Сборник летописей. Том III - Рашид-ад-дин
Когда Хулагу-хан увидел Хуршаха, он понял, что [тот] юн, неопытен и неразумен. Он обласкал его и обнадежил посулами. Он [Хуршах] отправил Садр-ад-дина, чтобы тот сдал все полные оружием и запасами замки и крепости, которыми отцы и деды завладели в беге времен в Кухистане, Рудбаре и Кумисе. Число их доходило до ста. Кутувалов сняли и все [крепости] разрушили, кроме Гирдекуха и Люмбесера, потому что родичи и приверженцы его [Хуршаха] держали Люмбесер еще с год. Затем вспыхнула холера, многие умерли, а оставшиеся [в живых] сдались и были присоединены к прочим. Гирдекух же они держали около двадцати лет и в конце концов в пору Абага-хана сдались и были перебиты, а [крепость] завоевана.
В общем Хуршах вывел из Меймундиза всех [своих] приверженцев и представил все унаследованные и приобретенные ценности и сокровища, хотя они сравнительно и не были столь велики, как о них говорили. Государь их роздал эмирам и воинам. Оттуда покоряющие мир знамена подошли к Аламуту. [Хулагу-хан] послал к крепости Рукн-ад-дина,[82] чтобы тот вывел их [исмаилитов], [но] верховный воевода[83] заупрямился. Хулагу-хан задержал Булгая для окружения и три дня нападали и притворно отступали. Затем он послал им ярлык о пощаде. В субботу,[84] 26[85] числа месяца зи-л-ка’дэ [6]54 года, [15 XII 1256], [воевода] вышел и сдал крепость. Монголы поднялись наверх, разбили камнеметы и снесли ворота. Жители попросили три дня срока для перевозки пожитков. На четвертый день явились воины и учинили грабеж. Хулагу-хан поднялся наверх для осмотра Аламута и от величия той горы прикусил зубами палец изумления.[86] После осмотра он спустился вниз, отбыл |A 196а, S 452| оттуда и расположился в окрестностях Люмбесера, где была зимняя стоянка. Через несколько дней он оставил для осады ее Даир-Букая с дружиною и 16 числа месяца зи-л-хиджджэ лета [6]54 [4 I 1257] повернул обратно. В понедельник 25[87] числа упомянутого месяца он для встречи нового года[88] остановился в большой ставке в семи фарсангах от Казвина. Праздновали одну неделю. Он обласкал царевичей и эмиров и пожаловал им почетные халаты.
Когда выяснилось и оправдалось прямодушие и происхождение из города Хамадана ходжи Насир-ад-дина Туси и сыновей Раис-ад-довлэ и Муваффик-ад-довлэ, которые были великими почтенными врачами, [Хулагу-хан] всем им оказал милости, обласкал и дал перевозочные средства,[89] чтобы они вывезли оттуда все свои семьи, родичей и домочадцев со всеми подначальными людьми, слугами, челядью и последователями и поставили бы их на службу его высочеству. До сих пор они и их дети постоянно состояли и состоят на службе и [являются] приближенными его высочества Хулагу-хана и его славного рода.
В четверг 10 числа месяца мухаррама 655[90] года [28 I 1257] [Хулагу-хан] дал Хуршаху ярлык и пайзу, подарил ему почетную одежду и пожаловал ему [в жены] монгольскую девушку. Его [Хуршаха] обоз с челядью и вьючным скотом поселили в Казвине. Он послал с гонцами[91] двух-трех человек в сирийские крепости, чтобы, когда туда прибудут державные знамена, [крепости бы] сдали. После того как Хуршах покончил со свадьбой, Хулагу-хан, поскольку тот заключил договор, пощадив его, не хотел нарушать договора и покушаться на него. До тех пор пока множество принадлежавших им [исмаилитам] в Сирийском краю крепостей не сдались по его [Хуршаха] слову, [Хулагу-хан] некоторое время содержал его в почете и ласке, а то пришлось бы их завоевывать годами. Затем он отправил его на служение к каану. О смерти его рассказы различны. Подлинно то, что когда до каана дошло известие, что едет Хуршах, он соизволил сказать: «Зачем его везут и понапрасну утомляют улаг»? — и послал гонцов, чтобы его по дороге |A 196b, S 451| убили. А в здешнем краю, после того как Хуршаха отправили, всех его родичей и приверженцев, от женщин и мужчин до младенцев в колыбели, перебили между Абхаром и Казвином, так что от них не осталось ни следа. Время господства исмаилитов в здешнем краю продолжалось сто семьдесят семь лет с начала [своего в] 477 году [1084/85], на что намекает слово Аламут, и до конца — 1 числа месяца зи-л-ка’дэ лета 654 [20 XI 1256]. Число их правителей — семь, в следующем перечислении и порядке: 1) Хасан ибн Али ибн Мухаммед ас-Саббах ал-Химьяри. 2) Кия Бузург-Умид.[92] Он и Хасан оба были дā’и. 3) Мухаммед [сын] Бузург-Умида, который известен под [прозванием] Ала зикрихи-с-салям.[93] 4) Хасан сын Мухаммеда, [сына] Бузург-Умида. 5) Джелаль-ад-дин Хасан сын Мухаммеда. Его также называли Хасан Нов мусульман.[94] 6) Ала-ад-дин Мухаммед сын Хасана, сына Мухаммеда. 7) Рукн-ад-дин Хуршах сын Ала-ад-дина, на котором могущество пресеклось.
Завоевание тех крепостей и мест есть неопровержимое доказательство изобилия счастья и могущества Менгу-каана и его брата Хулагу-хана, поскольку такое великое дело совершилось с легкостью в короткий срок. Если бы не влияние этого счастья, то покоренные области полностью пошли бы на сладкие закуски да вино.
Вот и конец рассказам, которые упоминались о завоевании городов еретиков.
Рассказ о походе Хулагу-хана на Хамадан[95] после завоевания крепостей еретиков, прибытии Байджу-нойона из Рума, привлечении его к ответу Хулагу-ханом и обратной отсылке его в Рум для полного завоевания
Когда Хулагу-хан покончил с завоеванием городов и крепостей еретиков, он в месяце раби’-ал-авваль лета 655 [III-IV 1257] из окрестностей Казвина направился в Хамадан, а из пределов Азербайджана прибыл Байджу-нойон. Хулагу-хан гневался на него. Он прикрикнул на него и сказал: «Чурмагун-нойон помер. Ты на его месте что сотворил в Иранской земле? Какую рать разбил, каких врагов ты покорил, кроме того, что пугаешь монгольское войско великолепием и величием халифа». Он преклонил колена и доложил: «Моей-де вины нет. То, что было в силах, мною исполнено: от самого Рея и до пределов Рума и Сирии я [все] уладил, кроме дела Багдада, потому что вести рать в те края невозможно из-за множества тамошнего народа, обилия войск, оружия и снаряжения и трудных дорог, что предстояли бы. В остальном воля государя, всему, что он прикажет, я покорно повинуюсь».
По этой причине огонь гнева [Хулагу-хана] утих, и он сказал: «Надобно тебе пойти и отвоевать те владения до берегов Западного моря из рук потомков франков[96] и ...[97]». Байджу-нойон тотчас же повернул обратно и повел войско в Румский край. В ту пору султан румский Гияс-ад-дин Кейхосров сын Ала-ад-дина,
