Сомадева - Дальнейшие похождения царевича Нараваханадатты

Сомадева

Дальнейшие похождения царевича Нараваханадатты, во время которых он встретил свою возлюбленную и достиг великого сана верховного повелителя видьядхаров, наделенных могущественными знаниями и утвердил справедливость на земле и на небе, и слышал множество увлекательных, правдивых и мудрых историй о купцах и богатырях, игроках и путешественниках, колдунах и ведьмах, разбойнике, обманувшем бога смерти, о суде правом и неправом, о любви, не знающей высоких и низких, а также немало других, волнующих душу и занимающих ум повествований

Читателю — Переводчик

Величественны вершины древних Гималаев, обители снегов, устремленные в небо, днем пронзительно синее, а ночью — бархатно-черное, усыпанное серебряными блестками звезд. Высятся те древние вершины, увенчанные голубоватыми ледяными шишаками, одетые в вечнозеленые плащи лесов, прошитые серебристыми нитями ручьев и рек. Неукротимые ветры проносятся меж гордыми вершинами, льет на них жемчужно-молочный свет месяц, яростно палит солнце. Оплавляет оно льды, и капля за каплей собираются весело журчащие ручьи. Набирают они силу и, яростные, с шумом и ревом вырываются на равнину, чтобы отдать людям таящуюся в них мощь!

Приходит время, и неприступные кручи окутываются бесчисленными полчищами иссиня-черных туч и снежно-белых облаков, покрывающими все небо. То обгоняют они друг друга, то сталкиваются, и тогда все мрачнеет кругом, и начинается небесный бой — только сверкают мечи молний да громовые раскаты наполняют все поднебесье. Но истощаются силы враждующих, и над гордыми пиками, над клубящимися, подобными кручам облаками возносится, как стяг торжествующей Справедливости, веселое семицветье радуги.

В зеленом шуме могучих лесов и реве бурь, в журчании ручьев и щебете птиц, в гуле горных лавин услышали люди множество самых причудливых и устрашающих, величественных и забавных историй о жизни земной и небесной. И капля за каплей, слово за словом стекались эти сказания в реки и, словно устремляющиеся из горных теснин к океану потоки, слились в «Океане сказаний» кашмирского поэта XI в. Сомадевы, повествующем о необычайных похождениях царевича Нараваханадатты, сына блистательного царя Удаяны.

Труден путь от вершин Гималаев до океанских просторов, идет он через суровые хребты, песчаные пустыни, иссушенные палящим солнцем дебри. Но не страшись, друг-читатель! Будут сопутствовать нам ручьи и реки, полные животворной мудрости народа, его искрометного веселья, несокрушимой веры в торжество правого дела! 

Книга о Веле, жене купца

Те, кто без промедления вкусят сладость океана рассказов, возникших из уст Хары[1], взволнованного страстью к дочери великого Повелителя гор [2],— а сладость их воистину подобна животворной амрите[3], извлеченной богами и асурами из глубин Молочного океана, — те беспрепятственно обретут богатства и еще на земле достигнут сана богов! 

Волна первая

Хвала Слоноликому[4], устраняющему все препятствия, помогающему во всем достичь успехов и переправиться через океан трудностей!

Обретя Шактияшу, развлекаясь с ней и с другими женами, ранее добытыми, — Ратнапрабхой и прочими, среди которых главной была Маданаманчука, — царевич ватсов Нараваханадатта вместе со своими друзьями пребывал подле своего отца в городе Каушамби.

Однажды, когда гулял он в саду, приблизились к нему двое юношей, пришедших из другой страны, и склонились перед ним. А когда царевич приветствовал их как гостей, один из них обратился к нему с такой просьбой: «Мы — сыновья царя, правящего в городе Вайшакха, и родились от разных матерей. Имя мое Ручирадева, а его — Потака, и есть у меня быстроногая слониха, а у него два коня, и из-за них возник между нами спор: говорю я, что моя слониха быстрее, а он — что его кони. Если кони его быстрее, то отдаю я ему, проигравший, слониху, а если она их обгонит, то он отдает мне коней. Никто, кроме тебя, не может рассудить, кто же из них резвее, и поэтому, повелитель, пожалуй к нам в дом и испытай их. Окажи нам такую милость — ведь ты же истинное «пожелай-дерево», щедрое ко всем просящим! Ради этого и пришли мы к тебе издалека».

И тогда сын повелителя ватсов согласился на эту просьбу, потому что был он великодушен и знал толк в конях. Взошел Нараваханадатта на колесницу братьев, запряженную стремительными, как ветер, конями, двинулись они в путь и вскоре достигли города Вайшакхапура, а когда царевич вступил в этот великолепный город, то изумленные горожанки, потупясь, бросали на него взгляды из-под ресниц и спрашивали друг друга: «Кто бы это был? Уж не Кама[5] ли, возродившийся из пепла? Но где же тогда Рати? Или это явившийся в сиянии дня Месяц? Но куда делись его приметы? Или это стрела Камы, которую творец выточил в виде человека, чтобы полностью сокрушить девичьи сердца?»

Увидел царевич в городе храм Камы, выстроенный людьми давних времен и посвященный только лишь одной Любви, вступил в него и склонился перед божеством, доставляющим страсть и любовь, и тотчас же исчезла у царевича усталость от дороги. Затем с радостью вошел он в стоявший неподалеку от храма дворец Ручирадевы, а тот из почтения к сыну повелителя ватсов дал гостю войти первому. По случаю приезда Нараваханадатты во дворце был устроен праздник— было вокруг него полным-полно отменных коней и слонов. Ручирадева оказывал гостю всевозможные почести, и сын повелителя ватсов испытал при этом великую радость, а когда увидел сестру Ручирадевы — девушку изумительной красоты по имени Джаендрасена, она пленила его сердце столь сильно, что забыл царевич о том, что находится на чужбине и разлучен с близкими. И она тоже, только лишь заметив его, мысленно избрала царевича в мужья, бросив на него, словно венок из голубых лотосов[6], сияющий взор. С этого мгновения все помыслы его были обращены к ней одной, и тщетно пыталась завладеть им даже богиня сна — что уж говорить о других женщинах?!

На следующий день Потака привел своих несравненных коней, быстрых, как ветер, а Ручирадева — слониху, и Нараваханадатта, искушенный в тайнах верховой езды и обучения слонов, сел на слониху и выиграл состязание — и слониха бежала быстрее, и сам он был искусным наездником. А Ручирадева стал обладателем двух великолепных коней.

Только сын повелителя ватсов вернулся во дворец, как прибыл туда гонец от его отца и, низко поклонившись царевичу, сказал: «Царь, узнав от твоих приближенных, что ты здесь, послал меня с таким наказом: «Как ты мог, не уведомив нас, уехать так далеко? Беспокойство овладело нами. Возвращайся немедля, оставив все прочие дела!»».

Выслушал из уст гонца отцовский наказ Нараваханадатта и, погруженный в размышления о том, как добыть возлюбленную, закачался в паланкине сомнений и колебаний. А в это время появился некий купец, преисполненный радости, и, еще издали начав кланяться, обратился к царевичу: «Слава тебе, владыка стрел, сплетенных из цветов! Слава тебе, владыка, слава грядущему верховному повелителю видьядхаров [7]! Разве еще мальчиком не привлекал ты сердца? Разве, став взрослым, не вселяешь ты трепет в сердца врагов? Нет сомнений, божественный, что вскоре увидят тебя движущиеся в небесах наделенным несокрушимыми добродетелями, подобным Вишну, устремляющемуся в походе через небеса и лишающему Бали[8] победы!» Почтил царевич своим вниманием богатого купца, так усердно его восхвалявшего, и стал расспрашивать, а тот поведал обо всем, что с ним случилось.

«Есть такой город — Лампа, истинное украшение земли. А жил в том городе знаменитый и богатейший из купцов Кусумасара, и была ему вера единственным прибежищем. Благодаря истовому поклонению Шиве родился у него единственный сын — это я, — нареченный Чандрасарой.

Однажды пошел я с друзьями посмотреть на торжественную процессию, во время которой выносят изображение божества, и увидел там других богатых купцов, одаривавших нищих. И тогда возникло во мне страстное желание добыть как можно больше денег, чтобы совершать жертву подаянием, и хоть несметны были богатства, накопленные отцом, но было мне их мало, и решил я отправиться морским путем в другие страны, наполнил корабль различными сокровищами и поплыл на нем. Словно благоприятствовавшая мне судьба, ветер подгонял мой корабль, и через несколько дней достиг я острова. Правивший на нем царь, узнав, что кто-то неизвестный торгует ценным товаром, возгорелся алчностью, велел схватить меня и бросить в темницу, подобную аду. Стенания злодеев, страдавших от жажды и голода и ставших похожими на духов, не стихали там ни днем, ни ночью. Пока я томился в темнице, богатый купец по имени Махидхара, который жил на острове и хорошо знал мою семью, пошел похлопотать за меня и обратился к царю с такими словами: