Великое море. Человеческая история Средиземноморья - David Abulafia
Некоторые из лучших финикийских товаров должны были быть представлены могущественным правителям в качестве дани. Бронзовые ворота Балавата в северном Ираке, хранящиеся сейчас в Британском музее, были построены для Шалманасара III Ассирийского в IX веке; на них изображен царь Тира Итобаал, грузящий груз дани на корабли, стоящие в одной из гаваней Тира, а надпись торжественно объявляет: "Я получил дань с лодок жителей Тира и Сидона". Однако дань не могла быть отправлена из Тира в северный Ирак на морских судах. На бронзовой панели изображен тот факт, что ханаанеи, жившие на морском побережье, приобрели свои богатства, плавая по Средиземному морю.19 Это подтверждается летописью Ассурнасирпала, ассирийского царя, умершего в 859 году до н. э., который утверждал, что приобрел в Тире, Сидоне, Арваде и других прибрежных городах "серебро, золото, свинец, медь, сосуды из бронзы, одежду из ярко окрашенной шерсти, льняные одежды, большую обезьяну, маленькую обезьяну, кленовое дерево, самшит, слоновую кость и нахиру, морское животное". Здесь мы видим смесь экзотики и повседневности, товары, привезенные через Средиземноморье, и товары, произведенные в самой Финикии, а также редкие товары, такие как обезьяны, которые, вероятно, прибыли через Красное море.20 О торговле через Красное море, которая вливалась в Средиземноморье, говорится в библейском рассказе о кораблях Офира, отправленных из Эйлата Соломоном и Хирамом.21
Финикийцы вели торговлю, не чеканя денег, но и не полагаясь на бартер.22 Для крупных платежей они использовали слитки серебра и меди; иногда они также платили или получали плату в кубках из драгоценных металлов, предположительно стандартного веса (память об этом сохранилась в библейской истории о кубке, который Иосиф спрятал в мешке с зерном своего младшего брата Вениамина, и в истории о Венамуне).23 Использование стандартизированных весов, таких как сикль, служит четким доказательством того, что даже без монет финикийцы могли управлять тем, что можно назвать рыночной экономикой; или, говоря иначе, они были знакомы с денежной экономикой, но деньги принимали различные формы, кроме монетной. Лишь много позже карфагеняне начали чеканить монеты, но их целью было облегчить торговлю с греками на Сицилии и в южной Италии, которые с энтузиазмом использовали монеты.24 Однако основой финикийской торговли в Средиземноморье были металлы: первая поддающаяся идентификации база финикийцев находилась совсем рядом с домом, на богатом медью Кипре, недалеко от Ларнаки, и была основана в IX веке. Известный грекам как Китион, а евреям как Киттим, среди финикийцев город обычно назывался просто "Новый город", Карт-Хадашт, то же самое название, которое позже будет применено к Карфагену в Северной Африке и Картахене в Испании.25 Важным в Китионе была попытка создать колонию и получить власть над землями, которые его окружали; надпись середины восьмого века указывает, что губернатор "Нового города" был агентом царя Тира и поклонялся Ваалу Либнану, "Владыке Ливана", хотя в Китионе также находился массивный храм, посвященный женскому божеству Астарте.26 Зернохранилища Кипра были столь же привлекательны, как и его медь. Без регулярных поставок продовольствия не только из зерновых земель Израиля, но и с Кипра они не могли справиться с бумом в своем собственном городе, чье растущее богатство отражалось на росте населения и увеличении нагрузки на ресурсы. К несчастью для тирийцев, их успех на Кипре привлек внимание ассирийского царя; Саргон II (ум. 705 г. до н. э.) получил власть над Кипром, и это событие ознаменовало кратковременное, но значительное появление ассирийцев в водах Средиземного моря. Надпись, фиксирующая владычество Саргона, была установлена в Китионе; он продолжал получать дань с острова в течение нескольких лет, не вмешиваясь в его внутренние дела, поскольку его целью было использование богатств острова.27 Его привлекательность как источника меди, конечно же, не была потеряна для этого царя-воина. Позже власть ассирийцев на Кипре ослабла, потому что царь Сидона и Тира Лули бежал из Тира в безопасное место на Кипр; это событие было отмечено на рельефе, изображающем униженного царя, убегающего на финикийской лодке.28 Но Кипр был лишь важнейшим звеном в сети контактов, благодаря которым финикийские купцы регулярно посещали Родос и Крит.
Таким образом, к концу IX века финикийская торговля по всему Средиземноморью пошла в гору. Можно спорить, предшествовал ли этот взлет греческим купцам и другим загадочным группам, таким как "тирсенцы", которые упоминаются в Эгейском и Тирренском морях в это время. Кто бы ни достиг Италии первым, финикийцам следует отдать должное за созданные ими удлиненные маршруты, протянувшиеся вдоль всего побережья Северной Африки.
II
Лучший способ проследить торговую империю ранних финикийцев - совершить путешествие по Средиземноморью примерно в 800 г. до н.э.29 Этот тур также пройдет через Гибралтарский пролив, чтобы достичь Кадиса и далее, поскольку одной из отличительных особенностей финикийской торговли в Средиземноморье было то, что эти купцы с крайнего востока Средиземноморья также использовали точку выхода на крайнем западе, дающую доступ к Атлантическому океану. Принимая во внимание преобладающие ветры и течения в Средиземноморье, а также то, что они путешествовали в относительно короткий открытый сезон с конца весны до начала осени, они должны были следовать северным маршрутом мимо Кипра, Родоса и Крита, затем через открытые просторы Ионического моря в южную Сицилию, южную Сардинию, Ибицу и южную Испанию. Их прыжок через Ионическое море вывел их из поля зрения суши, как и их траектория от Сардинии до Балеарских островов; микенцы имели тенденцию ползти по краям Ионического моря мимо Итаки к пяткам Италии, оставляя после себя керамику в качестве подсказки, но отсутствие левантийской керамики в южной Италии служит немым доказательством уверенности финикийских мореплавателей. Оказавшись в водах вокруг Малаги, финикийские корабли, направлявшиеся на запад, часто замирали. Погодные условия в Гибралтарском проливе могут быть коварными: сюда идет сильный поток с Атлантики, и туманы чередуются со встречными ветрами. Это может означать длительное ожидание перед тем, как пробовать пройти через пролив в направлении Кадиса и других торговых форпостов. К счастью, войти в Средиземное море из Атлантики оказалось проще, чем покинуть его, воспользовавшись на этот раз ветрами и течениями, которые блокировали их выход. На обратном пути в Тир финикийцы плыли вдоль длинного фланга Северной Африки, но и здесь требовалась огромная осторожность: здесь были коварные отмели и берега, а на больших участках не было такого
