Мужество быть счастливым. Откройте для себя силу позитивной психологии и выбирайте счастье каждый день - Ichiro Kishimi
Молодежь: Наконец-то все встало на свои места. Если вкратце, то различные формы проблемного поведения моих учеников основаны на этом эгоцентризме. То есть, вы хотите сказать, что их проблемное поведение проистекает из того, что они стремятся к тому, чтобы их любили?
ФИЛОСОФ: Но это еще не все. Этот вопрос "Как мне быть любимым", уходящий корнями в стратегии выживания вашего детства, вероятно, стал критерием того образа жизни, который вы выбираете сейчас.
Что ты сказал?
ФИЛОСОФ: В самом прямом смысле этого слова вы все еще не достигли самостоятельности. Вы все еще застряли в образе жизни чьего-то ребенка. Если вы хотите помочь своим ученикам обрести уверенность в себе и надеетесь стать настоящим педагогом, сначала вы сами должны стать уверенными в себе.
ЮТ: Как вы можете делать такие предположения! И на каком основании? Я поступил на педагогический факультет и живу в этом кругу общения. Я выбрала работу по собственному желанию, обеспечиваю себя за счет собственных заработков и никогда не просила денег у родителей или что-то в этом роде. Я уже самодостаточна!
ФИЛОСОФ: Но ты уже любишь кого-нибудь?
Молодежь: Аргх!
ФИЛОСОФ: Самодостаточность - это не экономический вопрос и не вопрос работы. Это отношение к жизни, вопрос образа жизни... В какой-то момент наступит время, когда вы решите полюбить кого-то. Именно тогда вы отделитесь от своего детского образа жизни и достигнете подлинной самодостаточности. Ведь именно любя других, мы наконец становимся взрослыми.
Молодежь: Мы становимся взрослыми, когда любим?
ФИЛОСОФ: Да. Любовь - это уверенность в себе. Это стать взрослым. Вот почему любить трудно.
Как получить любовь родителей?
Молодежь: Но я самостоятельный! Я больше не завишу от своих родителей! Желание быть любимым ими даже не приходит мне в голову! Вместо того чтобы получить профессию, на которую рассчитывали мои родители, я работала за низкую зарплату в университетской библиотеке, а теперь я иду вперед по пути педагога. Я решила для себя, что даже если это внесет разлад в наши детско-родительские отношения, мне все равно, и я готова к тому, что меня будут недолюбливать. По крайней мере, для меня выбор профессии был способом порвать с детским образом жизни!
ФИЛОСОФ: У вас есть один брат или сестра, старший брат, я прав?
Да. Мой брат берет на себя управление типографией, которой руководит наш отец.
ФИЛОСОФ: Похоже, что идти по тому же пути, что и ваша семья, вам было не по душе. Для вас было важно делать что-то отличное от всех остальных. Если бы вы занялись тем же делом, что и ваш отец и брат, вы не смогли бы привлечь к себе внимание и осознать собственную значимость.
Что? Что ты сказал?
ФИЛОСОФ: Но это выходит за рамки работы. С самого раннего детства, когда ваш брат был старше вас, что бы вы ни делали, у него было больше власти и больше опыта, и у вас не было ни малейшего шанса на победу. Что вы могли с этим поделать?
По словам Адлера, "как правило, младший ребенок выбирает путь, который полностью отличается от пути других членов его семьи. Иными словами, если это семья ученых, он станет музыкантом или торговцем. Если это семья торговцев, он может стать поэтом. Он всегда должен отличаться от других людей".
Молодые люди: Это просто предположение! Это предположение, которое высмеивает свободу воли человека!
ФИЛОСОФ: Да. Сам Адлер говорил о "тенденциях" только в отношении порядка рождения братьев и сестер. Однако полезно знать, какого рода тенденции возникают под влиянием среды, в которую попадает человек.
Молодежь: А как же мой брат? Какие у него есть наклонности?
ФИЛОСОФ: Для первенца, а также для единственного ребенка величайшей привилегией может быть то, что у него было время, когда он монополизировал любовь своих родителей. У детей, родившихся позже, нет опыта монополизации своих родителей. У них всегда есть соперник, который опережает их, и во многих случаях они оказываются в условиях конкуренции.
Первенец, который монополизировал любовь родителей, с рождением брата или сестры будет вынужден сойти с этой позиции. Первенец, не справившийся с этой неудачей, будет надеяться когда-нибудь вернуть себе власть. Адлер называет такого ребенка "поклонником прошлого", который создает образ жизни, консервативный и пессимистичный по отношению к будущему.
Молодежь: Хе-хе. У моего брата точно есть такие наклонности.
ФИЛОСОФ: Это образ жизни, при котором человек осознает важность силы и власти, получает удовольствие от распоряжения своей властью и придает чрезмерное значение верховенству закона. Это настоящий консервативный образ жизни.
Однако когда рождается брат или сестра, первенец, уже получивший образование в области сотрудничества и помощи, скорее всего, станет отличным лидером. Подражая воспитанию, которое осуществляли родители, такой первенец находит радость в заботе о братьях и сестрах и познает смысл вклада.
Молодой человек: А как же второй ребенок? В моем случае я второй ребенок, но также и последний. Какие склонности есть у второго ребенка?
ФИЛОСОФ: Адлер говорит, что типичный второй ребенок сразу же узнаваем. Перед вторым ребенком всегда есть тот, кто бежит впереди него. И в основе второго ребенка лежит чувство "я хочу догнать". Они хотят догнать своего старшего брата или сестру. Чтобы догнать, им приходится торопиться. Они постоянно подгоняют себя и планируют, как догнать, перегнать и даже одержать победу над старшим братом или сестрой. В отличие от консервативного первенца, который высоко ценит верховенство закона, второй ребенок хочет отменить даже естественный закон о порядке рождения.
Поэтому вторые дети стремятся к революции. Вместо того чтобы стараться жить в мире с существующей властью, как это делают первенцы, они ставят своей целью свержение власти.
Вы хотите сказать, что у меня есть наклонности необдуманного революционера?
ФИЛОСОФ: Ну, я не знаю. Потому что эта классификация является лишь подспорьем для человеческого понимания - на самом деле она ничего не определяет.
Молодежь: И наконец, как насчет единственного ребенка? Раз нет соперников ни сверху, ни снизу, единственный ребенок может всегда оставаться в кресле власти?
ФИЛОСОФ: Это правда, что у единственного ребенка нет братьев и сестер, которые могли бы стать соперниками. Но в этой ситуации соперниками становятся родители. Ребенок так сильно хочет, чтобы любовь матери принадлежала только ему, что в итоге видит в отце соперника. Он находится в среде, способствующей развитию так называемого материнского комплекса.
О, это довольно фрейдистская идея, не так ли?
ФИЛОСОФ: Но вопрос, который Адлер считал здесь более проблематичным, - это ситуация психологической тревоги, в которую попадает одинокий ребенок.
Молодежь:
