Легенды, истории, притчи о мастерах боевых искусств - Автор Неизвестен
Вторым финалистом был мастер-инкогнито. Таких участников всегда было пять — шесть на каждом из праздников, когда спортсмены или тренеры не называли своего имени по какой-либо причине, но чаще всего это было связано с тем, что наставники и тренеры не хотели в случае поражения открывать свое имя, чтобы не подрывать веру учеников и приверженцев своей школы. Такое право предоставлялось, каждый проигравший мог не открывать своего имени и школы, но победитель или второй призер обязаны были открыть маску и назвать свое имя и школу. Участников в маске называли «мастера- тени». Именно таким был будущий соперник Макото. Под его одеждой сложно было разобрать, возраст, а встречаясь с соперниками, он применял такую разнообразную технику, что определить его школу было практически невозможно. Лийч внезапно пожалел, что старик Сигееси заболел, да еще так серьезно, что вместо себя в кресло руководителя праздника посадил своего сына Ито. Сейчас бы Сигееси увидел, как Макото отделает этого мастера в маске. Но зато это увидят все, а бесстрастный глазок видеокамеры запечатлеет все на кассете, и старику все равно все покажут, и тогда уже Лийч Макото войдет в покои своего бывшего учителя не как ученик, а как будущий преемник. Сомнений у Макото сейчас не было.
Лийч вышел на площадку, сделав ритуальный поклон в сторону жюри, судей на площадке, сопернику и замер. Его неизвестный партнер проделал то же. Прозвучала команда «Хадзиме!» («Начинайте!»), но соперники лишь не торопясь приблизились друг к другу. Мастер-тень несколько отклонил назад корпус, и Макото, опережая его готовящуюся атаку, сам провел серию атакующих движений. Один из ударов достал грудь неизвестного мастера, но тот ловко обкатал удар, и кулак Лийча провалился в пустоту. Макото чуть подался вперед, подчиняясь инерции, и почувствовал, что его запястье схвачено сильной рукой, а тело продолжает двигаться вперед, влекомое контрприемом. Макото не удивился — он знал, когда надо произвести контратаку и поразить своего ловкого противника или в случае невозможности контратаки просто ускользнуть из почти уже захлопнувшейся ловушки. Но неожиданный хлесткий удар в голову сбоку оглушил Макото в тот момент, когда он начал свое контрдвижение. Одновременно с этим кисть его руки вдруг изменила направление, и, подчиняясь боли, Лийч, описав дугу, полетел на пол. Он сгруппировался, чтобы встать на ноги, а не упасть на бок и вновь атаковать соперника. Но повторный удар, теперь в спину, встретил его в полете, сбил движение. Макото приземлился не на ступни ног, а на одно колено, которое подвернулось от мгновенного удара. Он сам резко «выбросил» в сторону соперника ногу, но не достал. А боль, не оставляя кисть, появилась уже в локте и плече и, развернув его на живот, прижала к полу. Суставы хрустели — уйти было невозможно, а сопротивляться бесполезно — при малейшем движении боль придавливала тело вниз. Лийч не сдавался. Боль распространилась на область лопатки, бок, «потекла» по спине к позвоночнику, словно на спину вылили расплавленный воск. Боль пронзила позвоночник и через шею передалась к затылку. «Все!» — понял Лийч и, дважды хлопнув по паркету площадки, тихо произнес: «Маитта!» («Сдаюсь!»).
…Боль отпускала медленно. Лийч поднялся, с пола, поклонился своему сопернику, судьям, сошел с площадки и уже хотел идти в раздевалку, как вдруг зал взорвался громом аплодисментов, возгласов недоумения и восторга. Макото обернулся, и все поплыло у него перед глазами — на площадке в лучах юпитеров стоял Сигеесн Сегути, тот самый старик Сигееси, которому Лийч хотел доказать свое превосходство. Так, значит, болезнь Сегути была лишь поводом для того, что в качестве мастера-тени принять участие в турнире, возможно, последнем турнире в жизни старого наставника. И вот он, старик, одержал победу над ним, над Лийчем Макото, доказав всем, на что способен настоящий мастер, даже старше семидесяти лет.
Лийч не слышал оживления, воцарившегося в зале, он почти бегом покинул спортивный комплекс и, доехав до гостиницы, заперся в своем роскошном номере, в котором все теперь раздражало. Лийч бессильно опустился в кресло, бросив сумку со спортивной формой на пол. Сидя в кресле, дотянулся до бара, вытащил первую попавшуюся бутылку, открыл крышку, плеснул в высокий бокал зеленоватую жидкость и почти залпом выпил. Но алкоголь не принес ожидаемого расслабления, а вызвал приступ ярости. Как, как он мог проиграть этому добренькому старичку с непреклонной волей и умением, не сопротивляясь добиваться своего, подчинить ученика этим нелепым законам средневековой доблести.
За океаном Лийч понял, какая это чепуха быть вежливым, уступчивым, внимательным, предупредительным, добрым. Жизнь учила его добивать упавшего, отталкивать соседа, добиваться своего силой. Жизнь жестока, а этот старик с самого детства твердил о чистоте содержания каратэ и других Будо-искусств. Он так ничего и не понял в жизни. Лийч еще глотнул крепкого, обжигающего напитка. Мысли мешали собраться, но что-то ясно росло в его сознании, приближаясь как страшилище в детском сне. «Смерть!» — четко понял Линч, смерть его идей, замыслов, планов. Новый приступ ярости подбросил его с кресла, к горлу подкатил комок, дышать стало тяжело, тягучая дурнота окутала с головы до ног, голова закружилась.
Сильный удар поразил его через левую половину грудной клетки, словно страшное средневековое копье с зазубринами пробило его насквозь. Макото отбросило к стене, бокал со звоном рассыпался, ударившись о край стола, и Лийч, бессильно цепляясь за гладкую поверхность стен, стал медленно оседать на мягкий ворс дорогого ковра.
ПОСЛЕДНИЙ ЭКЗАМЕН
Учитель спросил: «Если люди будут бить тебя палкой и мечом, что подумаешь ты?»
— Что эти люди добрые и кроткие, так как они бьют меня только палками и мечами, по не лишают меня совсем жизни.
«Но если бы они лишили тебя окончательно жизни, что думал бы ты об этом?»
— Что эти люди добрые и кроткие, которые столь малым страданием избавляют меня от этого тела, полного нечистот.
— Хорошо, — сказал учитель, — ты можешь жить среди людей. Ступай».
ЛЕГЕНДЫ, ИСТОРИИ, ПРИТЧИ О МАСТЕРАХ БОЕВЫХ ИСКУССТВ
Формат 60х84|16. Бумага писчая № 1.
