Странная смерть Европы. Иммиграция, идентичность, ислам - Дуглас Мюррей
Правительства, отказывающиеся выполнять волю Меркель и Европейской комиссии, также отражали волю своего народа. Две трети венгров, опрошенных в этот период, считают, что их правительство поступает правильно, отказываясь соглашаться с квотами, выдаваемыми из Брюсселя или Берлина. И все же один из самых известных сыновей Венгрии не согласился с этим мнением. Финансист-миллиардер Джордж Сорос в течение 2015 года потратил значительные суммы денег на группы влияния и организации, выступающие за открытые границы и свободное перемещение мигрантов в Европу и вокруг нее. Помимо веб-сайта под названием "Welcome2EU", его фонд "Открытое общество" опубликовал миллионы листовок, информирующих мигрантов о том, что им делать. Они информировали их о том, как попасть в Европу, каковы их права там, а также о том, что могут и чего не могут делать власти. Группа открыто выступала за "сопротивление европейскому пограничному режиму".
В октябре 2015 года премьер-министр Венгрии Виктор Орбан публично раскритиковал Сороса, назвав его одним из активистов, которые "поддерживают все, что ослабляет национальные государства". В ответ Сорос публично подтвердил, что многочисленные группы, которые он финансирует, действительно работают на цели, описанные Орбаном. В электронном письме, направленном в Bloomberg, Сорос заявил, что его фонд стремится "поддерживать европейские ценности", а Орбана он обвинил в попытках "подорвать эти ценности". Далее Сорос сказал об Орбане: "Его план рассматривает защиту национальных границ как цель, а беженцев - как препятствие. Наш план рассматривает защиту беженцев как цель, а национальные границы - как препятствие". 2 Диалог прекратился прежде, чем кто-то успел спросить Сороса, как долго продержатся эти европейские ценности, если в Европу смогут приезжать люди со всего мира.
Но затем аргументы изменились. СМИ всего мира уже писали о том, что Европа "прогибается" под натиском новоприбывших, когда вечером в пятницу, 13 ноября, Париж потрясли три часа скоординированных террористических атак. Боевики на автомобилях, вооруженные автоматами, проезжали мимо и стреляли в парижан, которые ели и пили в барах и ресторанах. В то же время террористы-смертники подорвали стадион "Стад де Франс" в Сен-Дени, где президент Олланд находился среди зрителей, наблюдавших за футбольным матчем. Помимо перестрелок и взрывов в ресторанах, трое боевиков проникли в концертный зал театра Bataclan на бульваре Вольтера. Пока более тысячи человек слушали концерт в стиле хэви-метал, нападавшие начали стрелять из автоматов и застрелили всех, кого смогли. Они выстроили в ряд людей в инвалидных колясках в секции для инвалидов и расстреляли их одного за другим. В других местах они бродили по зданию, выслеживая людей, которые лежали раненые или прятались. Одна выжившая молодая женщина написала впоследствии: "Когда я лежала в крови незнакомцев и ждала своей пули, чтобы покончить с моими 22 годами, я представляла себе каждое лицо, которое когда-либо любила, и шептала "Я люблю тебя", снова и снова, размышляя о самых ярких моментах моей жизни". Мужчины продолжали стрелять в людей по всему театру, пока не прибыла полиция, и тогда боевики привели в действие жилеты смертников. К концу вечера в Париже погибли 129 человек, еще сотни были ранены.
Ответственность за теракты взяло на себя Исламское государство в Сирии. Как и в случае с каждым предыдущим терактом в Европе, континент затаил дыхание и задумался о худшем сценарии. Со временем выяснилось, что преступники были родом из Франции и Бельгии. Но после теракта один из главарей смог благополучно вернуться в Бельгию. Не менее важным оказалось и то, что у одного из смертников на "Стад де Франс" был поддельный сирийский паспорт на имя "Ахмад аль Мохаммад". Официальные лица признали, что человек с таким именем въехал в Европу в качестве просителя убежища за месяц до терактов. Оказалось, что отпечатки пальцев совпадают с отпечатками пальцев человека, который въезжал в Грецию под этим именем в октябре. Человек с таким именем был подобран греческой береговой охраной в начале того же месяца на тонущей лодке, наполненной 70 другими мигрантами. В ноябре он, судя по всему, отправился с острова Лерос через Сербию, Хорватию, Австрию и Венгрию и, наконец, в Сен-Дени. Хотя новости появлялись крайне медленно, уже через год после теракта стало ясно, что большинство парижских нападавших, включая главарей, не только побывали в Сирии, где прошли террористическую подготовку, но и пробирались в Европу и обратно, выдавая себя за мигрантов.
Любой общественный аппетит к таким проницаемым внешним границам начал уменьшаться. Как только стало известно о свободном перемещении террористической ячейки по территории Франции и за ее пределы в ночь нападения, так же уменьшился и аппетит к созданию абсолютно безграничного континента внутри Европы. Однако через два дня после парижских терактов Жан-Клод Юнкер на пресс-конференции в Анталье (Турция) заявил: "Нет никаких оснований для пересмотра политики Европы в отношении беженцев". Он пояснил, что нападавшие в Париже были "преступниками", а не "беженцами или просителями убежища", добавив: "Я хотел бы обратиться к тем в Европе, кто пытается изменить принятую нами миграционную повестку дня. Я хотел бы напомнить им, что нужно быть серьезными в этом вопросе и не поддаваться этим базовым реакциям, которые мне не нравятся". Нравится ему это или нет, но общественные и политические настроения менялись. Если преимущества парижанина, отправляющегося на ночь в Брюссель, всегда были очевидны, то теперь люди осознавали и риски системы , позволяющей бельгийскому мусульманину отправиться в Париж на вечер и вернуться домой позже той же ночью, не подвергаясь опасности. Парижские теракты ускорили процесс быстрого разворота, который уже начался. Норвегия поспешно начала менять свою политику предоставления убежища, а через две недели после парижских событий даже Швеция объявила, что отныне будет вводить проверки на своих границах. Отныне люди, въезжающие в страну, должны будут предъявлять удостоверение личности. Это было объявлено так, будто никто никогда не слышал о подобном. Когда заместитель премьер-министра Швеции, представительница партии "зеленых" Эса Ромсон, делала это заявление, она расплакалась.
В свою очередь, президент Олланд объявил, что Франция находится в состоянии войны "дома и за рубежом". Страна немедленно активизировала свою бомбардировочную кампанию против позиций Исиды в Сирии. Но за границей было легче всего. Сложнее оказалось дома. В стране было немедленно введено чрезвычайное положение, которое сохранялось неопределенное время. После терактов французская полиция провела 168 рейдов по всей стране за два дня. В ходе рейда в Лионе была обнаружена ракетная установка. Рейд в Сен-Дени завершился тем, что женщина подорвала себя с помощью жилета смертника. Один из террористов Bataclan, как оказалось, жил в тени Шартрского собора. Как и после январских нападений на редакции Charlie Hebdo
