лбе мужчины. Он знал многих из этого списка. Порядочные сэвы, ответственные, незамеченные в крамольных ситуациях, верных императору. Многие – потомки беженцев из Урласка, что согласовывалось с уверениями Реми о том, что Свора зародилась после восстания людей в том государстве.
– Наши действия в силу неопытности и малых ресурсов и возможностей, привлекают слишком много внимания. Мы как медведи в посудной лавке, неудивительно, что нас моментально вычислили, – продолжил говорить Рене, когда Ульрих вернулся за стол, и поверх его списка начал что-то черкать. – Я хочу, чтобы вы открыли это дело. Вы сможете собрать такую команду, о которой не узнает Свора. И вы доберётесь до истины, в чём бы она не заключалась.
– Разумеется, ты и твоя сестра хотите участвовать в расследовании? – остановившись, поинтересовался Ульрих, и Рене отрицательно мотнул головой.
– Я хочу, чтобы делом занялся настоящий профессионал, имеющий связи и влияние в обществе, чтобы его нельзя было заткнуть так просто, как нас. Говоря о том, что Вивьен у них, я не поддавался фантазиям. После свидания с Виктором, девушка пропала.
Ульрих прикусил губу, и ещё раз взглянул на список. Он отметил несколько имён, зачеркнул другие, и поставил знак вопроса у ещё нескольких. Постучав пером по бумаге, он кивнул.
– Твой подход импонирует мне, парень. Нет женской истерики и фатализма. Догадываюсь, что кроме фамилий, есть ещё и ваши мысли, и документы по делу?
– Если вы возьметесь, сегодня же пришлю вам наши заметки.
Задумавшись, мужчина вызвал слугу. Тот принёс горячий чай с парой бутербродов. Погрузившись в размышления, Ульрих машинально съел поздний ужин, вновь и вновь поглядывая то на замершего в ожидании парня, так и не притронувшегося к кофе, то на змеиный лист бумаги.
Это было слишком серьёзно. Даже сам факт открытия такого дела способно здорово навредить его карьере, когда об этом узнают. Значит действовать
