Приключения десяти принцев - Дандин
Глава восьмая
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ВИШРУТА
Затем он начал свой рассказ:
Царь, я также пустился странствовать по лесистой стране Виндья и наткнулся на одного мальчика лет восьми от роду, сидевшего около колодца. Жажда и голод мучили его, (хотя, по-видимому), он ничем не заслужил своего мучения. Дрожащим от волнения голосом он мне сказал: «Помоги мне, несчастному, о благородный и знатный человек! Меня до смерти мучила жажда; старик, единственная моя опора, хотел достать воды из колодца, но упал туда, и вот я никак не могу его вытащить». Я немедленно взял вьющееся растение, подошел к колодцу и вытащил старика; взяв затем пустую внутри бамбуковую палку в рот, я потянул воды и дал мальчику напиться. (Рядом на вершине дерева я заметил несколько плодов;) несмотря на то что они находились на высоте выстрела из лука, я стал бросать в них камнями и сшиб пять-шесть плодов; посредством них я восстановил его жизнь. Присев у подножия дерева, я спросил у старика: «Дорогой мой, кто этот мальчик, и кто ты сам, и как это вы попали в беду?»
Глотая слезы, он начал свой рассказ: «Слушай, господин! Есть тут страна, называемая Видарб[141]. Раньше там правил царь Пуньяварман, который был красою царского рода Боджа. Он был как бы частичным воплощением самого закона, очень силен, правдив, щедр, вежлив, умело правил подданными, был ими любим, славен, возвышен, энергичен, определен в мыслях и решителен в действиях, руководствовался всегда законами, брался только за дела исполнимые и полезные, покровительствовал ученым, поддерживал слуг, возвышал друзей, унижал врагов, не слушал пустых разговоров, никогда не ослабевал в своем стремлении к добру, был необыкновенно ловок в светских искусствах, хорошо знаком с законами судебными и управлением, за малую услугу воздавал вдвое. Он также внимательно наблюдал за казной и за средствами передвижения. С особенным вниманием следил за всеми чиновниками, возбуждая их ревность к службе подарками и почетом. Быстро принимал всякие меры против человеческих козней и богами ниспосланных бедствий, умело применял все шесть методов политики[142] (мирной и военной), поддерживал четырехкастовый общественный строй, указанный в законах Ману[143], и (вообще) пользовался ничем не запятнанной славой. За свои добрые дела он получил в награду долгую жизнь на земле, и только вследствие недостатка заслуг своих подданных он по смерти (не вышел окончательно из круговорота жизни и) был причислен к богам[144]. После него правил его сын по имени Анантаварман. Этот царь, хотя и был одарен всеми хорошими качествами, однако вследствие какой-то случайности как раз в искусстве управления не был особенно силен. Старший из его министров по имени Васуракшита, любимый министр его отца, смелый на язык, однажды подошел к нему, когда они были наедине, и сказал:
Советы канцлера
«Дорогой мой, в тебе, моем повелителе, видны все без исключения личные совершенства, (свойственные) твоему благородному роду, и природный твой ум, получивший развитие в искусствах, в музыке, в танцах, в живописи и в разных видах поэтического творчества, выдвигает тебя перед всеми людьми. Однако же этот твой ум не достигнет полного блеска до тех пор, пока он не будет отшлифован изучением политических наук, подобно тому как чистое золото, пока оно не очищено через огонь, не достигает полного блеска. И властелин, хотя бы очень высоко стоящий, но лишенный такого (политического) ума, часто незаметно для себя оказывается подпавшим под чужое влияние. Он всегда оказывается не в состоянии определять надлежащую цель и избирать надлежащие средства. Попадая на ложный путь, он во всех своих начинаниях натыкается на препятствия, и друзья и недруги его одолевают. Распоряжения такого, никем не уважаемого правителя не в состоянии обеспечить спокойствие и безопасность его подданных. Перестав считаться с распоряжениями правительства, подданные начинают говорить что хотят и действовать как попало. Все установления приходят в совершенное расстройство. Ничем не сдерживаемый народ бросает в погибель и самого себя и своего царя — и в этой жизни и в будущей. Между тем известно, что жизнь народа может развиваться счастливо, если она придерживается пути, указанного светочем священного закона. Ибо закон есть действительно божественное око, наблюдающее настоящее и будущее, сокровенное и отдаленное[145]. Нет никаких препятствий, ограничивающих его поле зрения. Существо, лишенное такого (божественного) глаза, является прямо слепым, несмотря на наличие больших (красивых) продолговатых глаз, так как оно не в состоянии видеть действительности. Поэтому откажись от любительства в искусстве, которое для тебя не имеет большого значения, и займись изучением государственного управления, наследственным своим делом. Тогда власть твоя будет сильна, приказания твои неукоснительно будут исполняться, ты достигнешь своей настоящей цели и будешь долгое время править всей землей от моря и до моря».
Услышав это, царь сказал: «Учитель, твое наставление как раз своевременно, я так и поступлю!» — и с этими словами отправился во дворец к своим женам.
Речь царедворца
Тут случайно царь упомянул о разговоре с главным министром. Подслушал же это находившийся тут же на женской половине, вблизи царя, некий Вихарабадр, служивший ему еще в молодости. Это был человек, умевший ловко подделываться под настроение своего господина, пользовавшийся большим его расположением, не чуждый искусствам, умевший петь, танцевать, играть на гитаре и прочих (инструментах), большой любитель чужих жен, остроумный, разговорчивый, большой остряк, умевший подмечать чужие слабости, насмешник, злой критик, доведший пронырливость до мастерства, умевший выведать даже из совета министров все тайны, наставник всяких проказ и руководитель любовных похождений.
Улыбаясь, он стал докладывать: «О парь, известно, что когда судьба благоволит к кому-нибудь и дала ему несметные богатства, то разные проходимцы, имея в виду собственные выгоды, стараются напортить ему, соблазняя его разными (несбыточными целями). Действительно, некоторые говорят ему, что есть такое сверхъестественное блаженство, которое достигается только после смерти, и возбуждают в нем надежду на достижение его. Он бреет себе голову, одевается в рубище, покрывается антилоповой шкурой, свежим маслом намазывает свое тело и ложится спать без ужина. Тем временем (эти наставники) отнимают у него все имущество. Хуже их еще сектанты. Те заставляют его жертвовать даже сыновьями, женами, своим телом, своей жизнью. Если же кто-нибудь окажется настолько сообразителен, что не захочет променять на такой мираж наличное (благополучие), так к нему являются другие и говорят: «Мы умеем превратить один грош в сто тысяч золотых рублей[146]. Мы сумеем уничтожить всех врагов без всякого оружия. Мы сумеем из простого человека, одного, (без войска), сделать царя вселенной, если только он будет
