Автор неизвестен - Европейская старинная литература - Исландские саги. Ирландский эпос
— Да и я был бы рад, если б он был здесь вместо меня, — молвил Лойг.
Они двинулись дальше и пришли на берег, против которого лежал остров. Прямо перед собой на воде они увидели бронзовую ладью. Они сели в нее, переправились на остров и подошли к двери дома. Навстречу им вышел муж, Либан обратилась к нему:
— Скажи мне, где Лабрайд Быстрой на Меч Руки,Вождь-повелитель победоносной рати,Что окрашивает кровью острия копий,Чью колесницу венчает победа?
Отвечал ей муж:
— Ты вопросила, где Лабрайд Сын Быстроты?Он не мешкает, он на подвиг скор,Собирает он свою рать на бой,Что зальет своей кровью поле Фидги все.
После этого они вошли в дом. Было в нем трижды пятьдесят полатей, и трижды пятьдесят женщин было там. Все они приветствовали Лойга:
— Привет тебе, Лойг, ради той, с кем ты пришел! И раз ты пришел сюда, то привет тебе ради тебя самого!
— Что ты хочешь делать сейчас, о Лойг? — спросила Либан. — Пойдешь ли ты к Фанд, чтобы поговорить с ней?
— Я пошел бы сейчас, если б знал, где ее найти, — отвечал тот.
— Не трудно сказать, — молвила Либан. — Она в комнате рядом.
Они прошли к Фанд, и она приветствовала их так же, как другие женщины.
(Фанд была дочерью Аида Абрата, имя которого значит Пламя Ресницы, а это означает зрачок. Имя же Фанд, дочери его, значит Слеза, ибо слеза есть дочь зрачка, из которого она вытекает. Так назвали девушку из-за ее чистоты, а также по причине красоты ее, ибо не сыскать в мире другой, подобной ей.)
В это время они заслышали шум колесницы Лабрайда, подъезжавшего к острову[393].
— Нерадостен нынче Лабрайд, — сказала Либан. — Пойдем, поговорим с ним.
Они вышли ему навстречу, и она приветствовала его такой речью:
— Привет тебе, Лабрайд Быстрой на Меч Руки,Наследник предков — копьеносцев малых[394],Что дробишь щиты, ломаешь копья,Ранишь воинов, сокрушаешь славных!Ты рвешься в сечу, — как в ней ты прекрасен! —Ты крушишь войска, мечешь богатства,О герой-вихрь, привет тебе, Лабрайд!Привет, о Лабрайд Быстрой на Меч Руки!
Ничего не ответил Лабрайд. Снова заговорила девушка:
— Привет тебе, Лабрайд, Меч Быстрый в Сече,Скорый на милость, для всех защитник,Жадный до боя, ран не бегущий,С высокой речью, с крепкою правдой,С доброю властью, смелой десницейРазящий в гневе, смиритель бойцов,Владыка коней! Привет тебе, Лабрайд!Привет тебе, Лабрайд, Меч Быстрый в Сече.
Но Лабрайд продолжал безмолвствовать. И снова запела девушка:
— Привет тебе, Лабрайд Быстрой на Меч Руки,Из бойцов храбрейший, надменней моря,Крушитель дерзких, зачинатель битв,Решето бойцов, защитник слабых,Смиритель гордых! Привет, о Лабрайд!Привет тебе, Лабрайд Быстрой на Меч Руки!
— Не мила мне речь твоя, о женщина, — ответил Лабрайд и запел:
— Чужда мне гордость, чужда надменность,Не мутит мне разум обман гордыни!Трудная битва, тяжкая, злаяОжидает нас в сверканье мечей,Против обильной сплоченной ратиВрагов — Эохайда Иула племени.
— Порадуйся же, — сказала Либан. — Лонг, возница Кухулина, здесь с нами. Это Кухулин прислал его сюда, и он, наверное, даст нам войско в подмогу.
Тогда Лабрайд сказал Лойгу:
— Привет тебе, о Лойг, ради женщины, с которою ты прибыл сюда, и ради того, кто послал тебя! Теперь же возвратись к себе, о Лойг, Либан проводит тебя.
Лойг вернулся обратно и поведал Кухулину и другим уладам все, что с ним случилось и что он видел:
— Видел страну я добрую, светлую,Нет там обмана и ложь неведома,Видел еще я бойцов короля,Лабрайда Быстрой на Меч Руки в Сече.Когда проходил я равнину Луад,Видел на ней я Древо Победы.На холме одном, на той же равнине,Видел я пару змей двуглавых.Когда достиг я светлого места,Где живет Либан, она мне сказала:«Мил ты, о Лойг, мне, но все ж милееМне был бы Кухулин вместо тебя».Красота — победа без пролития крови —Удел дочерей Аида Абрата.Фанд так прекрасна, — о, блеск славы! —Что королевам с ней не сравниться.Там обитает — мне так сказали —Безгрешное племя отца Адама[395].Но красотою Фанд, как я видел,И всех живущих там превосходит.Еще я видел бойцов там светлых,Которые бились разным оружьем,Также одежды, цветные тканиМного прекрасней наших одежд.На пиру я видел много милых женщин,Много девушек, прекрасных собою.А на охоте, средь холмов лесистых,Там состязались красивые юноши.В доме — много певцов и музыкантовДля увеселения женщин и девушек.Если б не спешил я скорей обратно,Я б там предался истоме сладкой.Прекрасна Этне, когда пред намиСтоит она на холме высоком.Но та женщина, что я тебе назвал,Красотой несравненной отнимает разум.
Слушая его, Кухулин приподнялся на ложе и сидел, закрыв лицо руками. По мере того как Лойг рассказывал, он чувствовал, как разум его проясняется и силы прибывают.
Немного спустя Кухулин сказал Лойгу:
— Теперь, о Лойг, пойди разыщи Эмер, жену мою, и расскажи ей все, что со мною было. Скажи ей также, что мне с каждым часом становится лучше. Пусть она придет навестить меня.
Пошел Лойг к Эмер и рассказал ей, каково теперь Кухулину.
— Плохо для твоей чести, о Лойг, — сказала ему Эмер, — что, имея дело с сидами, ты не добыл от них средства для исцеления твоего господина. Позор уладам за то, что они не ищут способа помочь ему. Если бы Конхобар был ранен, или Фергус впал в сон, или Конал Победоносный получил увечье, Кухулин быстро помог бы им!
И она запела:
— Горе! Тяжкая боль меня охватилаИз-за любимого моего Кухулина,Сердце и кожа болят у меня.О, если б могла я помочь ему!Горе! Сердце мое окровавленоСтраданием за бойца равнин,Что не может он нынче выйти, как встарь,На собрание в праздник Самайн.Пригвожден он к своему ложуИз-за видения, что предстало ему.Гаснет голос мой, ослабел совсемОт страдания из-за мук его!Месяц, зиму, лето, целый год уже,В вечной дреме злой, без доброго сна,В тяжком молчанье, слова ласки не слыша,Лежит, о Лойг, страдая, Кухулин мой!
Быстро собралась Эмер, пришла в Эмайн-Маху, вошла в дом Кухулина и села у его ложа.
— Позор тебе, — сказала она, — что лежишь ты больной из-за любви женщины. От долгого лежания усиливается недуг твой.
Долго говорила она ему так, а потом запела:
— О, восстань от сна, герой Улада,Восстань скорее, бодрый и крепкий!Вспомни великого короля Эмайн —Немила ему дремота твоя.Вспомни его могучие плечи,Рога в доме его, полные пивом!Вспомни колесницы, что мчатся по равнине.Игра в шахматы — их геройский бег!Взгляни на силу его воинов,На его девушек, благородных и нежных,На его храбрых царственных вассалов,На величавых королей его!Взгляни: подступает уж время зимнее,Каждый час близит волшебство зимы.Взгляни на все, что творит она:Какой долгий холод! Как увяли все краски!Сон упорный несет хворь, нездоровье,Долгое лежанье отнимает силу,Сон чрезмерный вреден, как сытому — пища,Он вестник смерти, ее брат родной.Стряхни же дрему, этот отдых пьяных,Отринь се силой пламенной воли!Говорю я это из любви к тебе:О, восстань скорей, герой Улада!
Приподнялся Кухулнн, провел рукой по лицу и стряхнул с себя слабость и оцепенение. Он поднялся совсем и пошел к камню, у которого было ему видение. Там снова явилась ему Либан и опять стала звать его в свою страну.
— Где же обитает Лабрайд? — спросил Кухулин.
— Не трудно сказать, — ответила Либан.
И она запела:
— Обитает Лабрайд над светлой водою,Там, где блуждают толпы женщин.Без труда большого ты туда прибудешь,Коль отыскать хочешь Лабрайда Быстрого.Смелая длань его поражает сотни.Должен быть искусен, кто его опишет.Чистый пурпур, самый прекрасный, —Вот цвет лица Лабрайда.Скалит волчью пасть лютая сечаПод его острым, красным мечом.Он сокрушает копья диких полчищ,Дробит щиты — защиту врагов.Все тело его — зрящее око,Он не выдаст в бою товарища.Первый средь всего своего народа,Он один сразил многие тысячи.Этот дивный герой, к врагу беспощадный,Нынче вторгся в страну Эохайда Пула.Его волосы — золотые ветви,Его дыханье — аромат вина.Этот дивный герой, к врагу беспощадный,Устремил свой набег в дальние области.Ладьи состязаются в беге с конямиВокруг острова, где обитает Лабрайд.Свершитель многих на море подвигов —Лабрайд Быстрой на Меч Руки.Не похож он вовсе на псов ленивых,Защищает он многих, охраняя их сон.Удила коней его — из красного золота.Все полно у него драгоценностей.На хрустальных столбах и на серебряныхСтоит тот дом, где Лабрайд живет.Два короля обитают в нем:Лабрайд — один, другой — Файльбе Светлый,Трижды пятьдесят мужей вокруг каждого,Всех их вмещает один дом.Каждое ложе — на ножках бронзовых,Столбы белые позолочены.Каждое ложе, словно свечой:Озаряется ярким самоцветным камнем.Снаружи, пред дверью, со стороны запада,Там, где заходит солнце вечером,Пасутся кони с пестрой гривой,Серой иль темно-пурпурной масти.Пред другой дверью, со стороны востока,Стоят три дерева пурпурно-стеклянные,Птицы на ветвях их сладким пениемНежат слух детей дома королевского.Посреди двора стоит дерево,С ветвей его льется сладкая музыка.Все из серебра оно, в солнечных лучахСияет оно, словно золото.Трижды двадцать дерев там, чьи ветвиТо сплетаются вместе, то расходятся.Каждое питает триста мужейПлодами обильными без твердой кожицы.Есть тайник чудесный у сидов благородных,Трижды пятьдесят в нем цветных плащей,К каждому из них с краю прилаженаЯрко сверкающая золотая пряжка.Есть там бочонок с веселящим пивомДля обитателей дома этого.Сколько бы ни пили, не иссякает,Не убывает — вечно он полон.
Кухулин отправился вместе с ней в ее страну; он захватил с собой и свою колесницу, и Лойга — возницу. Когда они прибыли на остров Лабрайда, все женщины там приветствовали его. В особенности же приветствовала его Фанд.
