Легенды европейских народов - Александр Васильевич Швыров
Увидев сокровище, крестьянин так обрадовался, что забыл весь свой страх.
— Возьми, — сказал дух, — сколько тебе нужно, с тем лишь, однако, что ты дашь мне расписку.
Крестьянин согласился и отсчитал себе ровно сто талеров. Дух, по-видимому, в это время вовсе не обращал внимания и отправился искать принадлежности для письма. Крестьянин написал вексель, насколько это было возможно для него, дух запер записку в железную шкатулку и сказал на прощанье:
— Ступай, друг мой, и используй как можно лучше твои деньги. Не забудь, что ты теперь мой должник, и запомни хорошенько вход в долину и в эту скалу. Как только пройдет трехлетний срок, ты обязан будешь заплатить мне всю сумму сполна, если же не сдержишь слова, то я потребую большую неустойку.
Честный крестьянин поклялся, что отдаст взятую в долг сумму, хотя не продал души, как это делали другие, покупавшие земное блаженство ценою вечных мучений. Затем с благодарностью в сердце отправился в обратный путь и без труда нашел дорогу на свет.
Сто талеров так благотворно повлияли на его душу, что, выйдя опять на дорогу, ему казалось, будто там, в пещере, в него влили жизненный бальзам. Радостно и быстро зашагал он по направлению к дому и в сумерках уже отворял дверь своей убогой хижины. Едва увидали его голодные дети, как сейчас же все хором закричали:
— Хлеба, отец, хлеба! Мы уже давно ничего не ели!
Жена, забившись в угол, боялась даже поднять глаза на мужа, предполагая, что его попытка не увенчалась никаким успехом. Муж радостно протянул ей руку и приказал разводить огонь, так как по дороге успел купить крупы и хлеба, и теперь жена должна была готовить кашу. Затем он рассказал ей о своем счастье.
— Твои родственники, — проговорил он, — очень хорошие, сердечные люди: они не только не прогнали и не высмеяли меня, но пожалели и, недолго разговаривая, отсчитали мне сто талеров чистоганом.
При этих словах у доброй женщины отлегло от сердца.
— Если бы, — сказала она, — мы раньше обратились к ним, то у нас горя было бы меньше на несколько дней.
После этого она стала хвалиться дружбой своей с родственниками и даже загордилась несколько тем, что у нее есть такие богатые родственники.
Муж, зная, сколько горя и страданий перенесено ею, не противоречил ей и дал полную волю ее тщеславию. Но так как она не переставала превозносить родственников в продолжение нескольких дней, то тому надоело это, наконец, и он проговорил:
— Когда я был у твоего богатого кузнеца, то знаешь, что он мне сказал? «Каждый, — сказал он, — своего счастья кузнец, и нужно ковать железо, пока она горячо». Поэтому не будем много разговаривать, а приложим все наше старание к тому, чтобы успеть в три года поправить наши дела и отдать дочиста всю занятую сумму.
Мужик купил акр земли и небольшой покос, потом прикупил еще кусок земли, затем еще. Работа у него спорилась, все удавалось ему как нельзя лучше, точно в деньгах Брюквосчета таилась какая-то невидимая сила, которая помогала ему. В конце третьего лета крестьянин обладал уже порядочным поместьем и небольшими сбережениями.
Приближался срок платежа, и крестьянин имел уже такую сумму, что мог без большого затруднения отдать сто занятых талеров. Отложив нужную сумму, он в назначенный день встал раньше обыкновенного, разбудил детей и жену и приказал им умыться и одеваться в праздничное платье. Сам он тоже оделся, точно готовился к причастию, а затем, высунувшись из окна, крикнул:
— Ганс, закладывай телегу!
— Что ты задумал? — спрашивала его удивленная жена. — Сегодня не праздник и не ярмарка, куда же ты собираешься везти нас?
— Я, — отвечал крестьянин, — хочу сегодня съездить с вами за горы к богатым родственникам отдать им долг, так как сегодня срок платежа.
Это жене чрезвычайно понравилось. Она нарядилась сама, нарядила ребят и, дабы родственники получше уяснили себе весь их достаток, надела на шею ожерелье из дукатов. Крестьянин привязал мешок с деньгами к телеге, сел сам и посадил детей и жену. Ганс взмахнул кнутом, и они покатили по направлению к известной нам долине.
На краю одной из гор крестьянин приказал всем вылезти, Гансу же велел ехать дальше и ждать их у трех лип.
— Я знаю здесь очень живописную тропинку, и хотя она делает незначительный крюк, все-таки приятно пройтись пешком немного.
Затем в сопровождении детей и жены он стал пробираться сквозь густой кустарник, сворачивая то в ту, то в другую сторону, так что жена подумала, не заблудился ли он, и стала упрашивать его вернуться назад. Но крестьянин вдруг остановился и, собрав всех вокруг себя, заговорил:
— Ты думаешь, жена, мы отправимся в гости к твоим богатым родственникам, ошибаешься — об этом я вовсе не думаю. Когда я был у них три года тому назад и просил помощи, они отказали мне, мало того, они прогнали и осмеяли меня. Но вот здесь живет тот богатый родственник, которому мы обязаны всем нашим благополучием. Сегодня именно наступил срок платежа, и я пришел, чтобы расквитаться с ним. Знаете ли вы теперь, кто наш кредитор? Властитель этих гор, известный под именем Брюквосчет.
Жена страшно испугалась и невольно перекрестилась, услышав это имя, дети дрожали и жались друг к другу, узнав, что отец собирается вести их к Брюквосчету. Они много слышали рассказов про него и знали, что это какой-то страшный великан и при этом еще людоед. Крестьянин между тем рассказал все свое приключение с горным духом, как тот появился перед ним в образе угольщика, как сжалился над ним и что было потом в пещере.
— Побудьте здесь, — сказал он, — а я спущусь в пещеру и расплачусь со своим великодушным кредитором. Не бойтесь ничего, я не пробуду там долго, и, если будет возможно, непременно приведу духа к вам, которому вы пожмете руку, хотя бы она была и не совсем чистая. Повторяю, не бойтесь, он не сделает вам ничего дурного, а наоборот, будет рад видеть людей, которым он оказал добро.
Несмотря на уговоры жены и плач детей, которые цеплялись за его платье и упрашивали остаться с ними, крестьянин смело направился через кустарник и вскоре добрался до знакомой скалы. Он узнал все приметы местности, которые глубоко запечатлелись у него в памяти; старый полуживой
