Свора певчих - Даша Игоревна Пар
Ему нужна была поддержка. Соратник. Друг. Та, кто блуждала с ним по лабиринту катакомб, его маленький луч света. Или ангелица, чей голос залатал ткань междумирья, остановив Лаберию и морликаев.
Костя резко притянул её к себе, несмотря на сопротивление, и горячо зашептал на ухо:
– Реми, я предлагаю тебе больше, чем кто-бы то ни было может предложить. Настоящую великую семью. Положение в обществе. Цель. И реальное будущее. Будь со мной, будь такой, какая ты есть. Вместе мы изменим мир. Сделаем его лучше. После всей этой боли, страха, отчаяния и безнадёги, разве ты не хочешь быть счастливой? Я ведь действительно тебя люблю, в этом нет притворства. Пусть это будет нашим общим решением, Реми…
– А иначе что? – девушка резко дёрнулась, отталкивая его.
Поморщившись от боли в боку, она заговорила агрессивно:
– Заставишь меня? Я этого не хочу. Никогда не хотела! И ты знаешь об этом, – она ткнула пальцем в грудь мужчины, вынуждая его отступить. – Но ведь мои желания ничто по сравнению с нуждами империи, не так ли?
– А что ты будешь делать?! Одна во всём мире? Против всех и против никого? – также гневно воскликнул он. – Ты ведёшь себя как дура. Оглянись! Мы стоим по колено в крови и скоро её станет ещё больше. Нам нужно сплотиться, а не воевать. Чёрт побери, Реми, что с тобой не так? Почему ты вынуждаешь меня идти на крайние меры?!
Девушка оцепенела от его слов. Как он мог за такое короткое время полностью утратить связь с реальностью? В том, с какой яростью он наседал на неё, не было ничего от влюблённого мужчины. Нет, это была пьянящая сила власти. Воплощение желаний. Собственничество.
– Предупреждаю тебя, Константин Орлов. Тронешь меня – пожалеешь. Ты не знаешь, на что ещё я способна, – угрожающим шёпотом ответила девушка.
Её слова отрезвили цесаревича, и тот сморгнул, теряя остатки гнева. На мгновение ему даже стало стыдно за свой напор, и он покачал головой, переводя взгляд в сторону сэвских надгробий, среди которых величественно возвышалась императорская усыпальница, куда поместили пустой гроб сестры. Там лежали все его великие предки, сумевшие во время Смуты занять престол и сохранить власть сэв на ролльской земле. Понимая, что эта же задача как никогда остро стоит перед ним, Костя тяжело вздохнул.
– Я люблю тебя, Ремия Беркут, – вновь устало повторил он. – И я буду бороться за нас до тех пор, пока ты не осознаешь, насколько мы дороги друг другу. В конце концов, я видел, как ты смотрела на меня на той стороне. Помни, что чувствовала в тот момент, когда думала, что потеряла меня.
Константин быстро шагнул вперёд, целуя её в губы, удерживая ровно так долго, чтобы ослабли её пальцы, сжавшие ворот его парадного пальто, сдаваясь под его натиском. Прощальный поцелуй вышел горьким, пыльным и горячим, как вырвавшаяся на волю лава на вершине проснувшегося вулкана. Отпустив Реми, цесаревич ушёл, не оглядываясь, даже не подозревая, какую бурю разбудил в сердце девушки, что теперь держала кончики пальцев у своих губ.
Она не стала смотреть ему вслед. Не стала кричать, отказываясь от его слов. Нет. Тот гнев, что проснулся внутри, требовал иного выхода. И она побрела прочь с кладбища, не зная, что оставляет на белом снегу чёрные пепельные следы.
Продолжение следует.
(23.09.22-03.05.23)
