Юрий Татаринов - Города Беларуси в некоторых интересных исторических сведениях. Брестчина

Картезианцам местечко Береза принадлежало вплоть до закрытия монастыря — до 1832 г. Затем оно и сам монастырь перешли в собственность Управления Государственного имущества Гродненской губернии.

Олег Дернович в газете "Наша Нiва" 18 апреля 2009 г. сообщает, что орден картезианцев (картузов) — самое закрытое монашеское братство в Католической Церкви. Их Устав требует клятвы уединенности и молчания, занятий духовным совершенствованием и физическим трудом, существенных ограничений в еде. Первая обитель картузов была основана Святым Бруном Кельнским в 1084 г. в местности Шартрэз. Пиком же развития Ордена стал конец XVI в., когда в мире насчитывалось 196 его монастырей.

Монахи-картезианцы никогда не покидают окрестностей монастыря. Основу их духовности составляет полная изоляция от общества, созерцательная жизнь в молчании, одиночество, аскетизм и постоянное молитвенное служение. Зато остается духовная свобода и для самоусовершенствования монах-картезианец сам выбирает средства. Каждая келия (эрем) картезианского монастыря состоит из жилого покоя, где монах молится, спит и ест, отдельного садика, мастерской и уборной (прибиральни). Все кельи имеют выход в общую галерею, соединенную с костелом. Картезианцы не едят мяса, а один день в неделю питаются исключительно хлебом и водой. Общей трапезной именно для них в монастыре не предусмотрено, каждый питается в своей келье, раз в день, причем еду получают через особое окно в галерее. Эта щель в стене имеет два поворота, чтобы монах не мог видеть того, кто подаст еду. Раз в неделю монахи собираются вместе, получают возможность вольно поговорить между собой…

Я.Н. Мараш в районной книге "Памяць" отмечает, что Казимир Лев Сапега имел склонность к меценатству. Только этим он, по существу, и занимался. Он основал на своих землях множество костелов, монастырей. На его средства были построены монастыри ордена кармелитов, бернардинцев, бонифратров, иезуитов, каноников регулярных в Бресте, Сапежине, Новогрудке, Слониме. В Березу он пригласил картезианцев.

Получив согласие епископа Андрея Гембицкого на основание монастыря, Казимир Лев Сапега установил связь с генералом ордена. Из Парадижа под Гданьском в Брестское воеводство был направлен приор Филипп Пульман, который и выбрал Березу в качестве местопребывания монахов. Ему удалось обосновать свой выбор перед генеральной капитулой ордена картезианцев. Главной зацепкой стало сказание о чудотворном явлении в предместье Березы деревянного креста с распятием. В результате здешняя мужская обитель была освящена в честь Святого Креста.

Освящение фундамента храма монастыря было совершено в присутствии папского нунция в Варшаве Иоанна-де-Торреса. Строился монастырь с 1648 по 1689 гг. Из отчета по его сооружению, найденного случайно в куполе храма, видно, что все строительство обошлось в 300 тысяч червонцев.

На время работ был приглашен итальянский архитектор, который, по тогдашним правилам, должен был составить проект на месте, согласуясь с особенностями рельефа, почвы и т. д. Сохранилась запись-характеристика мастера: "Умелый мастер, итальянец". Спадарыня Т.В. Габрусь в книге "Мураваныя харалы" (2001) сообщает, что искусствовед А. Милабендский, на основе исследований приемов, использованных в проектировке фасадов костела картезианцев в Березе и кармелитов босых во Львове, предполагает, что архитектором этих двух объектов был Жан Батист Гислени, который около 40 лет (до 1666 г.) работал на территории Речи Посполитой. Интересно, что здание костела монастыря картезианцев в Березе было освящено именно в 1666 г. Далее, до 1689 г. продолжалось оснащение монастырских построек.

