Сборник летописей. Том III - Рашид-ад-дин
От голода люди побежали в степь и стали пищей монгольских мечей. Мелик Салих послал к Сандаргу-нойону; «Я-де раскаялся в своем поступке и выйду, чтобы возместить потери, но только на двух условиях: во-первых, простив вину, ты не поставишь [ее] мне на вид, а во-вторых, отправишь к Хулагу-хану и будешь просить [не проливать] мою кровь». Сандаргу-[нойон] пощадил его жизнь. Он вышел с угощением[177] и дарами. Сандаргу не стал есть яств, [его] к себе не допустил и приставил к нему стражу из нескольких монголов. В месяце рамазане лета 660 [VII-VIII 1262] город Мавсиль был завоеван. Уцелевших горожан предали мечу, а часть ремесленников увели в полон, так что в Мавсиле никого не осталось. Когда монголы ушли, из гор и пещер вышло и собралось около тысячи человек. Когда Сандаргу-нойон прибыл на служение к его высочеству, Хулагу-хан весьма гневался на Салиха и повелел, чтобы его снаружи обложили курдючным салом, [завернули] в кошму, обвязали крепкой веревкой и бросили на летнее солнце. Через неделю в сале завелись черви и начали поедать несчастного, пока он в мучениях и страданиях через месяц не отдал милую душу. У него был трехлетний сын; его отправили в Мавсиль, чтобы [там] на берегу Тигра разрубить пополам. Тело его для острастки повесили с двух сторон города, пока оно не сгнило и не распалось.
Стихи
Он сгнил и упал оттуда вниз.
О небо, ты такими делами не бываешь сыто;
Взрастило ты ласково того красавца,
И отдало его в зубы червям.
Рассказ о происшествии разногласий между Хулагу-ханом и Беркеем, прибытии Нокая[178] с передовым отрядом Беркея на войну с этой стороной и поражении его в местности Дербент
Когда Хулагу-хан завоевал большую часть Иранской земли, покончил с делом врагов и противников, которые оставались в разных углах, и занялся приведением в порядок и устройством дел владения, сердце его было раздосадовано захватом власти Беркеем, потому что вследствие того, что Бату его в сопровождении Менгу-каана отправил в столицу Каракорум посадить его [Менгу-каана] на престол в кругу родичей, и он некоторое время служил неотлучно у престола Менгу-каана,[179] он [Беркей], опираясь на это, непрестанно слал гонцов к Хулагу-хану и проявлял свою власть. Оттого, что Беркей был старшим братом, Хулагу-хан терпел. Когда с родственниками его [Беркея] Тутаром, Булгаем и Кули произошло событие, между ними появились и изо дня в день росли вражда и ненависть. В конце концов Хулагу-хан сказал: «Хотя-де он и старший брат, [но] поскольку он далек от пути скромности и стыдливости и обращается ко мне с угрозами и понуждениями, я больше не буду с ним считаться». Когда Беркей узнал об его гневе, он сказал: «Он разрушил все города мусульман, свергнул все дома мусульманских царей, не различал друзей и врагов и без совета с родичами уничтожил халифа. Ежели господь извечный поможет, я взыщу с него за кровь невинных». И он послал в передовой рати Нокая, который был его полководцем и родственником Тутара, с тридцатью тысячами всадников отомстить за его кровь. Тот прошел Дербент и расположился на виду Ширвана. Когда Хулагу-хан проведал [об этом], он повелел, чтобы из всех владений Ирана выставили ополчение[180] и в секизиндж-месяце, соответствующем 2-му шавваля лета 660 [20 VIII 1262], он выступил из Аладага. Ширемун-нойона он отправил в передовом отряде. В месяце зи-л-хиджджэ он с Самагар[181]-нойоном и Абатай-нойоном прибыл в Шемаху. Войско Беркея ударило на Ширемуна и перебило великое множество [людей], а Султанчука убили в реке. В среду, последний день месяца зи-л-хиджджэ,[182] подоспел Абатай-нойон и в одном фарсанге |A 208b, S 475| от Шаберана напал на рать Беркея и многих из нее перебил. Нокай же бежал. Когда Хулагу-хан узнал о поражении врага, он
