Нестандартный ход 2. Реванш (СИ) - De Ojos Verdes
— Только не обольщайся, — прошипела еле слышно, — это не значит, что я не пыталась!
Вскинув руки, она грубо толкнула его в диафрагму, высвобождая себе путь и совершенно не заботясь о том, как это выглядит со стороны. А потом выверенной походкой прошла мимо, дыша огнем.
Сегодня, атакуемся со всех сторон триггерами, в Элизе пробудилась долго спящая и давно позабытая ипостась импульсивной девочки-беды.
Ведь от своего характера никуда не убежишь. И от судьбы, как водится, тоже. Ибо строится она посредством этого самого характера…
Глава 22
«...я к тебе над пропастью без страховки будто самый спятивший скалолаз ты целуешь так, что броня в осколки я целую так, как в последний раз...» Саша Мисанова
Элиза с мрачным безразличием рассматривала раскинувшийся перед ней бескрайний участок земли, никоим образом не разделяя энтузиазма собравшихся впереди мужчин. На повестке дня — оценка территории, геологические изыскания для определения особенностей рельефа и строения грунта, а также ряд других необходимых процедур перед началом проектирования.
Если бы знала, что обе команды «дочек» поедут разведывать обстановку одновременно, ни за что бы не увязалась за Алексом. Когда он, отметив, что девушка уже несколько дней подозрительно подавлена чем-то, предложил развеяться, прокатившись с ним до объекта, она согласилась не раздумывая. Помимо того, что документацию данной заявки на участие и так готовить ей, было еще и интересно побывать хотя бы раз на предварительных работах, понаблюдать за нюансами. Когда еще выпадет такой случай, если твердо решила уйти из компании? И навсегда забыть дорогу в строительную отрасль, а также отойти от корпоративного права, которое не привлекало ее никогда.
Но сейчас, стоя немного позади основной толпы, Элиза жалела, что не отказалась. Ну, на кой черт ей сдался этот голый пейзаж? Развеяться, видите ли, вздумала. Жила бы себе спокойно, сидя в кабинете за бумажками, а не ежилась на пустоши, замуровываясь в свою колючую броню, изредка ловя на себе тяжелые сканирующие взгляды Разумовского.
Немного хмурого и... гладковыбритого Разумовского. Дождалась, боги! Такого Рому она не видела почти четыре года. Такой Рома был настоящим и до щемящего трепета родным. Такому Роме хотелось огладить щеки и прижаться к ним губами, а не противиться и противостоять ему, ощущая еще плещущиеся в груди отголоски той самой злости, вспыхнувшей бесконтрольным огнем.
— Ну что, как я и говорил, масштабы впечатляют? — Алекс направлялся к ней, без преувеличения сияя медным тазом на солнце — так был счастлив. Будто он уже победил вне всяких сомнений, став членом Совета директоров.
Хотя, откуда ей знать, как он будет выглядеть в этот момент? Элиза к тому времени собиралась уволиться. Продержаться максимум до конца октября и уйти, ноябрь посвятить подготовке к защите диплома, а потом... потом думать, как же жить дальше и где себя реализовать.
— У меня не такая богатая фантазия, я ничего грандиозного пока не вижу. Кроме горизонта вдали. — Как же ты книжки читала с такой-то фантазией? — Нормально читала. И без картинок, между прочим.
Шутливую перепалку прервал звонок. Дашков выудил из кармана пиджака телефон, на миг поморщившись, словно от зубной боли. Прежде чем он отвернулся, отходя в сторону, девушка успела увидеть экран. Имя и фотография звонящего ей вновь показались знакомыми, как и тогда в кафетерии. Это был один и тот же человек. И её ужасно раздражало, что никак не удается вспомнить, кто это. Словно что-то важное вертится на краю сознания и ускользает от неё…
Мужчина вернулся буквально через десять секунд дерганый и недовольный.
— Мне надо уехать. Извини, я не могу подбросить тебя в город, и самому вряд ли удастся вернуться туда в ближайшие несколько часов. Давай поступим так. Либо сейчас вызову такси, либо наши…
— Не переживай, я поеду с ними, когда они закончат, — перебила она, успокоив его. — Всё в порядке, езжай.