Комплекс включал каменное здание костела, однотипные строения жилых корпусов, библиотеку, трапезную (для рядовых монахов и персонала), госпиталь, аптеку, хозяйственные постройки. На его территории располагались фруктовый сад и водоем. При этом вся его территория была обнесена крепостной каменной стеной с вделанными в нее башнями и часовней. Главным входом в монастырь служили массивные ворота с бойницами. Слева от них стоял двухэтажный дворец Сапегов (резиденция Казимира Льва Сапеги в Березе). Ворота приводили во двор, который, по существу, был сформирован из зданий, где жили рядовые монахи, обслуживающие монастырь. Возле этих зданий располагались вспомогательные и хозяйственные службы. Во втором замкнутом прямоугольном вымощенном дворе размещались жилые кельи монахов-отшельников. Здесь находился огород, сад и небольшой дом садовника. В дальнем углу сада был устроен пруд, где разводили рыбу для постного стола. В центре вымощенного двора стоял колодец с насосом. Сам двор формировали коридоры-галереи, соединявшие 15 отдельных жилых корпусов монахов-отшельников с костелом.

В каждом из корпусов было по 3 комнаты, положенные, как я уже сообщал, по Уставу ордена картезианцев Одна из комнат предназначалась для общих занятий и имела выход во внутренний дворик, окруженный высокой стеной и открытый только к небу, другая — для молитв, третья — для отдыха. В костел монахи-отшельники попадали через галерею.

Главный фасад костела был оформлен барочным декором — пилястрами, фронтонами, нишами. Со стороны двора к апсиде примыкала высокая восьмигранная колокольня с многосложным фигурным, тоже высоким куполом. Внутри здание костела было разделено на две части — для рядовых монахов, прихожан (в том числе владельца резиденции) и для монахов-отшельников. Что касается украшений этого костела, то известно, что местный художник Винцент Харлинский, который обучался искусству рисования в Италии, написал для него несколько десятков картин.

Талантливый местный краевед Сергей Кныревич в серии своих материалов в районной газете "Маяк", в частности — за 9 и 12 декабря 2007 г., сообщает, что с начала основания монастыря и вплоть до середины XVIII в. Монахи прибывали в Березу из чешских, моравских, польских и австрийских монастырей. Согласно завещанию Казимира Льва Сапеги, количество монахов в березовской картузии должно было быть не менее 14-ти. В 1743 г. их было 19 (из Моравии, Чехии, Силезии — 11, из немецких земель — 3, остальные — из Речи Посполитой), в 1807 г. — 17, в 1831 г. — 18.

До 1795 г. монастырь входил в состав Восточной провинции картезианского ордена. Контакты с другими монастырями были достаточно интенсивные. Два раза, в 1670 г. и в 1741 г. березовские приоры участвовали в заседании генеральной капитулы (высшего органа управления). Эти собрания происходили в главном монастыре ордена недалеко от Гренобля (Франция).

После вхождения Березы в состав Российской империи всякая связь с заграницей была запрещена. В 1803 г. березовские монахи вынуждены были заключить соглашение с монастырями других католических орденов, которые располагались на территории западной Беларуси.

Внутри данного католического монастыря существовала четкая иерархия. Руководил монастырем приор. Монахи, как и в других обителях, делились на две группы — претенденты на то, чтобы быть принятыми в монахи (лайки) и монахи-отшельники. Кроме того существовала группа кандидатов в претенденты (аблаты). Из числа отшельников выбиралась администрация: заместитель приора по внутренним вопросам (викарий), заместитель приора по связям с внешним миром (прокуратор).

Основные хозяйственные работы ложились на плечи аблатов. Эти носили одежду из серого полотна и только в праздники облачались в белое. Через год они могли перейти в лайки.

Лайки занимались больше изучением Библии и могли перейти в категорию отшельников не раньше, чем через 7 лет.

Монахи-отшельники всю неделю жили отдельно в своих кельях без связи с внешним миром. Изучали Библию, молились, обрабатывали свой огородик, который располагался рядом с их кельей, сами готовили себе еду. Они занимались также перепиской книг. Среди них были мастера по дереву, художники. Здесь следует заметить, что поступить в высшую категорию монахов-картезианцев мог тот, кто обладал в совершенстве каким-то умением. Если этого не отмечалось, период кандидатства в отшельники удлинялся. Воскресение, как и полагалось по Уставу, отшельники проводили вместе. Одежду они носили исключительно из белого полотна.

Особое внимание картезианский орден уделял религиозным песнопениям. Монахи картезианской обители, как отмечали их современники, обладали высоким уровнем певческого мастерства. Сергей Кныревич отмечает, что в костеле березовского монастыря был орган.