Легенды европейских народов - Александр Васильевич Швыров
Около берегов Испании корабль терпит крушение невдалеке от рыбачьей деревни. Обоих путников спасают, и Тисбея, один из грациознейших образов Тирсо, тут же влюбляется в Дон Жуана. Пока Дон Жуан находится без чувств, молодая рыбачка не спускает с него глаз и предается девичьим грезам о счастье в длинном красивом монологе. Впоследствии этот образ еще с большим талантом был обработан Байроном во второй и третьей песнях его поэмы под видом Гайде. Едва придя в себя, Жуан, забыв о благодарности, восхищается красотой девушки, говорит ей о своей любви, быстро ею овладевает и затем бежит в Севилью. Бедная девушка с отчаяния бросается в море, но ее спасают.
Встретившись с прежним товарищем по романическим похождениям, маркизом де ла Мота, Дон Жуан вспоминает с ним о разных любовницах и женщинах полусвета, которых когда-то знавал в Севилье. Мота хвастает перед ним любовью донны Анны, и Дон Жуан решает тут же отбить у него невесту. Случайно в руки Дон Жуана попадает письмо, которым она назначает свидание болтливому маркизу; он идет туда, встречается с командором, ранит его насмерть, и когда его хотят схватить, сваливает всю вину на Моту, которого одного застали перед домом убитого.
Действие быстро развертывается, безостановочно двигается вперед и десять раз меняет место, что одно уже доказывает, как мало обращал внимания Тирсо на аристотелевский закон. Наконец, следы преступлений Дон Жуана начинают открываться, и обманутые им жертвы решают действовать против него сообща. Сначала в Севилью приезжает Изабелла, и испанский король для восстановления ее чести предлагает Дон Жуану жениться на ней. Дон Жуан снова встречается с Изабеллой, снова влюбляется в нее и почти соглашается закончить бурную жизнь законным браком; но прежде чем идти в церковь венчаться, Дон Жуан отправляется в ту часовню, где похоронен Дон Гонзало. Накануне Гонзало был у него на пиру и взял с него слово, что Жуан в свою очередь придет к нему. Каталинон за ужином занимал командора и, трепеща всем телом, но не смея ослушаться приказания господина, задавал ему комические вопросы о том, как живется ему на том свете, ровная или гористая там местность, холодно ли там или жарко, есть ли корчмы, пьют ли вино, поют ли песни, и страшный гость на все отвечал лишь кивками головы. Итак, в назначенную ночь Жуан приходит в церковь, ощупью пробирается вперед, пока не наталкивается на статую, которая идет ему навстречу. Из-под могильного камня поднимается накрытый черной скатертью стол, черные пажи молчаливо прислуживают гостям, откуда-то издали доносятся печальные песни, вместо вина подаются уксус и желчь, вместо кушаний — ядовитые скорпионы. После ужина, до которого никто не дотрагивался, настала расплата. Каменный хозяин берет в свою каменную десницу руку Дон Жуана и вместе с ним отправляется в ад. Но Дон Жуан не из робкого десятка: в бешенстве он выхватывает шпагу, чтобы заколоть вторично командора, но поражает лишь воздух. Тогда он вдруг обращается к Богу, клянется, что честь донны Анны не запятнана, зовет духовника, но все поздно — земля разверзается и оба проваливаются в преисподнюю.
Пьеса этим, однако, не заканчивается. Следующая сцена происходит во дворце: к королю являются оскорбленные и погубленные жертвы Дон Жуана и требуют для него самой жестокой кары; но в это время является неожиданно Каталинон и рассказывает об ужасной гибели своего господина.
Тирсо де Молина как нельзя более удачно воспользовался смутными очертаниями рассказа о Дон Жуане. После его пьесы образ Дон Жуана встает ясным и цельным перед очами. Главные черты, подмеченные Тирсо: блеск и красота, смелость, доходящая до дерзости, чувство безнаказанности, вера в свою счастливую звезду, презрение к людям и ненасытная жажда наслаждений — сделали то, что герой народной легенды стал излюбленнейшим характером поэтов. Самый конец его — гибель в объятиях каменной статуи — как нельзя более соответствовал народному суеверию.
Вмешательство в людские дела каменных изваяний, в которые на время воплощался дух умершего или какое-нибудь божество, известны в самые отдаленные эпохи. Подобные рассказы можно найти еще у Плутарха; в жизнеописании Камилла статуя Фортуны ясно говорит «да» и высказывает свое согласие наклонением головы. В другом месте статуя Фортуны дважды одобряет римских женщин. В Средние века рассказывалось предание, будто Вергилием для охраны спокойствия Рима были воздвигнуты две статуи, сами собой звонившие во время опасности; рассказывалось также про статуи, бросавшие друг другу мячи в начале каждой недели; статуя Правды сама собой сжимала уста и не выпускала руки ложноприсягнувшего. Гастон Пари в своих римских легендах говорит, что статуям приписывались не одни только несложные поступки, но также и разные человеческие страсти. Взгляд этот зародился в то время, когда новообращенные христиане еще не совсем отрешились от язычества и втайне побаивались мщения богов.
В XII столетии рассказывалось, как один молодой человек, проходя мимо статуи Венеры, в шутку надел ей на память обручальное кольцо; когда же он захотел снять его, бронзовый палец с кольцом сам собой согнулся: Венера шутку приняла всерьез и отстаивала свои права на юношу даже перед своим супругом. Почти то же самое рассказывается и о женщине. Покинутая своим мужем женщина, идя ночью по площади мирно спавшего города, увидела статую какого-то бога в несколько легкомысленной позе; вспомнив о своем неверном муже, женщина поднялась по ступеням к изваянию и поцеловала его, но статуя вдруг оживилась, заключила ее в свои объятия и так продержала до утра, пока не пришел народ.
Когда христианское вероучение окончательно пересиливает язычество, вера в античных богов тускнеет. В преданиях о христианских образах слышится нота сострадания, кротости и любви. Начиная с этого времени, изваяния посвящают себя спасению других, и их вмешательства служат не ко злу, а к благу. Так, в мистерии Жана Боделя статуя святого Николая раскрывает тайное воровство. В другой старинной французской пьесе Мадонна сходит со своего места в церкви и преграждает путь монахине, которая хочет тайно уйти на любовное свидание; по другой же версии Мадонна каждый раз, когда монахиня
