Ярга. Сказ о Жар-птице, девице и Сером Волке - Елена Михалёва
Люди молились и просили богов о милости. Все твёрдо верили, что за убитого гостя хозяев накажут высшие силы, ибо нет ничего более гнусного, чем расправа над спящим человеком, которому предложили кров и пищу. Но, разумеется, вслух царице Надии никто этого сказать не посмел.
Государыня чуть свет собрала в тронном зале всю свиту. Была Надия бледна, но разодета так нарядно, словно на собственную свадьбу собралась. Кто-то из служанок проговорился, что собирается она при боярах спросить царевича Елисея, думает ли он добиваться её руки, а коли откажет, его тотчас казнят за убийство «дорогих гостей». Тому убийству даже свидетели нашлись, да не абы какие, а самые что ни на есть благородные: двое царевичей из Велиграда, что прибыли в Златой Чертог три дня тому назад, да только царица никому не велела о них говорить, всё сама с ними общалась за закрытыми дверьми да прятала их даже от верных бояр. Так вот эти двое царевичей собирались утверждать, что видели, как Елисей крался ночью по коридору и убивал гостей царицы Надии собственными руками. Правда, почему велиградские наследники бесчинству не помешали, не говорили.
Тогда-то всё и случилось, да так, что потом толком никто ничего поведать не мог, будто проклятие весь царский двор поразило.
Надия горделиво восседала на троне. По обе стороны от неё стояли стражники в парадном облачении. Ещё две дюжины могучих витязей следили за порядком в зале со всех сторон. Почётные места возле трона царицы занимали двое царевичей из Велиграда – Василий и Пётр, оба мрачные и взвинченные. Бояре же толпились справа и слева, оставив проход к трону свободным. По нему стража с торжественной молчаливостью провела Елисея, который не глядел ни на кого, кроме Надии. Вот только взгляд этот вряд ли можно было спутать с влюблённым.
Теверский царевич остановился в трёх шагах от возвышения, на котором стоял трон. Он опустил глаза, повесил голову и словно вовсе не желал говорить, оттого Надия и промолвила первой, важно растягивая слова:
– Здравствуй, царский сын. Я пригласила тебя, чтобы…
Звонкий женский смех заставил её умолкнуть. Раздался он из-за дальних рядов, где стояли самые высокие бояре.
Надия нахмурилась, стараясь понять, кто же посмел столь бессовестно прервать её.
– Пригласила? – сквозь смех уточнила нахалка.
– Стража! – рявкнула царица. – Выведите прочь эту безумную девицу и бросьте в темницу, да поскорее! Я после с нею разберусь!
Но ничего не произошло. Стражники не сдвинулись с места.
– Вы что, оглохли?! – Надия резко встала с трона, обводя испепеляющим взглядом зал. – Я сказа…
Она осеклась. Глаза царицы расширились в растерянности.
Никто не шевелился. Все люди в зале словно окаменели, даже Елисей так и стоял, опустив взор, будто статуя. Вне всяких сомнений, это было колдовство, причём самое коварное.
Лицо Надии перекосилось от ужаса.
– Стража! – завопила она в голос. – Сюда! Скорее!
– Не надрывайся, весь дворец спит. И весь твой город тоже. И любой, кто войдёт в него, мгновенно уснёт. – Говорившая девушка медленно вышла из-за широких боярских спин и двинулась по проходу к трону.
Вместо платья на ней была кольчуга, тонкая и похожая звеньями на змеиную чешую, вздетая на шёлковую рубаху. Она облегала стройный стан до середины бедра, будто струящаяся ткань, и отливала тёмным золотом. Полоски красной тесьмы украшали плечи и ворот. Алым, как мак, был пояс с кистями, на котором висели ножны длинного кинжала. Кумачовыми были сапожки с загнутыми носами, в них заправлялись свободные тёмно-коричневые брюки. А на грудь девушки была перекинута длинная медовая коса, тяжёлая и богатая, какой любая царевна позавидовала бы.
– Ты! – только и смогла выдохнуть Надия, оседая обратно на трон.
– Я, – улыбнулась Ярга.
Она шла медленно и неотвратимо, точно удав, приметивший кролика. Глаза Надии заметались в поисках Дива, но, кажется, Ярга явилась одна.
– Невозможно, – прошептала царица, бледнея ещё пуще.
– Что именно? – Она развела руками. – Убить гостью без суда в её постели посреди ночи? Украсть царевича? Попытаться обмануть могучего колдуна и надеяться, что это всё тебе с рук сойдёт? Или, быть может, усыпить целый город? Так это не я, это наш общий друг сделал. Он ведь предупреждал тебя с ним не шутить, ты не послушала.
Надия вскочила с трона и, подхватив юбки, бросилась вокруг зала к потайной двери. Ярга лишь проводила её взглядом.
– Уйдёшь – он убьёт тебя, он так сказал. На твоём месте я бы не испытывала судьбу более, он и так зол на тебя. Я едва отговорила его от немедленной расправы, настояла на том, что ты просто недалёкая ревнивая дура. Он с этим согласился.
Царица оцепенела, уже коснувшись крошечной дверной ручки, похожей на выпуклость в стене. И тяжело сглотнула, когда ощутила, как что-то острое прижалось к её спине между лопатками.
– Повернись, поговорим.
Царица медленно развернулась, а затем тотчас вжалась в стену.
Блестящий кинжал смотрел прямо в её шею, а Ярга стояла перед ней, и в глазах её не было ничего, кроме презрения.
– Как? – Губы Надии задрожали.
– Искупалась в кипящем молоке и ожила. – Ярга насмешливо оскалилась. – Рискнёшь повторить за мною, царица?
– Прости… меня. – Надия нервно заморгала. – Это всё они. – Она глазами показала на застывших подле трона царевичей из Велиграда.
– Они? – Ярга дёрнула бровью, когда наконец заметила Василия и Петра. – А эти двое что здесь забыли? – Она усмехнулась. – Дай-ка угадаю? Прознали, что Жар-птица у Афрона в Благоде, а Афрон желает заполучить златогривого коня любой ценой, и заявились к тебе с обещаниями?
Надия хотела было кивнуть, но приставленный к горлу кинжал позволил только слегка дёрнуть подбородком.
– А идею убить меня тоже они тебе подали? – Ярга ощутила разочарование, когда глаза царицы ещё более округлились от ужаса. Кажется, её пугал не сам кинжал, а именно вернувшаяся с того света девушка. – Но как бы ты объяснила мою смерть нашему общему другу?
– Почти никто не знал о том, что Василий и Пётр здесь. Это всё они, они виновны, я бы так и сказала ему, – простонала Надия. – Прошу, не убивай меня, я… я клянусь… клянусь, что сожалею о случившемся.
– Так ты хотела повесить вину на них, если
