Амвросий Феодосий Макробий - Сатурналии
Солнца могучая дочь и, в ночную темную пору,
В пышном дворце, засветив душистый факел кедровый,
Звонкий проводит челнок сквозь основу ткани воздушной [7, 10 - 14].
(8) Дальше затем зашагал и явился к пещере глубокой,
Где пышнокудрая нимфа жила, и застал ее дома.
Яркий огонь, в очаге разведенный, пылал, фимиама
Запах и кедровых дров разгоревшихся вдаль разносился;
Нимфа голосом чудным внутри распевала в пещере.
Ткача, станок обходя, челнок золотой направляя [Од. 5, 57 - 62].
(9) ...[Геленор]; рабыней Ликимнией был он
Тайно рожден меонийцев царю и послан под Трою;
Права он не имел похваляться пышным оружьем [9, 546 - 547 (545 - 547)].
Буколион же был сын Лаомедона, славного мужа.
Старший в семействе, но матерью тайно, без брака рожденный [Ил. 6, 23 - 24].
(10) Но умирающий вдруг: "Кто бы ни был ты, победитель, -
Молвил, - недолго тебе ликовать без отмщенья осталось!
Ждет тебя та же судьба, и на той же равнине падешь ты!"
С гневом в душе, но смеясь, отвечал Мезенций: "Умри же!
А обо мне родитель богов и людей повелитель
[Пусть, что захочет, решит]!" [10, 739 - 744].
(11) Слово последнее молвлю, на сердце его сохраняй ты:
Жизнь и тебе на земле остается не долгая; близко,
Близко стоит пред тобою и Смерть и суровая Участь
Пасть под рукой Ахиллеса, Закова мощного внука [Ил. 16, 851 - 854].
И в другом месте:
По к нему, и к умершему, сын быстроногий Пелеев
Крикнул еще: "Умирай! А мою неизбежную смерть я
Встречу, когда ни поитет громовержец и вечные боги!" [Ил. 22, 364-366].
(12) Белого лебедя так или зайца кривыми когтями
Мощный хватает орел, громовержца стрелы носящий,
Так из овчарни порой от протяжно блеющей ярки
Марсов уносит волк ягненка. Рутулы с громким
Криком бросаются в брешь: одни засыпают землею
Рвы... [9, 563 - 568].
(13) С места, напрягшися, бросился, словно орел небопарный,
Если он вдруг из-за облаков сизых на степь упадает,
Нежного агнца иль зайца пугливого жадный похитить, -
Гектор таков устремился, махая ножом смертоносным [Ил. 22, 308 - 311].
(13 , 1) И потому не нужно Вергилию стыдиться, если бы даже [он] сам признал себя менее значительным, чем Гомер; я бы сказал [теперь о том], в каких [стихах], мне показалось, [он] более прост, чем [тот] сочинитель.
(2) ...голову снес умолявшему тщетно,
Долгую речь оборвав, и упавшее теплое тело
[Навзничь он повернул]... [10, 554 - 556].
Эти две строки переведены из этой [вот одной]:
Быстро, еще с говорящего, в прах голова соскочила [Ил. 10, 457].
Взгляни [на изображенную здесь] безмерную скоротечность [усекновения главы], когда [даже еще] живо тело, к чему Марон [так и] не смог приблизиться в [своей] попытке [перевести].
(3) [И] с каким блеском Гомер запечатлел в состязании колесниц одну упряжку, немножечко опережающую, и другую, почти [как] привязанную [к ней] в ходе преследования?
[Тросские кони ]...
Жарким дыханьем широкий хребет нагревали герою
И, на плечах Адметида лежа головами, летели [Ил. 23,378, 380 - 381].
А [как] тот?
Молчит их пена, кропит дыханье несущихся сзади [Георг. 3, 111].
(4) [Еще] более восхитительным у того же пиита является [образ] скорости [Одиссея], догоняющего опередившего [его соперника] при состязании бегунов:
[Так Одиссей за Аяксом близко бежал: беспрестанно ]
Следом в следы ударял он, прежде чем прах с них ссыпется [Ил. 23. 763 - 764].
У этого же стиха - такой смысл: если бежать по пыльной земле, [то там], где бегущий отрывает ногу от земли, без сомнения, виден отпечаток; и притом еще пыль, которая была поднята ударом ноги, оседает на след быстрее, чем мысль. (5) Итак, божественный поэт замечает, что [тот], кто догонял, настолько приблизился, что наступал на след опередившего, прежде чем на него оседала пыль. А что пишет этот ваш [поэт], желая запечатлеть то же [самое обстоятельство]? [Всего лишь]:
[Мчится проворный] Диор, наступая Гелиму на пятки [5, 324].
(6) Посмотри и на эту красоту [выражения] Гомера:
Так и заснул [на земле ], согнув исполинскую шею [Од. 9, 372].
Этот [же ваш] пишет:
...[Циклоп] головой поник, [усыпленный
Чистым вином]... [3, 631(630)].
(7) Если угодно, давайте сравним еще эти стихи:
Их колесницы летящие то до земли прикоснутся.
То высоко, отраженные, взбросятся [Ил. 23, 368 - 369].