Алекс коротко кивнул и, быстро предупредив сотрудников, спешно уселся за руль.
Наблюдая за тем, как на утрамбованной земле шины оставляют за собой длинную узорчатую полосу и слегка пускают пыль, Элиза прищурилась, усиленно размышляя. Откуда ей знать контактов Дашкова? Это явно что-то другое…
— Поехали, я отвезу, — раздалось уверенно сзади, вынуждая её прервать мысль и развернуться. — Нечего тебе здесь делать, тем более в такой легкой одежде. Остальные провозятся еще около часа, смысла ждать их нет.
— Вот ещё, — фыркнула, вздернув бровь, пока Рома красноречиво прошелся по ее бордовому костюму, состоящему из юбки-карандаша ниже колен и удлиненного приталенного пиджака, под которым была бежевая блузка. — Не собираюсь я с тобой никуда ехать.
Ну, да, она не рассчитывала побывать сегодня на такой ветреной местности, вот и одета неподобающе. Но это не его забота.
— Нам надо поговорить, — бросает спокойно.
— Я польщена, но вынуждена отклонить Ваше предложение, Роман Аристархович. И вообще… мужчина — человек дела. А не слова.
— И что это значит?
— Это — простой категорический силлогизм, — картинно вздыхает девушка и медленно бредет к фирменному фургону, намереваясь все-таки укрыться в нем от ветра. — Мужчину красят поступки, а не разговоры. И значит он то, что с тобой я говорить не хочу, потому что спишь ты с одной, а разговоры говорить приходишь к другой.
Она уже успела схватиться за ручку двери, когда ей в спину прилетел шумный вздох Разумовского:
— Понял. По-хорошему с тобой никак не получится…
А Элиза и рта не успела раскрыть, как оказалась прижатой к нему и почувствовала горячие пальцы на своей шее.
Которые сдавливали кожу не с целью страстной ласки, а что-то там очень умело перенастраивали… Потому что за считанные мгновения изумленная и обескураженная девушка… уплыла в сон, моментально обессилев.
* * *
Неужели выспалась? Это была первая мысль после томительного сладкого пробуждения. Элиза протерла закрытые веки, словив под ними цветные танцы фосфенов, а потом все-таки открыла глаза. Как это она докатилась до такой жизни, что не помнит, где находится?.. А вот вторая мысль заставила возвратиться в действительность уже пободрее.
Девушка приподнялась на локтях и оглядела комнату. Изучать в ней было… нечего. Единственным предметом был матрас. Собственно, на нем и лежало её бренное тело, бережно укрытое одеялом.
Пока Элиза проверяла сохранность одежды на себе, память услужливо подкинула нужные флешбэки, и картина странной телепортации в незнакомое место стала в разы яснее.
Ну, Разумовский! Ну, сволочь! Что за пугающие навыки, Господи! Как можно вырубить человека на раз-два?!
Встав, девушка потянулась и зевнула, окончательно приходя в себя. Ноги окутало теплом, исходящим от пола, что было весьма и весьма приятно. Она прошлась по периметру помещения, дотрагиваясь до стен, окрашенных в красивый цвет кокосового молока. Сама комната была достаточно большой, и в пустоте каждый шорох отдавал эхом. Чувствовалось, что ремонт в ней делали совсем недавно, но обставить не успели. А в углу обнаружилась дверь в роскошную ванную, которая не в пример была уже полностью пригодна к использованию. И невероятно похожа на ту, что в квартире Ромы.
Оценив мастер-спальню, Элиза подошла к окну.
Моргнула несколько раз и замерла.
И внезапно с ней приключилось неладное. Или, наоборот, ладное. Но она вдруг совершенно невообразимым образом в неизвестной обстановке отчетливо почувствовала себя… дома. Как если бы была скитальцем всю сознательную жизнь, а теперь получила благословение, прийдя к своему истинному пристанищу. Словно это всё — создали специально для неё.
Завороженная, девушка буквально рухнула коленями на приземистый широкий подоконник и во все глаза уставилась на раскинувшийся вдали лес. Он пестрел осенней палитрой — от зеленого до багряного, и кроны деревьев под лучи уходящего солнца сверкали живым светом, напоминающим языки пламени.
