Сомадева - Океан сказаний

И когда сказитель так восславил Викрамадитйу, узнал верховного повелителя раджа Малайасинха, и пал ему в ноги, и ввел, гостеприимный, его вместе с дочерью, избавленной от смерти, в свой дворец, и отдал ее в жены государю, и полагал себя счастливым, обретя такого зятя. Наконец-то увидал Викрамадитйа в своих объятьях Малайавати, столь же прекрасную во сне, как и на картинке, и столь же прекрасную наяву, как и во сне, и посчитал ее чудесным плодом вознаграждения, доставшимся ему от пожелай-дерева благоволений Шивы.

Затем взял он свою супругу Малайавати, прекрасную, словно наслаждение, достигаемое в нирване, и переправился через океан, как через безбрежную пропасть долгой разлуки, и повсюду почтительно приветствовали его цари, державшие в руке дары, и наконец достиг своего стольного града Удджайини, а там при виде его величия, способного насытить самое ненасытное любопытство, кто только там не дивился, кто только не радовался, кто только не восторгался и кто только не торжествовал?!

18.4. ВОЛНА ЧЕТВЕРТАЯ

Как-то раз во время бесед в антахпуре жена Викрамадитйи Калингасена, окруженная другими его женами, сказала: «Нет ничего удивительного в том, что государь сделал для Малайавати, — ведь такими деяниями славится божественный Вишамашила по всей земле. Вот хотя бы моя история — разве не прибег он к силе своего войска, когда, увидев меня изваянной в камне, тотчас же испытал на себе удары стрел Камы? Да вот какую историю по этому поводу рассказывал мне карпатика Девасена. Слушайте, поведаю я вам эту повесть.

Я все сокрушалась, как, мол, может по закону взять меня государь в жены, а Девасена, утешая, говорил мне: «Не гневайся, божественная, воистину из-за чрезмерной страсти поспешил он жениться на тебе. Слушай, расскажу я тебе обо всем с самого начала:

Служил я у повелителя в карпатиках и однажды заприметил в лесу громадного борова с мордой, украшенной грозно торчащими клыками, черного телом, словно пальма тамала, подобного темной половине месяца, пожирающей луну. Уведомил я, божественная, об этом звере государя в тех же словах, что сейчас тебе говорил, и он, возгоревшись азартом, отправился на охоту. Доехал он до леса и разил там без устали тигров и оленей, пока не увидал вдалеке того самого вепря, и как только приметил его, подумал, что, может, по какой-то причине скрывается за этим обликом некое живое существо, и вскочил он тогда на своего коня Ратнакару, сына славного Уччайшраваса, извлеченного Богами и асурами из глубин Молочного океана вместе с амритой и другими сокровищами.

Ведь посреди дня солнце всегда останавливается, и тогда его возница Аруна распрягает коней, чтобы дать им попить и поесть. Вот в это самое время Уччайшравас, выпряженный из колесницы солнца, увидал в лесу кобылу и покрыл ее, отчего и родился Ратнакара.

Так вот, вскочил повелитель на Ратнакару, быстрого как ветер коня, и помчался за вепрем, а тот увлек его далеко в глубь леса, а там и вовсе пропал из виду — оказался он стремительнее даже Уччайшраваса, быстрого как ветер. Упустил вепря государь, видит, что вся свита отстала и что я один ему сопутствую, и спрашивает меня: «Не знаешь ли ты, сколько мы всего проскакали?», а я, божественная, ответил ему на это: «Мы, повелитель, промчались триста йоджан!» Тогда спрашивает он меня удивленно: «А как же ты пешком столько пробежал?», и я ответил: «Есть у меня, божественный, волшебная мазь для ног, а как досталась она мне, слушай.

Когда погибла моя супруга, пошел я в странствие по местам святых купаний и как-то вечером увидел храм при дороге, и был там сад, и, решив провести в этом саду ночь, вступил я в его пределы, и находилась там женщина, и предложила она мне свое гостеприимство. Когда же настала ночь, то эта женщина одной губой закрыла небо, другой — землю да и спросила меня: «Ты где-нибудь еще такую пасть видел?» Я же, вытянув из ножен кинжал с рукояткой, изображающей бычью морду, сказал, нахмуря брови и не испытав страха: «А ты где-нибудь видела такого мужчину?» Тогда приняла она чарующий облик, лишенный всякого уродства, и сказала: «Я — йакшини, а зовут меня Чанди, и довольна я твоей стойкостью. Так скажи мне, что приятного могу я для тебя сделать?» Отвечал я ей на это: «Коли и вправду ты мною довольна, то сделай так, чтобы мог я без тягот и быстро обойти все святые места». И тогда дала она мне чудесную мазь для ног, и благодаря ей сумел я посетить все святые места, а сегодня и за тобою, конным, поспеть. Благодаря ей же что ни день прихожу я в эту часть леса и вкушаю плоды, а потом возвращаюсь в Удджайини и служу тебе».