...[ось, разогревшись],
Их, пригнувшихся, [мчит], а порой вознесенных высоко;
[что-то их гонит вперед] - и несутся в пустое пространство [Георг. 3, 108 - 109].
(8) Голову держит и лоб Артемида выше всех прочих [Од. 6, 107].
...[Диана]...
...ростом их всех превосходит [1, 499, 501].
(9) Вы, божества, - вездесущи и знаете все в поднебесной [Ил. 2, 485].
Сами вы помните все и поведать можете, девы [7, 645].
(10) Вопль, повергающий в дрожь, до звезд подьемлет несчастный, -
Так же ревет и неверный топор из загривка стремится
Вытрясти раненый бык, убегая от места заклаиья [2, 222 - 224].
Он, испуская свой дух, застонет, как вол темночелый
Стонет, кругом ачтаря геликийского мощного бога
Юношей силой влекомый, и бог Посидон веселится [Ил. 20, 403-405].
(11) Рассмотрев здесь содержание того и другого [стиха], какое различие ты заметишь? А и того [уж] не мало, что [Гомер], красиво говоря о быке, приведенном для священнодействия, вспоминает и об Аполлоне: "[Стонет ], кругом алтаря геликийского мощного бога... [влекомый ]". Впрочем, и о Нептуне он упомянул: "и бог Посидон веселится". [О том] же, что жертвоприношение быком совершается преимущественно этим двум [божествам], свидетельствует [даже] сам Вергилий:
Бык - Нептуну и бык - тебе, Аполлон пышнокудрый [3, 119].
(12) Так, если буйным огнем, раздуваемым яростно бурей,
Вдруг займутся поля иль поток стремительный горный
Пашни - работу быков - и посевы тучные губит,
Валит леса и влечет за собой, - пастух изумленный,
Став на вершине скалы, отдаленному шуму внимает [2, 304 - 308].
Словно как хищный огонь на нерубленый лес нападает;
Вихорь крутящийся окрест разносит его, и из корней
С треском древа упадают, крушимые огненной бурей, -
[Так под руками героя Атрида главы упадали ] [Ил. 11, 155 - 158].
(13) Веял по бранному полю, подобный реке наводненной,
Бурному в осень разливу, который мосты рассыпает;
Бега его укротить ни мостов укрепленных раскаты.
Ни зеленых полей удержать плотины не могут,
Если внезапный он хлынет, дождем отягченный Зевеса;
Вкруг от него рассыпаются юношей красных работы, -
Так от Тидида кругом волновались густые фаланги [Ил. 5, 87 - 93].
А [Вергилий] испортил [эти] два сравнения [Гомера], стремясь сделать одно единственное и извлекая отсюда огонь, оттуда бурный поток, и не достиг великолепия ни того, ни другого [сравнения].
(14) Так иногда срывается вихрь, и встречные ветры
Борются: Нот, и Зефир, и Эвр, что радостно гонит
Коней Зари; и стонут леса, и свирепо трезубцем
Пеной покрытый Нерей до глубин возмущает пучины [2, 416 - 419].
(15) Словно два быстрые ветра волнуют понт многорыбный,
Шумный Борей и Зефир, кои, из Фракии дуя,
Вдруг налетают, свирепые: вдруг почерневшие зыби
Грозно холмятся и множество пороста хлещут из моря [Ил. 9, 4-7].
И в другом месте:
Словно два ветра, восточный и южный, свирепые спорят,
В горной долине сшибаясь, и борют густую дубраву;
Крепкие буки, высокие ясени, дерен користый
Зыблются, древо об древо широкими ветвями бьются
С шумом ужасным; кругом от крушащихся треск раздается, -
Так аргивяне, трояне, свирепо друг с другом сшибаясь,
Падали в битве; никто о презрительном бегстве не думал [Ил. 16, 765 - 771].
Тот же [самый] недостаток и здесь, которого [Вергилий] не избежал, явно составляя одно сравнение из двух греческих.
(16) Ветер попутный догнал корабли, с кормы налетевший [3, 130].
... [богиня ], послала попутный
Ветер, надувший нам паруса темиоиосого судна [Од. 11, 6 - 7 (7 - 8)].
О чем наш [поэт] сказал "сзади судна", {18} [о том] ваш говорит достаточно красиво "с кормы налетевший". Однако [сколь] превосходны эпитеты, которые столько [раз] и так удачно наш [Гомер] прилагал к ветру.
{18 Тут вполне понятное расхождение между цитатой Макробия и переводом П. А. Шуйского. Буквально приводимые Макробием строки (6-7) значат: «нам опять сзади темно-синего судна она послала попутный ветер, хорошего товарища, надувающего паруса».}
(17) Кровью и плотью людей Циклоп насыщается злобный.
Видел я сам, как двоих из наших спутников сразу
Взял он огромной рукой, на спине развалившись в пешере;
...[тела их] о скалы
Он раздробил... [3, 622 - 626].
С места вскочив, протянул могучие к спутникам руки.
Ими двух ухватил, как щенят, и ударил их оземь:
Мозг, по земле разливаясь, потек, орошая пещеру.
Их на куски раздробив, себе приготовил он ужин,
После пожрал их, как лев, на горах воспитавшийся: мясо.
