Свора певчих - Даша Игоревна Пар
– Вот это да! Но как он узнал? – удивлённо присвистнул парень, дочитывая, а затем передавая письмо сестре.
– Что там? – сразу полюбопытствовала Виви, пока Реми продиралась сквозь цветастые обороты речи.
– Приглашение Рене стать членом закрытого мужского клуба «Лудус» от его владельца, подписавшегося как Филин. И нам обоим посетить завтрашнюю вечеринку в честь дня осеннего равноденствия, – расшифровала Реми замысловатые обороты и речевые этюды автора письма. – Выдано в знак благодарности за неоценимую помощь.
– Как любопытно и прозорливо, – хмыкнула девушка. – Рене, теперь ты знаешь, кто помог спасти сестру и с какой целью.
Рене утвердительно кивнул, а Реми потребовала объяснений.
Филин – полукровка. Уникальный в своём роде человек, достигший высокого положения, не взирая на все чинимые препоны. Поговаривают, что его отец из старших, неизвестный боевой сэв, покровительствующий сыну. Говорят, что сам Филин занимается далеко не благопристойными делишками, но за руку его никто не ловил, а те, кто пытался, заканчивал плохо.
Венец его успеха – дарственная на здание почти в центре столицы, что является неслыханным кощунством, ведь испокон веку земля на территории Ролландской империи принадлежит исключительно сэвам, а люди могут только арендовать её.
Клуб «Лудус» считается очень престижным заведением, которое пускает в свой круг весьма ограниченное количество мужчин. Его особенность – это присутствие среди членов людей, что позволяет проворачивать самые многоплановые операции, часто влияющие на судьбу всей империи. Традиционно в ряды вступают по приглашению минимум трёх членов с предварительным щедрым пожертвованием и исполнением какой-то «сущей мелочи» для старших представителей клуба.
Приглашение Рене – это беспрецедентная щедрость со стороны владельца клуба. Это наивысшая степень признания, ведь даже отец парня не является членом данного заведения.
– А что там буду делать я? – удивилась Реми, вертя в руках конверт, пахнущий сандалом и песком. Невероятно белого цвета, наощупь он был мягок как шёлк.
– Лудус делится на две части. В первой, скрытой от посторонних глаз, вращаются члены клуба. Вторая же – светская. Устраиваются самые разнообразные вечеринки, рауты и приёмы, на которые допускаются как простолюдины, так и дворяне. Можно получить персональное приглашение от члена клуба, или же в силу выдающихся талантов от самого владельца, или же попросту купить пригласительный. Если хватит денег, – разъяснил Рене.
– Об этом месте слагают легенды! Там столько всего потрясающего происходило. Дело о похищенной шляпке, конфуз с павлинами и, разумеется, легендарная птица! – Вивьен мечтательно потянулась.
– Птица?
– У Филина есть полярная сова, – заговорщическим голосом заявила девушка. – Да-да, несмотря на запрет держать дома птиц, у него она есть.
– Значит мы идём к особенному человеку, имеющему связи в самых разных кругах. Интересно, а что ещё он может знать, – протянула задумчиво Реми, наклоняя голову.
* * *
Реми прежде не приходилось бывать в подобных местах, она не знала, чего ожидать, так что помощь Вивьен (а обратиться к мачехе показалось слишком вольным) оказалась кстати. Вплоть до выбора подходящего наряда и косметики. Нельзя сказать, что Инга была ангелобоязненной особой или же скромницей, но всё-таки мода весьма капризна, а Реми успела отведать отравленного плода роскоши и пожелать стать такой же красивой, как и прочие сэвы.
Её платье, смесь кремового шёлка с кружевами, было выше колен, шло в разлёт от талии, подведённой широким ажурным пояском, и завершалось миниатюрными туфельками на небольшом каблучке. В тон шла подвеска с аккуратными камушками. Длинные волосы девушки завили в спокойную волну и пустили чёрной водой вдоль спины, а на лицо нанесли совсем немного румян – от природы густые ресницы не требовали туши или теней, как и полные, бархатистые губы помады.
– Ты прекрасна! – восхитился Рене, встречая Реми у выхода. Рядом вздыхала Инга, прижимая руки к груди.
– О, я всегда мечтала о дочери. Такая красота, – восторженно прошептала она, когда Реми, улыбаясь, покрутилась перед ними, внутренне тушуясь с непривычки.
Инга успела утереть слезу и добавить слов о важности соблюдения приличий. И что не стоит молодой сэве задерживаться допоздна. И если Рене решит остаться, то водитель Иван обязательно доставит Ремию домой, и ей нельзя…
– Да хватит! Не маленькая. Можно подумать там происходит разврат и падение нравов, а на закуску фиолетовые каскады из цинцинской вытяжки, – не выдержала опеки Реми, тем временем оглядывая достойный костюм-тройку молчаливого Рене. Чёрный наряд завершал отменный красный галстук, ярким пятном выделяясь на груди парня.
Реми подошла к брату и аккуратно его поправила, смотря тому прямо в золото глаз.
– Отлично выглядишь, – чуть сжав уголки губ, заявила она.
– Ты даже знаешь, что такое цинцинская вытяжка, – протяжно вздохнул он, убирая волосинку, запутавшуюся в роскошных ресницах сестры. – Какую жизнь ты вела до этих дней?
Реми туже затянула галстук, и он поперхнулся.
– Насыщенную, братец, яркую! – с назидательными нотками воскликнула она, отпуская его. – Так мы идём или нет?
* * *
Клуб «Лудус» встретил их многоцветной иллюминацией, отправлявшей огни в чёрные небеса осеннего сумрака. Высокое, трёхэтажное здание с небольшим двориком и входными вратами, украшенными скульптурами крылатых львов, насыщало воздух бодрой музыкой, льющейся сквозь яркие окна, полные теней собравшейся внутри публики.
На входе импозантный швейцар самых южных кровей, приняв приглашение и поприветствовав наследников рода Беркут, распахнул перед ними двери, и лакей, тотчас поспешивший на встречу, принял верхнюю одежду, сопроводив комплиментом прелестное платье Реми.
Всё так и дышало насыщенной, но сдержанной роскошью. Особенно девушке запомнилась голова тигра, висящая напротив входа и струящиеся потоки воды фонтанов, окружённых зелёным садом по бокам от двухэтажного вестибюля. Блестящий паркет, куртуазные картины на стенах, позолоченные колонны и множество претенциозных мелочей, создавали ансамбль поклонения высшему свету.
Здесь всё говорило об исключительности, устроенной для самой взыскательной публики. Авантажность проявлялась в таких деталях, что даже сам император счёл бы это место достойным своего внимания. Что уж говорить о Реми, потерявшейся в ярких красках, утопающей в громких звуках и теряющейся от внимания блистательной публики.
– Не робей. Ты графиня. Мало кому из присутствующих ты обязана кланяться, – прошептал на ушко Рене, ведя сестру под локоть следом за метрдотелем, рассказывающим, какие яства подадут на ужин, и какое шоу стоит сегодня ожидать. Словом – «Изумительный вечер!»
Вздёрнув острый подбородок, Ремия Беркут натянула на лицо самую широкую улыбку из всех возможных и выпрямила и так прямую спинку. Под музыку зажигательной группы со сцены, проследовала за метрдотелем до кожаных диванов, огороженных от остальных высокими спинками, сведёнными буквой «п». Там расположились их друзья – братья Сычёвы и блистательная Вивьен в