Так вот, божественная, сказал я государю и понял по его обрадованному виду, что доволен он и тем, что я ему рассказал, и тем, что я поспел за ним. И снова обратился я к нему: «Если хочешь, повелитель, принесу я тебе самых сладких плодов, и ты их поешь». — «Не буду я их есть, — сказал царь, — потому что мне ничего не нужно, а ты бы, почтенный, сам поел. Ведь ты устал!» Тогда взял я тыкву, и вкусил ее, и обратился в змея.

Очень удивился, божественная, государь Вишамашила и опечалился, увидев мое превращение, и тотчас вспомнил он веталу Бхутакету, которого некогда избавил от болезни глаз и тем самым подчинил себе. И только лишь помыслил он о нем, как оказался здесь ветала и спросил: «Почему призвал ты меня, государь? Повелевай, и я исполню!» И тогда молвил ему раджа: «Вот, любезный, это мой верный слуга, внезапно обратившийся в змея. Верни ему его истинный облик!» Ответил ветала: «Нет у меня, божественный, силы сделать это. Каждый делает только то, что может, а разве может вода залить сверкание молнии?» Тогда велел ему раджа: «Пойдем-ка, друг, вон в ту деревню. Может быть, от бхилов узнаем мы о каком-нибудь средстве для этого». И пошел он вместе с веталой в деревню к бхилам, а те разбойники, увидав человека в украшениях, накинулись на них и осыпали сотнями стрел, но по велению государя истребил Бхутакету пятьсот из нападавших и сожрал, а прочие бежали, спасая свои жизни, и доложили обо всем своему предводителю. А того звали Экакикесарин, и, разъярившись, примчался он со всей силой на подмогу, да один из его слуг узнал государя по лицу, и тогда пал этот предводитель в ноги Викрамадитйе и назвал себя. Государь же приветствовал его, и осведомился о его здоровье, и сказал ему: «Вот съел карпатика в лесу плод, похожий на тыкву, и обратился в змея. Не знаешь ли ты средства, с помощью которого можно спасти его? Верни ему истинный облик!»

Отвечал государю предводитель бхилов: «Божественный, пусть твой слуга покажется моему сыну». И пошел я с веталой к нему, и с помощью сильного снадобья вернул мне сын Экакикесарина человеческий облик, и вернулись мы, радостные, к государю. И когда я склонился к его стопам, сообщил он предводителю бхилов, кто я такой. Тот же по соизволению государя пригласил нас воспользоваться его гостеприимством, провел нас в свой дворец. И увидели мы его дворец, полный шабаров, стены которого были увешаны слоновьими бивнями и покрыты тигровыми шкурами и в котором женщины украшали себя хвостами павлинов, ожерельями из плодов гунджи и умащались благовониями, приготовленными из слоновьего пота и мускуса, и поднесла нам угощение сама супруга вождя бхилов, наряженная в одежды, пропитанные мускусом, и сверкающая жемчугами и иными дорогими камнями.

Совершив омовение и отведав поднесенные яства, государь заметил, что сам вождь бхилов молод, а его сыновья стары, и спросил: «Скажи мне, почтенный, как же так — ты молод, а сыновья твои уже одряхлели?» И ответил вождь шабаров: «Любопытна эта история, божественный, и если тебе интересно, то соблаговоли выслушать.

Я — брахман Чандрасвамин и жил прежде в городе Майапури. Однажды велел мне отец пойти в лес за дровами, а там на тропе встретил я большую обезьяну, но она на меня не напала, а, глядя печальными глазами, показала, чтобы пошел я другой дорогой. «Раз она меня не покусала, отчего бы мне не пойти по этой дороге — видно, чего-то ей от меня надо». И с такой мыслью пошел я вслед обезьяне, а она бежала все вперед да вперед, да то и дело оборачивалась, иду ли я за ней. И уже далеко мы зашли, как вдруг забралась она на дерево джамбу, и тогда увидал я за ее спиной другую обезьяну, самку, запутавшуюся в густой сети лиан, и понял, ради чего привела она меня в это место. Влез я на дерево и, разрубив петли лиан, высвободил самку, а когда спустился, то обе обезьяны пали мне в ноги. А потом самец, оставив супругу, пошел куда-то в лес и, возвратившись, угостил меня неким плодом божественной природы. Взял я его, набрал дров, возвратился домой и съел вместе с женой этот плод, и так избавились мы от старения и болезней.

Случился после этого в нашей стране жестокий голод, и, пораженный таким несчастьем, стал народ разбегаться во все стороны, а я и жена по воле судьбы попали в деревню, в которой и сейчас живем. Тогда правил шабарами вождь Канчанаданштра, и я стал служить ему своим мечом. Во многих боях видел он, что сражался я в первых рядах, и поэтому сделал меня начальником над войском и так был доволен моей преданностью, что накануне смерти объявил меня своим наследником, поскольку у него самого сына не было. И вот с тех пор, как я здесь нахожусь, минуло уже двадцать семь раз по сто лет, и старость мне неведома, а причина этому — плод, который пожаловала нам с женой благодарная обезьяна». И, закончив рассказ о своей судьбе, вот еще что молвил он изумленному царю: